Я тут же пожалела, что ударила его. И одновременно захотела отвесить еще одну пощечину. Даже замахнулась.
Бен поймал мою руку, завел за спину, прижал меня к себе и выдохнул мне в лицо.
— Какого черта, Кэти?
— Ты меня поцеловал, — выплюнула я, почти плача. — Ты сказал, что не будешь меня целовать. Что я не твоя. Все что случилось в Торнвуде, остается в Торнвуде. Почему же ты ходишь за мной по пятам? почему целуешь меня сейчас?
Он смотрел на меня долго и молча. Просто дышал часто и глубоко, словно только что пробежал стометровку.
— Отвечай, Бенингтон, — потребовала я истерически.
Он поднял глаза, и я тоже посмотрела вверх.
— Омела, Кэти, — прошептал Бен, сразу добавив: — А еще потому что я хочу тебя до безумия. И люблю. Чертовски сильно люблю тебя, Морковка.
Глава 13. Новая реальность
Я всхлипнула, не веря тому, что слышу. Бен отпустил меня, и я снова подняла руки, но не чтобы его ударить, а погладить по лицу. Торнтон инстинктивно отшатнулся. Я тихонько засмеялась. Бен тоже улыбнулся.
— Ты же не будешь бить меня за это, правда?
Я отрицательно помотала головой, встала на цыпочки и поцеловала его.
— Зачем ты целуешь меня, Кэти? — спросил Бенингтон, забирая у меня губы.
— Омела, — ответила я тихо. — И потому что очень люблю тебя. И хочу.
Сцеловав последние слова с моих губ, Торнтон схватил меня за руку и потянул наверх. Он прошел мимо моей комнаты, уводя дальше по коридору, до самого конца.
— Твоя спальня? — спросила я, когда мы зашли.
— Да. Максимально удаленная. Боюсь, что ты будешь кричать, Морковка, — объяснил Бен.
— Ты, как всегда, невероятно уверен в себе.
— Не только в себе. В тебе я тоже уверен, детка, — добавил он, прижимая меня к двери, которую только что закрыл.
Я не стала спорить. Похоже, он был прав. Обняв Бена за шею, я отвечала на его поцелуи страстно и пылко. Одежда стала тесной и неудобной. Мне хотелось скорее сбросить все с себя, прижаться к такому же обнаженному Бену. Но и прекращать поцелуи не было сил.
Слава богу, мой лорд успевал делать все сразу. Он избавил меня от куртки и колдовал над джинсами, но все время отвлекался, чтобы погладить меня между ног. Я стонала и покусывала его губы, пока Бенингтон дразнил меня.
— Бен, пожалуйста. Прошу тебя, расстегни их, — умоляла я, сходя с ума от возбуждающих поглаживаний через деним.
Он словно не слышал, продолжал целовать меня и гладить. Мне было приятно, но хотелось больше, сильнее. Чтобы палец Бена ласкал меня без преград.
— Перестань мучить меня, — взмолилась я.
— Не могу, Кэти, — проговорил Бен, отклонившись.
Он смотрел на меня так серьезно и печально, что я даже позабыла о своих похотливых потребностях. Торнтон повторил:
— Не могу, детка. У меня нет сил перестать.
Кажется, он говорил совсем о другом, но сейчас у меня не было сил заострять на этом внимание и вообще продолжать разговор. Противореча самому себе, Торнтон наконец расстегнул мои джинсы, дернул их вниз, бросил меня на кровать и избавил от остатков одежды, быстро разделся сам.
У меня больше не было сил терпеть. Я протянула руку, и Бен взял мою ладонь в свою, опустился на меня, накрывая своим телом. Его губы снова накрыли мои. Он что-то бормотал, но я больше не разбирала слов.
Головка его члена коснулась моего центра. Я развела ноги шире и чуть согнула в коленях, приподняла таз, чтобы Бену было удобнее. Он вошел в меня одним быстрым мощным движением. Я сжала его руку, которую он так и не отпустил. Ногти впились в кожу. Крик боли я почти заглушила, но вряд ли моя невинность осталась незамеченной.
— Ох, Морковка, — только и сказал Бен.
Он замер, не двигался, лишь немного приподнялся и внимательно изучал мое лицо. А я старалась заново научиться дышать и пыталась привыкнуть к необычному ощущению наполненности.
Боли почти не было больше. Лишь небольшое жжение напоминало о моем первом разе. Я поёрзала под Беном, побуждая его двигаться.
— Уверена? — спросил он.
Я закивала. Слова застряли где-то в горле. У меня не было сил говорить, мне хотелось чувствовать.
Бен начал медленно и осторожно. Это было так странно и необычно. Я совсем не знала такого Торнтона. Все, что связывало нас до этого момента, было порывистым и стихийным, ненависть на грани со страстью, похоть и противостояние. Сейчас же рождалось что-то новое, совершенно неожиданное, но приятное.
Я отпустила руку Бена, чтобы он мог придерживать меня за попку, и сама стала приподнимать бедра, встречая его медленное, томное скольжение.
— Не больно? — спросил он, осыпая мое лицо поцелуями.
— Нет, — с трудом простонала я. — Кажется, хорошо. Можешь… быстрее? Немного.
— Ох, Морковка, — вздохнул Бен, сжимая мою попку сильнее. — Я не…
Он снова остановился и тяжело задышал мне в шею. Кажется, ему непросто давались эти медленные движения. Во мне проснулся бес, который снова требовал разозлить Торнтона.
— Давай же, — почти зарычала я и подняла ноги, нажала пятками на бедра Бена. — Сильнее, Торнтон.
Он поднял голову и прищурился на меня. Следующее проникновение я встретила звонким криком.
— Черт, да, — подзадорила я моего лорда. — Еще.
Он больше не тормозил и не спрашивал меня ни о чем. Только шикал и целовал, чтобы заглушит мои крики.
Проклятье! Я кричала, как он и обещал.
Мы оба полностью растворились в безумном ритме и таких острых ощущениях. Даже через отголоски саднящей боли я чувствовала нарастающую пульсацию удовольствия. Это было иначе. Что-то похожее на оргазмы, которые дарил мне Бен раньше, но одновременно иное. Большое, объёмное, стихийное. Во мне словно рождался ураган, закручивая невероятным удовольствием напряжения. Я сжималась и вздрагивала, встречая каждый новый толчок Бена. Меня буквально подбрасывало над кроватью. Я хотела быть ближе, встречать его на полпути, забирать все, что он давал мне, и отдавать
