— Мне импонируют люди, которые говорят прямо. Спасибо за честность. И да… — я дождалась, когда мы сделаем пирует и тихо шепнула ему на ухо: — Я тоже считаю, что книга — куда более захватывающее занятие, чем любой королевский бал. Только никому не говорите, иначе не сносить нам головы. Однако стоит заметить, здесь невероятно красиво.
Тут я с облегчением услышала последнюю ноту скрипки. Оркестр доиграл, зал вновь разразился рукоплесканиями, и я поспешно отстранилась от господина Дорео, однако тот взял мою ладонь и поднес ее к своему лицу.
— Я должен предупредить вас, Ария Тернер, — виконт Дорео нежно поцеловал ладонь через ткань белоснежной перчатки и пророкотал: — Я приглашу вас на следующий танец. Будет практически греховно, если мы не обсудим с вами прочитанные книги.
— Как вам угодно, виконт.
Сделав изящный реверанс, я покинула танцевальную площадку и двинулась в сторону своего столика, где Ванесса уже дожидалась меня, то и дело кидая в мою сторону гневные взгляды. Патрисия села подле отца, от танцев она порозовела.
Тем временем мадам Тандури изящно, но властно уводила из зала господина Монтегю, отдавая его в руки стражникам. Я вздохнула с облегчением.
— Жарко, да? — Патрисия обмахивалась рукой. — Виктор замечательно танцует.
Ванесса бросила на меня испепеляющий взгляд и обратилась к своей дочери:
— Несомненно, моя милая доченька. Вы самая красивая пара Зимнего Бала. Боюсь, что Виктору стоит бояться. — Названная матушка наконец перестала рассматривать мое синее платье, напоминающие волны бушующего океана. Я разгладила складки на подоле и сделала глоток воды. — Никто не знает, кто может пригласить тебя на следующий танец.
— Как я могу, матушка, — притворно изумилась Патрисия. — Я буду танцевать только со своим женихом. Папенька, вы лучше скажите, как я выгляжу?
Эрцгерцог Тернер отставил бокал, чуть не разлив бордовые пятна на белоснежную скатерть.
— Какая самая прекрасная из принцесс.
Патрисия с мачехой улыбнулись, поняв столь явный намек. Грубый. Даже непозволительный. Это никак нельзя было списать на выпитый алкоголь или простую оговорку, поэтому следует сделать вывод: эрцгерцог Тернер являлся не последней личностью, желающей Патрисии стать следующей королевой Эленейроса.
Я посмотрела на отца с удивлением, а тот в свою очередь рассматривал меня с некоторой задумчивостью, и вдруг сказал:
— Ария, сегодня ты сияешь ярче любой звезды на небе.
С розового лица сестрицы сошла вся кровь, отчего она тут же побледнела и чуть не подавилась пузырьками шампанского.
— Благодарю, отец.
— Уроки госпожи Орсы не проходят даром. Ты грациозна, словно лань.
— Спасибо.
Мне не нравился его взгляд. Совершенно не нравился! Он словно оценивал меня, как товар на рынке, впервые осознав, что меня можно продать. Задорого.
По всему Большому Залу полилась новая медленная мелодия. Я поспешила встать из-за стола, желая убежать от внимательных глаз эрцгерцога, а когда я вновь вместе с остальными леди подошла к танцевальной площадке, по всему залу разнесся тихий ропот, а затем послышались громкие аплодисменты и восторженные возгласы.
…Принц!
…Себастьян…
Глава 37 — Падение
Все смотрели на идущего принца, который двигался подобно зверю — быстро и изящно. Я наблюдала, как Себастьян Кайдзен проходит мимо прекрасной фаворитки, как шепот замирает на губах, а челюсти на потрясенных лицах отвисают. Принц остановился у стоящей неподалеку девушки в пышном бледно-розовом, словно сахарном, платье. К девушке, которая до ужаса напоминала Патрисию.
Я моргнула, чтобы сбросить наваждение и увидеть, как принц танцует с его любовницей Фессалией Хэмилтон, однако девушка, вне всяких сомнений, была Патрисией, и она светилась столь ярко, что сияние и радость доносились до каждого из присутствующих в замке Арундел.
О нет, нет, нет, нет! Она еще не повзрослела и не расцвела! У меня должен быть еще год в запасе. Как минимум год…
Я с ужасом наблюдала, как Патрисия застенчиво улыбается принцу. Губы Себастьяна искривились в соблазнительной усмешке. Мою грудную клетку сковало неприятное ощущение. Ощущение неминуемой погибели.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Толпа вновь тихо заговорила. Я была оглушена увиденным, но несколько шепотков и шушуканье все же успели достигнуть моих ушей.
— Она такая утонченная.
— Патрисия — ангел! И говорит на десяти языках.
— Я так и знал.
К тому времени, как будущий Безумный Король, человек которого я уже ненавидела всем сердцем, подошел к Патрисии, в бальном зале воцарилась тишина, не считая мягкой игры оркестра и легкого дуновения искусственного ветра от плывущих над нами облаков.
Я услышала вежливый вопрос, как будто из под толщи воды:
— Вы позволите?
Я перевела растерянный взгляд. Виконт Дорео стоял напротив меня с нежной улыбкой на губах и протягивал мне руку в приглашающем жесте.
— Вы знаете, госпожа Ария, — виконт вдруг приблизился. — Мне многие говорят, что я на редкость наблюдательный человек. И мне просто необходимо проверить… кое-что. Надеюсь, вы простите мой недостойный жест.
— Что вы имеете в виду? — Мое горло сдавило, я не могла собраться с мыслями.
И почему господин Дорео так близко ко мне?..
— У вас… очаровательная ресничка на щеке.
Я чувствовала аромат его тела и дыхание на своих губах. Виконт улыбался. Как мальчишка.
— Что вы тво…
— Прошу прощения… виконт Дорео, я полагаю?
Слева от меня раздался ледяной голос, и мою ладонь вдруг оплели холодные пальцы, а затем нежно, но настойчиво задвинули за свою спину.
— Вы непротив?
Я замерла, совершенно не понимая, что происходит и по какой причине я вижу перед собой широкую спину, облаченную в черный комзол с золотой вышивкой.
— Как я могу отказать своему принцу, — вежливо ответил виконт Дорео.
Может, во мне говорили пузырьки шампанского, может, полное неверие в увиденное. Я чувствовала дикое смущение, находясь к принцу так близко: не совсем вплотную, но все еще глядя глаза в глаза. На чужих губах расцвела полуулыбка. Себастьян взял мою ладонь в свою и поцеловал выступающие косточки сквозь шелк перчатки.
— Надеюсь, в этот раз вы не убежите и не откажите мне в танце? — тихо произнес он, вызывая во мне вихрь необъяснимых чувств.
Я ощущала на себе тысячи внимательных взглядов, что следили за каждой секундой этого странного момента, и чувствовала себя подавленной, стараясь не думать о том, что это противоречит всем нормам.
Сжав пальцы в большой ладони будущего Безумного Короля, я утвердительно кивнула, позволяя чужим рукам осторожно прижать меня ближе. Его ладонь пустилась гулять по моей спине, чем начала жутко нервировать. Я и сама не понимала, почему так бурно реагировала, стараясь смотреть исключительно на золотые пуговицы на его груди и думая о чем угодно, только не о мысли о главном злодее романа, что сейчас чересчур внимательно разглядывал мое лицо.
Вдруг барабаны начали отбивать ритм, и оркестр заполнил своей красивой мелодией все пространство, посылая в напряженное тело лучи расслабления. Принц навязчиво, но осторожно потянул меня за собой.
— Бал пришелся вам по душе? — серьезно поинтересовался мужчина, продолжая нервировать меня легкими едва заметными поглаживаниями по спине. Кожа в этих местах обдавала жаром, хоть принц и не дотрагивался до голых участков. Еще немного и, казалось, мое платье подпалится и сгорит на глазах у всей элиты королевства.
— Да, — соврала я.
— А что если, — Себастьян наклонился ближе, прошептал с прищуром: — вы не будете мне лгать, милая Ария.
Я медленно подняла глаза с его груди, облаченной в черный камзол, и, наконец, заглянула ему в лицо.
Насмешливый тон, мягкая улыбка. Почему мне так… не по себе?
— Как я могу лгать своему кронпринцу, — ответила я строго.
Мужчина усмехнулся, растягивая губы в улыбке.
“Прекратите так улыбаться” — хотелось закричать мне. — “Прекратите на меня так смотреть!”
