Внутри Яна оказалась возле дверцы с тонированным стеклом, прижатая к ней Мишкой. Толстяк выглядел растерянным, он то и дело с надеждой оглядывался на Артура, но тот молчал. Когда их усадили, он оказался впереди, спиной к остальным, и не оглянулся ни разу. Ксюха устроилась позади него — села ровно, сложив руки на коленях, и больше не меняла позы.
В окно Яна увидела, как возвращаются двое бойцов, они несли к дороге третьего. Тот не шевелился, его держали за руки и за ноги, голова в шлеме свесилась и покачивалась при каждом шаге… Мертвец, решила Яна. Это что, Капитан его убил? Так им и надо, козлам! А сам Капитан, значит, исчез, убежал? Или лежит там среди деревьев застреленный?
Водитель занял свое место, пассажир рядом с ним оглянулся, поднял руку с пистолетом и произнес:
— Это «игольник», стреляет парализатором. Вырубитесь на сутки, отходняк неприятный. Башка будет трещать, слабость, рвота. Либо — сейчас каждый примет по таблетке, которую я дам, тоже отключитесь, но без таких последствий. Выбирайте.
Выражения лица под глухим забралом было не разглядеть, но говорил человек с явной неприязнью. Постучав указательным пальцем по рукоятке пистолета, он заключил:
— Для меня вопрос только в том, сэкономлю я заряды или нет. Они дорогие.
Мишка засопел громче прежнего, заерзал. Ксюха с Яной ждали реакции Артура. А тот после паузы спокойно произнес:
— Мы выпьем ваши таблетки.
* * *
К утру спрятались под землеройной машиной — Стасу уже приходилось укрываться здесь с Ксюхой и Яной. Земля была холодной, и он сел на корточки, опершись спиной о железную стойку. Егерь, стащив с плеча плащ, разглядывал перебинтованное плечо.
— Значит, ты охотник на таких, как я, — сказал Стас. — Убийца.
Обвинение не произвело на спутника никакого впечатления, он по-прежнему молчал.
— И многих ты убил?
— Никогда не считал… — Голос звучал равнодушно. — Да, многих.
Стас не понимал ситуацию, а это всегда нервирует; он хотел спать, он устал после многочасового ночного перехода, но главное — силы забирало осознание того, что всё это время рядом находится вооруженный убийца. И нет смысла бежать — Егерь просто выстрелит ему в спину. Молчание затянулось, и Стас заговорил вновь:
— Ты точно не знаешь, кто забрал моих друзей?
— До сих пор за вами гонялись только КАС и моя… служба, — сказал Егерь. — Думаю, эти спецы тоже работают на Комитет. Просто задействовали новых. Может, какую-то украинскую бригаду.
И вновь надолго воцарилась тишина. Быстро светало, но ночной холод все еще пробирал до костей. Егерь достал из портфеля упаковку обезболивающего, проглотил таблетку и вылез из-под платформы. Оглядевшись, вернулся.
Стасу надоела неподвижность — его энергичная натура требовала действий, движения, и он тоже собрался вылезти размяться, но тут охотник сказал:
— Надо кое-что прояснить. Слушай. Двадцать лет я считал, что очищаю Землю от инопланетян.
— Нет никаких инопланетян! — выдохнул со злостью Стас, уже слышавший от Егеря про альенов.
— Откуда знаешь? — прищурился тот.
Сказать на это было нечего, и Стас отвернулся. Подождав ответа, Егерь продолжал:
— Есть они или нет — мы не знаем наверняка. Я ошибался в другом: ваша братия к альенам отношения не имеет. Меня ввели в заблуждение. Пси-Фронт… — Егерь уставился куда-то в переносицу Стаса. Губы зашевелились, будто охотник повторял про себя нечто, услышанное недавно. — Пси-Фронт — организация аномалов. Таких, как ты. А точнее, можно сказать, одного аномала. То есть на самом деле Пси-Фронт и есть этот… Неважно.
— А важно то, что ты хочешь отомстить! — сказал Стас все еще со злостью. — За то, что тебя развели как лоха.
— Восстановить справедливость, — поправил Егерь вновь без всяких эмоций.
— Хочешь уничтожить этот Пси-Фронт?
— Да.
— А уверен, что сможешь сделать это?
— Не уверен. Надеюсь. Я получил кое-какую информацию, но тот… человек, который дал мне ее, не знал места расположения их штаб-квартиры. Только то, что она в Москве. Мы должны были доставить вас на границу Украины, там ждет курьер из Пси-Фронта, который переправил бы вас к Медузе. Так мои напарники по этому делу называли своего босса.
— Называли? — уточнил Стас.
— Я убил их, — кивнул Егерь. — Но это — не твое дело.
— Хорошо, не мое, тогда зачем ты все это мне рассказываешь?
— Мне надо, чтобы кто-то помог. Пусть даже любитель, все равно — нужен напарник.
— А мне зачем идти против Пси-Фронта? — удивился Стас. — Лезть в это логово? Мои друзья не у них, а снова в КАСе, так? Ну и почему я должен…
— Ты говорил о провалах на дороге, — перебил Егерь. — Провалах и молниях. Знаешь, что это?
Уже некоторое время до них доносился тихий шелест — шел мелкий дождь. Теперь влага стала проникать под машину, просачиваясь сквозь щели и дыры, капать сверху. Егерь накинул капюшон. Стас молча ждал продолжения, и он объяснил:
— Я обдумал это и понял: таким способом вас атаковал Пси-Фронт.
— Что? — удивился Стас. — О чем ты?
— Помнишь «нюхач», с помощью которого вас искали возле фабрики? Это прибор, созданный в КАСе на основе экспериментов с аномалами. В Пси-Фронте такие называют «церебраторами», потому что они спроектированы после изучения ваших мозгов. Если Пси-Фронт — организация аномалов, то у них тоже есть церебраторы. Причем, думаю, более мощные. Провал и молния — попытки уничтожить вас, чтобы вы не объединились с группой Жреца, не усилили ее.
— Но почему… какое дело Пси-Фронту до нас?
— Пошевели своими аномальными мозгами. Почему организация аномалов столько времени финансировала выслеживание и убийства других аномалов? Потому что они видят в вас конкурентов. За вами послали меня плюс пытались уничтожить с помощью церебраторов. Возможно, устройства использовали в таком деле впервые, да к тому же дистанционно, с большого расстояния, поэтому и не могли сфокусировать их действие в нужной точке.
— Но откуда стреляли? Нет, подожди, я не… это все слишком невероятно!
— Слишком невероятно — что? — Плечо сильно ныло, и Егерь бросил в рот вторую таблетку. — Мы не знаем, как действуют церебраторы Пси-Фронта. Я думаю, для них необязательно, чтобы цель находилась в зоне прямой видимости. Может, для удара достаточно ввести координаты, как в GPS.
— Но откуда они знали, какие координаты вводить?
— Что, если наблюдали за вами через спутник? Потом потеряли, когда вы убежали от горящих «Жигулей» в лес, поэтому удары и прекратились. Но они наблюдали также за машинами КАСа. Когда в Киеве оперативники попытались захватить вас, снова засекли тебя и Тьму и тогда нанесли еще один удар.
Стас припомнил, как ночью Егерь все время старался держаться между деревьями, и даже когда они достигли просеки с линией электропередачи, шел не по ней, а вдоль, оставаясь под кронами.
— Если у этого Медузы имеется доступ к такой информации… — растерянно начал он.
— К данным спутников слежения? Да, это многое говорит о силе того, с кем нам придется разобраться.
— Я пока ничего тебе не обещал. С чего ты решил, что стану помогать?
— А своим друзьям ты помогать собираешься или нет?
— Да. То есть… я… — Стас замолчал.
Он ломал над этим голову всю дорогу сюда. Что, если просто исчезнуть? С этим его даром — пусть тот стал слабее, как только они покинули аномальный район, — он сможет выжить. Надо пересечь границу, скрыться где-то в Азии, в Африке, решить вопрос с документами. В конце концов, у него ведь остались связи, тот же Делон…
Но всё это началось из-за него. Стас привез ребят на Косу Смерти, если бы не это — они бы жили по-старому.
Вот именно, по-старому. Стас вдруг отчетливо понял одну вещь: вопреки всему он рад произошедшему. Все прежние судорожные попытки сделать жизнь полнокровной: криминал, прыжки с парашютом, лазание по горам, путешествия, нелегальные автогонки по ночному городу, дайвинг и прочее — были лишь неумелой попыткой наполнить свою жизнь смыслом. Достигнуть равновесия с окружающим миром, заняв свое место в нем. Стас всегда ощущал, что родился для чего-то большего, но это «большее» постоянно ускользало от него. У него, как он однажды понял, просто не было талантов, кроме неуемной энергии, а ее недостаточно, чтоб совершить что-то значимое. Зато теперь все изменилось. Он может развивать свой дар, совершенствовать, исследовать открывающиеся возможности, он может найти других аномалов…
Вот только шестеро его друзей в плену и запросто могут погибнуть либо сойти с ума в ходе экспериментов, которые снова и снова будут проводить над ними. И виноват в этом он, Стас Ветлицкий.
— Да, я хочу помочь, — сказал он. — Хочу вытащить их оттуда.
— В одиночку? Без подготовки, без оборудования, без оружия, без опыта?
