* * *
- Мне не нравится это место, Джош, совсем не нравится. - Лилли сидит на заднем бампере их Доджа, потягивая чуть тёплый кофе из бумажного стаканчика. На вторую ночь их пребывания в Вудбери кромешная тьма уже окутала город, который поглотил Меган, Скотта и Боба как многоклеточный организм, питающийся их страхом и опасениями, ежедневно порождающий новые формы жизни. Городские правители выделили новичкам место, где они могли жить - студию над аптекой в конце Главной улицы - за пределами безопасной зоны, но достаточно высоко, чтобы чувствовать себя в безопасности. Меган и Скотт уже перенесли туда большую часть своих вещей и даже выручили за свои постельные мешки достаточно денег, чтобы позволить себе косяк с марихуаной, выращенной в этих краях. Боб наткнулся на рабочую таверну в пределах безопасной зоны и уже обменял свою долю добытых в "Уолмарте" продуктов на несколько посещений таверны и небольшое пьяное общество.
- Я тоже не в восторге от этого места, куколка, - соглашается Джош, проходя мимо автофургона Боба. Его дыхание на холоде превращается в клубы пара. Его огромные руки, жирные от бекона, который он только что приготовил в походной печи фирмы Coleman, Джош вытирает о куртку. Они с Лилли старались держаться поближе к пикапу в течение всего дня, пытаясь решить, что делать дальше. - Но у нас сейчас не так много вариантов. Это место всё же лучше, чем открытая дорога.
- Серьёзно? - Лилли дрожит от холода и ещё сильнее укутывается в своё пальто. - Ты уверен?
- По крайней мере, мы в безопасности.
- В безопасности от чего? Заборы и сетки не уберегут нас от того, чего я страшусь.
- Я знаю, знаю. - Джош прикуривает дешёвую сигару и делает несколько затяжек. - Здесь приходится туго. Но в наши дни куда-бы ты не пошёл, везде приходится не сладко.
- Боже, - Лилли дрожит ещё сильнее и потягивает свой кофе. - Где же Боб?
- Зависает в пивной со своими старикашками.
- Господи Иисусе.
Джош подходит к Лилли и кладёт руку на её плечо, - Не волнуйся об этом, Лил. Мы передохнём, запасёмся необходимым... Я буду работать за еду... и мы уберёмся отсюда к концу недели. - Он бросает на землю окурок и садится рядом с ней. - Я не позволю чему-нибудь плохому случиться.
Она смотрит на него.
- Обещаешь?
- Обещаю, - он целует её в щеку. - Я буду защищать тебя, девочка. Всегда. Всегда...
Лилли целует его в ответ. Он обнимает её и целует в губы. Она обвивает руками его крепкую шею, и они поддаются страсти. Его огромные нежные руки касаются её поясницы, и их поцелуй превращается в нечто более горячее и отчаянное. Они переплетаются, и он умыкает её в пикап, в полумрак. Они оставляют багажник открытым. Безразличные ко всему кроме друг друга, они занимаются любовью. Это лучше, чем каждый из них мог вообразить. Лилли теряется в полумраке, бледный свет луны закрадывается в автомобиль. Задыхаясь, Джош позволяет всему своему одиночеству излиться в непреодолимом желании. Он сбрасывает с себя куртку и стягивает майку - в лунном свете цвет его кожи напоминает индиго. Лилли снимает бюстгальтер и ощущает мягкую тяжесть своих грудей. Её кожа покрывается мурашками до самого пупка, когда Джош осторожно входит в неё и даёт выход своим чувствам. Они лихорадочно занимаются любовью. Лилли забывает обо всём, даже о той жестокости, что творится за пределами их укромного уголка. Минута, час - время сейчас не имеет никакого значения - оно растворяется в тумане.
* * *
Позже они лежат среди кучи хлама в фургончике Боба, накрытые одеялом, которое спасает от холода. Их ноги переплетены, а голова Лилли покоится на сильном плече Джоша. Он покусывает мочку её уха и шепчет:
- Всё будет хорошо.
- Да, - бормочет она.
- Мы сделаем это.
- Непременно.
- Вместе.
- Ты был прав, - она кладёт правую руку на широкую грудь Джоша и смотрит в его печальные глаза. Девушка так странно себя чувствует. Весёлая, опьянённая любовью, - Я часто представляла себе этот момент.
- Я тоже.
Они позволяют тишине поглотить их, унося прочь, и лежат так некоторое время, не подозревая об опасностях, подстерегающих их... не ведают, что жестокий внешний мир уже затягивает свои силки. И самое главное - они не знают, что за ними наблюдают.
Глава 9
На третий день их пребывания в городе зарядили зимние дожди, накрывая Вудбери тёмно-серым покровом страдания. Начался декабрь, День благодарения пришёл и ушёл незаметно, и теперь сырость и стужа глубоко закрадываются в суставы людей. Песчаные дороги вдоль главной улицы превратились в подобие мокрой штукатурки, а канавы переполнены гнилью и сточными водами. Человеческая рука торчит из решётки канализации. Этим днём Джош решает обменять свой лучший кухонный нож - японский Шун - на чистое постельное бельё, полотенца и мыло. Он убеждает Лилли перенести свои вещи в квартиру над химчисткой, где можно было бы найти пару мочалок для тела и временное убежище, которое почти наверняка просторнее душного автофургона.
Лилли большую часть дня проводит в помещении, горячо исписывая рулон обёрточной бумаги личными заметками и планами побега. Джош пристально наблюдает за ней. Что-то тревожит его, нечто такое, что он не может сформулировать.
Скотт и Меган нигде не найти. Лилли подозревает, что Меган, которой порядком наскучило быть со Скоттом, продаётся за травку. В тот же день Боб Стуки находит пару родственных душ в недрах гоночного трека, где лабиринт шлакоблоков и прилегающих помещений образуют импровизированный лазарет.
В то время как шквал и проливной дождь над ними содрогают металлические балки и подпорки арены, посылая унылый, шипящий, непрекращающийся гул сквозь остов здания, мужчина преклонного возраста и молодая женщина проводят для Боба экскурсию по лазарету.
- Должен отметить, что Элис училась здесь на младшую медсестру, - комментирует мужчина в очках с тонкой проволочной оправой и запятнанном медицинском халате, в то время как Боб и молодая женщина следуют за ним в загромождённую комнату для осмотра пациентов. Его зовут Стивенс, он выглядит опрятным, умным и сдержанным человеком, и кажется Бобу неуместным в этом диком городе. Младшая медсестра, так же в поношенном халате, выглядит моложе своих лет. Её тусклые светлые волосы, заплетённые в тугую косу, обрамляют девичье лицо.
- Я всё ещё учусь, - говорит девушка, следуя за мужчинами в тускло освещённую комнату, пол которой глухо вибрирует от центрального генератора.
- Я застряла где-то на середине второго курса школы медсестёр.
- Вы оба знаете намного больше, чем я, - признаёт Боб. - Я всего лишь старый специалист.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
