– Ну да, я просто жду не дождусь, когда смогу уехать отсюда. – Стоун решила зайти с другой стороны. – Жуткое место.
– Это место прекрасно!
– Тогда почему вы решили уехать, миссис Льюис?
– Это все из-за работы Ника. Он… э-э-э…
Ким подождала продолжения, но было ясно, что Сара уже поняла свою ошибку. Она не смогла сразу назвать профессию мужа и теперь выглядела как женщина, которая не знает, чем ее муж зарабатывает на жизнь.
– Миссис Льюис… Сара, одна из моих сотрудниц, заметила, что офицерские жены переезжают реже, чем вы. От чего вы бежите?
Сара направилась к входной двери, но ее шаги уже не были такими уверенными.
– Я действительно хочу, чтобы вы ушли. У меня нет никакой информации, которая могла бы вам помочь.
Ким вслед за ней прошла через гостиную.
– Я вам не верю. Вы и ваша семья живете в постоянном ужасе и чего-то боитесь. Первый ваш вопрос был: умерла ли ваша сестра. Я видела вашу тревогу, когда вы услышали отрицательный ответ. Почему вы не хотите рассказать мне о ней?
– Пожалуйста, уходите.
Рука женщины дрожала на дверной ручке.
– Сара, чего вы боитесь?
– Уходите!
– Почему бы вам просто не поговорить со мной…
– Потому что, если я поговорю с вами о сестре, она об этом узнает.
В комнате повисла тишина.
Стоун поняла, что с ней говорит не та Сара, которая открыла ей дверь. Сначала была враждебность, потом было какое-то любопытство и надежда, а сейчас разговор о сестре превратил ее в измученное борьбой подобие женщины.
– Сара…
– Я не могу, – повторила женщина, глядя в пол. – Вы ничего не понимаете.
– Вы правы. Но я хочу понять. Я хочу понять, какие мысли бродят в голове у вашей сестры.
– Нет, вам это совершенно не надо, – покачала головой Сара. – Это не самые приятные мысли на свете.
– Я не знаю, какую власть над вами она имеет, но неужели вы именно этого хотите? Вы хотите научить свою дочь убегать всю жизнь?
Сара посмотрела Ким в глаза, и ее взгляд сверкнул при упоминании о ребенке.
– У нее ведь даже друзей нет, правильно? Вы нигде не задерживаетесь достаточно долго, чтобы она их завела. Сколько ей лет – шесть? Семь?
– Шесть.
– Вам пора уже где-то осесть, так почему не здесь?
– Потому что она нас разыскала.
– Сара, я хочу вам помочь, но мне нужна хоть какая-то информация.
– Мне никто не может помочь, – улыбнулась Сара. – Я еще не встречала человека, который…
– Вы никогда раньше не встречали меня, – сказала Ким, отступая от двери. – У меня на ее счет есть некоторые подозрения, и если они подтвердятся, то я не успокоюсь, пока не прихвачу ее.
– Что же между вами двумя произошло? – На этот раз в глазах Сары появился интерес.
– Ну уж нет, я первая спросила, – улыбнулась Стоун.
Сара надолго задумалась, потом вздохнула и закрыла дверь.
– Если я вам кое-что покажу, вы оставите меня в покое?
Ким кивнула и вернулась вслед за хозяйкой на кухню. Сара указала ей на стул.
– Вот в чем дело, – сказала она, протягивая инспектору письмо. – Прочитайте…
Ким развернула лист бумаги, прочитала его, а потом перечитала еще раз. После этого она пожала плечами. Если это все, что ей удастся нарыть на Александру Торн, то у нее большие проблемы.
– Мне это кажется обычным письмом, написанным старшей сестрой.
– Я живу здесь с мужем и дочерью всего девять месяцев. Вот сколько ей понадобилось, чтобы разыскать меня на этот раз.
– На этот раз?
– За последние семь лет я с семьей переезжала пять раз, чтобы спрятать дочь от этой женщины, и каждый раз она меня находила! Прочитайте письмо еще раз. Обратите внимание, что она абсолютно точно указывает, где стоит наш дом, где расположена школа Мадди и даже как выглядит новая прическа дочери! Она играет на моих страхах, потому что точно знает, что я буду делать дальше.
Стоун прочитала письмо в третий раз, но теперь за словами она постаралась увидеть ту Алекс, которую подозревала. И в каждом предложении зазвучала неприкрытая угроза.
– И почему же вы убегаете?
– А вы, оказывается, не знаете ее так хорошо, как я надеялась… – Тяжело вздохнув, Сара забрала у Ким письмо. – Моя сестра – социопат[56]. Вы уже знаете, что она очень привлекательная и немного таинственная личность. Она умна и очаровательна. И в то же время она беспощадна и начисто лишена совести! Она – опасный человек, который не остановится ни перед чем, чтобы получить желаемое. Проще говоря, она не может иметь никаких тесных связей ни с одним живым существом. – Сара сложила письмо и уставилась на него.
– А почему вы думаете, что ваша сестра – социопат?
– Потому что за всю свою жизнь она не испытывала эмоциональной привязанности ни к кому и ни к чему.
– А как насчет мужа и двух сыновей? – спросила Стоун.
– Она никогда не была замужем, и у нее совершенно точно нет детей, – нахмурилась Сара. – Социопаты иногда женятся и рожают детей, но для них это скорее трофей и прикрытие, а не эмоциональная привязанность.
Ким подняла брови.
– Ну вот видите? – улыбнулась Сара. – У вас у самой не укладывается в голове, что кто-то может относиться к детям как к статусному символу вроде новой машины или большого дома… На это и рассчитывают социопаты. Нормальные люди, такие как мы с вами, не могут понять их мотивы и поэтому постоянно ищут для них оправдания. Поэтому их так трудно обнаружить. И именно поэтому ее никто не остановит, – Сара печально покачала головой.
– Она сказала мне, что вы умерли, – заметила инспектор.
– Наверное, так было бы лучше, – Сара ничуть не удивилась. – Может быть, тогда она оставила бы меня в покое!
Сара посмотрела на Ким взглядом, полным печального смирения. Это была ее жизнь, и никто не мог ее изменить. Она уже многие годы пыталась убежать от сестры, и так будет продолжаться всю ее оставшуюся жизнь.
Женщина посмотрела на входную дверь. Она показала Стоун письмо, и теперь той пора было уходить.
– Сара, мне кажется, что она использует своих пациентов для проведения экспериментов над ними, – выпалила Ким. – И я хочу это прекратить. Я хочу посадить вашу сестру.
Женщина склонила голову набок, и в ее глазах инспектор увидела интерес.
– Ну же, Сара, – сказала Ким умоляющим голосом. – Позвольте мне вернуть вам вашу жизнь.
Инспектор видела, как женщина борется со страхом довериться человеку, которого совсем не знает. Стоун надеялась, что сказала уже достаточно.
– Инспектор, мне кажется, что нам пора выпить кофе, – наконец произнесла Сара со слабой улыбкой.
Глава 45
Они сидели друг напротив друга, а на столе между ними дымились две чашки кофе.
– Вы должны понять, что для меня это совсем нелегко, – сказала Сара, поставив локти на стол. – Я всю жизнь знала, что с моей сестрой что-то не так, но мне никто не хотел верить. – Она пожала плечами. – Именно поэтому я все время убегаю.
Ким хорошо ее понимала, ведь ее собственные подозрения тоже игнорировались боссом и коллегами.
– Вы тоже первый человек, который не считает, что я сошла с ума, – заметила она.
– Да будет так, – сухо заметила Сара.
– Так вы считаете, что это возможно? То, что я вам сказала?
– Нет, я считаю, что это вероятно. – Сара взяла кружку в обе руки и передернула плечами. – Помню, когда мне только исполнилось пять лет, я заметила, что Алекс стала слишком много времени проводить в своей спальне. Она выходила оттуда только в школу и поесть. Однажды ночью она разбудила меня, в восторге хлопая руками. Она заставила меня вылезти из кровати и притащила к себе. Усадила меня на кровать и убрала большой том энциклопедии, который стоял перед клеткой с хомяком.
Хомяк, голова которого оказалась зажатой между вертикальными прутьями, был мертв. Рядом с клеткой, вне пределов его досягаемости, но так, чтобы он мог хорошо их видеть, стояли вода и еда. Животное умерло страшной смертью, пытаясь до них добраться.
– Боже… – в ужасе выдохнула Ким.
– Сначала я этого не поняла. Подумала, что она играет со мной в какую-то игру, но потом она стала объяснять, как развивалась ситуация с хомяком и как она стала наблюдать прогресс сразу после того, как слегка раздвинула прутья клетки. У нее даже были готовые графики и все такое.
Стоун молчала.
– Алекс наблюдала за ним все дни напролет, наблюдала, как он становился все слабее от голода, пока не обнаружил увеличенный просвет между прутьями.
– Но зачем? – спросила Ким.
– Чтобы понять, до чего он сможет дойти, чтобы получить желаемое, – ответила Сара, прикрывая глаза. – Помню, я тогда жутко рыдала. Отчаянная, измученная хомячья морда являлась мне в ночных кошмарах еще очень долго.
Эти воспоминания Сары вызвали у инспектора отвращение, но у нее появились новые вопросы.
– А насколько близка она была с родителями?
– Мама редко ласкала ее, – покачала головой женщина. – Между ними существовал вежливый нейтралитет, как будто они не были матерью и дочерью. Теперь мне кажется, что мама раньше других поняла, в кого превратилась Алекс.
