не оторвал взгляда от Ксанара, чувствуя, как напряжение между ними становится почти осязаемым. Заклинание Фидес — это не просто магия, это была гарантия верности, но даже оно могло не быть абсолютным. Он знал, что вопрос Ксанара был не просто любопытством, а проверкой на прочность.
— Всё на кону, господин, — ответил Имит, его голос стал твёрдым, почти решающим. — Заклинание Фидес удерживает их в верности, но не исключает возможных манипуляций. Если кто-то решит предать нас, мы это узнаем сразу.
Ксанар всё ещё не двигался, его тень почти слилась с темнотой вокруг. Он внимательно слушал, не выражая эмоций.
— И всё же, — сказал он, его голос стал глубоким и задумчивым, — даже Фидес не защищает от внутреннего разложения. Ты уверяешь меня, что всё под контролем. Но что, если кто-то решит использовать это против нас?
Имит не позволил себе сомневаться. Он знал, что Ксанар всегда будет искать слабые места.
— Я буду наблюдать, — сказал он, его глаза не дрогнули. — Мы не допустим ошибок. Всё под контролем.
Ксанар медленно обводил взглядом пространство вокруг, его тень продолжала плавно двигаться, словно сама следила за каждым его словом. Он был недоволен, но не казался удивлённым. Имит знал, что любое несоответствие будет замечено.
— Если ты уверен, — сказал Ксанар, его голос стал тихим, но в нём всё равно ощущалась власть, — тогда докажи это. Мы не можем позволить себе ошибку, Имит. Ты понимаешь, что если кто-то из них нарушит клятву, последствия будут непредсказуемыми. Мы не просто потеряем силы — мы потеряем всё.
Имит почувствовал тяжесть этих слов. Он знал, что Ксанар не шуточный. В его мире ошибки не прощаются, и цена за их допущение слишком велика.
— Я понимаю, господин. Всё будет сделано. Если кто-то нарушит верность, я лично позабочусь об этом.
Ксанар шагнул вперёд, его глаза сверкнули, как угроза, готовая соскользнуть в любую слабость.
— Хорошо, — произнёс он, — но помни: ты не просто подчинённый. Ты моя правая рука. И если ты подведёшь, это будет не просто твоё поражение. Это станет поражением всего, что мы строим.
Имит кивнул, несмотря на внутреннее беспокойство. Он знал, что Ксанар может быть беспощаден, и это означало, что он не должен ошибаться. Всё, что он делал, — это был баланс на грани пропасти.
— Я сделаю всё, чтобы оправдать ваше доверие, господин, — сказал Имит, его голос твёрд, а взгляд устремлён вперёд, готовый к действиям.
Ксанар внимательно наблюдал за ним, его красные глаза были как холодные огни в ночи, проникая в самое существо Имита. Каждое слово, каждое движение подчинённого анализировалось с точностью, как если бы Ксанар искал в нём слабость или малейший намёк на сомнение.
— А… Господин, что насчёт мальчика?
Ксанар, остановившийся на пороге, не сразу повернулся. Его тень слегка колыхнулась, но осталась неподвижной, как и он сам. Его лицо не выражало эмоций, но в глубине глаз можно было прочесть, что вопрос о мальчике не прошёл незамеченным.
— Он в безопасности, с ним Висп, — сказал он. — Поэтому ближайшие годы вы можете немножко расслабиться.
— Висп более чем надёжен. Он прекрасно справляется с любыми угрозами. Мальчик под его присмотром в полной безопасности. Это даёт нам время для других дел.
— Куда вы их отправили? — спросил Имит, слегка наклоняя голову, его голос звучал нейтрально, но всё же с оттенком любопытства.
Ксанар молчал некоторое время, а затем ответил, его голос был холодным, но с оттенком какой-то скрытой опасности:
— Это не твоя забота, Безликий, — сказал он, его тень сгустилась вокруг, как если бы он был готов ответить не словами, а действиями. — Висп и мальчик под моим контролем. Их местоположение не подлежит обсуждению. Всё, что тебе нужно знать, это что они в безопасности и вне досягаемости.
Имит кивнул, понимая, что вопрос вызвал у Ксанара некий дискомфорт. Возможно, за этим стояли какие-то скрытые цели или планы, о которых ему не полагалось знать. Но он был слишком опытным, чтобы продолжать давление на эту тему.
— Понял, господин, — сказал он, не выражая ни сомнения, ни интереса. — Я продолжу свою работу.
Ксанар выглядел удовлетворённым ответом, хотя в его взгляде по-прежнему ощущалась скрытая угроза. Он шагнул в сторону, его тень неотрывно следовала за ним.
— Ты будешь работать до тех пор, пока не завершишь то, что начал, — произнёс он, уходя. — Время не ждёт.
Имит смотрел, как фигура Ксанара исчезает в темноте, оставляя после себя лишь ощущение угрозы и скрытой власти, нависшей над каждым его шагом. Тень господина растворилась, словно поглощённая самой ночной мглой, и Имит остался один, окружённый тишиной.
Но он знал: это не время для сомнений. Время действовать — следить за каждым движением, анализировать каждую деталь, как приказал Ксанар. Всё должно быть под контролем, чтобы к моменту возвращения не осталось ни малейших причин для подозрений.
Висп и мальчик оставались загадкой, но он знал, что их роль ещё не завершена. Ему не требовалось знать каждую деталь, чтобы верно служить своему господину — достаточно лишь сохранять преданность и чётко исполнять порученное.
«Всё должно быть под контролем».
Глава 16
Другое измерение.
Этот мир был совершенно иным. Мрачный, холодный, словно лишённый всякой жизни и света, он напоминал запутанный лабиринт теней и отражений. Небо было покрыто рваными серыми облаками, которые висели так низко, что казалось, можно дотронуться до них рукой. Вместо привычного солнца на горизонте виднелось тусклое багровое сияние, которое несло больше тревоги, чем света.
Здесь, в этом измерении, звуки казались глушёными, словно каждая мелодия, каждый шорох теряли свою силу, не успев долететь до уха. Земля была сухой и потрескавшейся, словно тысячи лет здесь не было дождя. В воздухе стоял слабый, едва уловимый запах чего-то древнего и забытого, напоминающий о давно ушедших временах.
Каждая тень в этом месте будто жила собственной жизнью. Они вытягивались в странных направлениях, извивались и мерцали, даже когда не было ветра, словно пытались сказать что-то невидимым пришельцам. Слабый свет багрового неба не мог их осветить до конца, лишь подчёркивал контуры мрачных силуэтов.
Здесь не было звёзд, и тишина казалась давящей, почти осязаемой. В этом мире каждый шаг, каждый звук эхом отдавался в пустоте, а малейшее движение, казалось, нарушало покой древних сил, скрытых в его глубинах.
Мир был чужим, зловещим
