Его маленькая, смелая девочка его боялась.
— Котенок, не бойся меня. — почти прошептал он. — Я никогда, слышишь, никогда не сделаю тебе больно. Я скоро приеду и заберу вас.
— Саша, ты о чем?
Это уже паника.
— Катя, успокойся. — он выдохнул. — Я, пожалуй, не с того начал. О чем ты хотела мне сказать?
— Я не хочу, чтобы ты разводился. — холодным тоном сказала она. — Я не хочу, чтобы ты приезжал к моей маме. Я не хочу, чтобы ты меня искал. Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Навсегда!
— Катя! — невероятными усилиями Алекс взял себя в руки. — Малыш, ты испугана и не понимаешь, что говоришь. Пойми, я уже не отпущу тебя. Ты моя до самого последнего вздоха. Я люблю тебя с того самого момента, когда первый раз увидел в этом чертовом садике. И люблю уже восемнадцать лет!
— Это неправда. Мы знаем друг друга всего два месяца, и я блажь, ради которой ты сейчас совершаешь самую большую ошибку своей жизни и рушишь семью! — она уже кричала в трубку.
— Катя! Моей семьи никогда не было! Мы с женой десять лет живем раздельно. И это не дома, это страны!
— Саш, прости, но мне это не интересно. Я всё решила. Ты не сможешь меня найти, и не пытайся. Как бы твоя команда ни пыталась вычислить, откуда я звоню, теперь это сделать будет уже невозможно. Никакие хакеры тебе не помогут. Я прошу тебя, прекрати делать то, что ты делаешь.
— Катя!
— Прости, Саша.
Она положила трубку. Алекс не мог поверить в то, что сейчас случилось. Она просто ушла. Он чувствовал себя так, словно из него выкачали воздух.
Глядя в одну точку, он набрал Ксю.
— Ксю, можно вычислить откуда? Нет? Триангуляция по всем вышкам? Это невозможно! Понял. Отбой.
Алекс отключил телефон.
В дверь постучали. Он повернулся, на пороге стоял его адвокат.
— Александр Игоревич, можно?
— Да, Эдуард, проходи. Она подписала?
— Всё, до последнего листа. — он передал ему документы.
— Отлично. — бегло их пролистав, Алекс вернул все адвокату. — Когда можно будет поставить окончательную точку?
— Если время не терпит, то уже послезавтра будет решение.
— Хорошо. — он кивнул. — Меня это более чем устраивает. И да, подготовь к завтрашнему дню документы о добровольном лишении родительских прав на имя моей бывшей жены. Пора окончательно выкинуть её из моей жизни.
— Хорошо, Александр Игоревич.
— Пусть подпишет завтра же! Всего доброго.
Адвокат пожал протянутую руку и вышел.
Алекс устало откинул голову и надавил запястьями на глаза.
— Твою мать! — выругался он. — Ну почему с тобой так непросто, котёнок?
Телефон завибрировал.
Он посмотрел на экран. Сообщение с закрытого номера:
«Жду вас десятого августа в полдень. «Гранд отель Европа», комната триста четырнадцать».
Ираида.
— Отлично!
Алекс встал и подошёл к балюстраде. Оперевшись на неё двумя руками, он потряс головой и запрокинул её, глядя на звёзды.
— Господи, как мне это всё осточертело!
Телефон завибрировал.
Алекс посмотрел на экран. Сообщение от Кати.
— Малыш, ну пожалуйста, давай без проворотов ножа. — тихо прошептал он, открывая сообщение.
Алекс открыл сообщение за секунду до того, как оно исчезло. Но этого ему хватило, чтобы прочитать всего три слова, которые он уже и не надеялся услышать:
«Я тебя люблю».
Телефон завибрировал снова. Сообщение. От неё.
«Я не беременна!»
— Поздно, котенок! — улыбнулся Алекс. — Уже слишком поздно. Ты только что сдалась. Ты только что сказала, что ты моя. Что вы мои. Твердой рукой он написал ей сообщение и отправил файл.
— Ну что ж, девочка, пора вводить в бой тяжелую артиллерию.
Как только он увидел, что она открыла его сообщение, он улыбнулся.
— И какой ты сделаешь сейчас ход? — тихо сказал он.
Телефон завибрировал. Алекс принял звонок.
— Да, родная? — Алекс улыбался.
— Откуда у тебя это? — её голос звенел от напряжения.
— Малыш, давай сделаем так, — он знал это поле игры и играл на нём филигранно. — Ты дашь нам… Мне. Один шанс, а я скажу, откуда это у меня. И скажу, что написано на букве «А».
Катя молчала.
— Котёнок?
— Что ты хочешь, Саш?
— Каждый вечер ровно в девятнадцать часов мы с тобой будем разговаривать по телефону. Я устанавливаю время, ты — формат нашего общения. Договорились?
Она молчит. Он слышит, как напряженно она дышит в трубку.
— Катя?
Вздыхает.
— Мне надо подумать.
— Отлично, — Алекс усмехнулся. — У тебя времени ровно сутки. Завтра в девятнадцать ноль ноль я тебе звоню. Люблю тебя, целую нежно… Везде.
Он услышал, как она со свистом втянула воздух, и сразу повесил трубку. Улыбаясь, он тихо прошептал:
— Ну что ж, родная, попробуй теперь усни.
Только он не учёл один маленький ньюанс: желание — обоюдоострый нож.
Алекс проснулся в холодном поту. Его колотило от болезненного напряжения. Желание накатывало на него с такой силой, что он стискивал зубы. Его сон был настолько ярким и реальным, что он до сих пор чувствовал её вкус на своих губах и слышал её стоны. Он сел на кровати. Голова гудела. Болезненная эрекция требовала разрядки. Так он себя чувствовал ещё будучи подростком, когда Катя так же приходила в его сны, изматывая его, погружая в запретные наслаждения.
— Твою мать! Что же ты со мной делаешь, котенок!
Алекс встал и пошел в ванну, где полчаса простоял под ледяным душем.
Вернувшись, он увидел, что телефон горит синим холодным экраном.
Нажав на него, он увидел её сообщение:
«Чтоб тебе пусто было!»
И целое море восклицательных знаков.
Он улыбнулся. Быстро набрал сообщение:
«Надеюсь, ты получила удовольствие, родная?».
Отправил. Телефон тут же завибрировал. Он поднял трубку.
— Саша! — её
