в общем коридоре, и следом раздались детские голоса, а потом и рокочущий бас взрослого. Соседи решили на ночь глядя выйти куда-то с детьми. Внезапный шум вывел из оцепенения обоих. Глеб опустил голову, чувствуя, как нестерпимо пылает лицо.
— Уходи, Глеб… Ты куда-то торопился, — произнесла Женя.
— Женя… — она нашел в себе силы посмотреть ей в глаза. Было нестерпимо стыдно. И страшно. — Женя, пожалуйста, подожди… Дай мне время…
Еще чуть-чуть и он готов был упасть на колени, униженно ползать у ее ног и вымаливать отсрочку. Именно сейчас он окончательно осознал, что тот страшный разговор, от которого он так долго бегал и которого так боялся, всё-таки состоялся. И тут же ледяной хваткой впилась в горло безнадежность. Глеб сжался в комок — конец уже совсем близко. Ему было стыдно за свое бессилие остановить беду. На глазах выступили слезы. Глеб отвернулся и, вцепившись в косяк, уткнулся в локоть. Еще немного и казнь закончится. Их любовь, истекшая кровью, уже не молит о пощаде, а терпеливо ждет, когда кто-то из них окажется мужественнее и поднимет меч, чтобы отрубить голову и прекратить мучения. Похоже, они сделают это вместе.
Женя развернулась и, не произнося ни слова, скрылась в кухне. Еще несколько секунд Глеб слушал привычные домашние звуки. Дышать становилось всё тяжелее, и он, понимая, что ему срочно нужен свежий воздух, выскочил наружу. От сквозняка дверь резко захлопнулась. Из рук Жени выпала чашка и разлетелась на кусочки.
* * *
Глеб бесцельно кружил по улицам. Замерзал и заходил в бары. Выходил и садился на мокрые скамейки, снова вставал и беспокойно метался по улицам и проспектам. Вглядываясь в лица, он хотел найти такой же загнанный взгляд, почувствовать, что он не один и рядом есть хоть кто-то, с кого только что живьем содрали кожу. Но люди спешили мимо, отворачивались от ветра, от дождя, от ярких витрин, от Глеба…
Время приближалось к полуночи, когда он, постукивая зубами от озноба, оказался рядом с домом Анны. Непослушными пальцами набрал номер квартиры и, поправив капюшон, с вызовом уставился в глазок камеры. Он хотел видеть Анну и не хотел. Он ненавидел себя за то, что пришел сюда и предвкушал, как согреется в спасительном коконе. Он молил неизвестно кого, чтобы она ему не открыла, и готов был ползти по фасаду наверх.
Дверь запиликала, и Глеб нырнул внутрь. Почти сразу его охватила эйфория, он торопливо жал кнопку лифта, подгоняя неповоротливые механизмы, как вампир, рыскал глазами и переминался с ноги на ногу. Он ждал, предвосхищая блаженство. Лишь бы не оттолкнула, лишь бы дала вволю напиться, надышаться покоем. Пусть выдаст по капле в кредит, потом он отплатит сполна. Главное, сейчас получить дозу безопасности и уверенности, что он может еще существовать в этом мире.
Анна его не встретила, и Глеб, как был в обуви и мокрой одежде, ворвался вглубь апартаментов. Остановившись на секунду, он втянул ноздрями воздух и сразу почувствовал то самое тепло, которого был лишен столько дней. Только бы так больше не наказывала! Стыд, жалость, надежда, всё, что он испытывал несколько часов назад с Женей, растворились, не оставив следа. Теперь это не имело значения. Главное, источник покоя, который скрыт в женщине, сидящей в одних чулках на кровати. Топая грязными кроссовками, он кинулся вперед, ледяными клещами вцепился в плечи и руки. Подминая под себя обнаженное тело, рычал и плакал. Исходящая от Анны сила, окутывала его и наполняла жизнью. И это было настолько прекрасно, что становилось понятно — ради этих эмоций, он готов на всё.
— Я рада, что ты вернулся, — нараспев сказала Анна, и глаза ее довольно заблестели.
Глава 25
— Женя! Здравствуй, Женя!
Женя подняла голову и с удивлением увидела перед собой Маргариту Сергеевну. В строгом черном пальто, застегнутым, как френч, по самое горло, она смотрелась странно, как будто английскую королеву занесло в простецкий паб. Машинально Женя отметила, что волосы ее самой привередливой клиентки покрашены совсем по-другому и оттенок подобран не тот. Но не она теперь решает. Да и со своими неуклюжими руками, она бы побоялась сейчас подходить к Марго.
Женя улыбнулась и, наклонив голову так, чтобы кудрявые пряди заслонили покалеченную щеку, поднялась из-за столика. Она, и правда, была рада видеть Маргариту Сергеевну.
Утром Женя обнаружила, что во всем доме пропал интернет. Велись какие-то работы, а ждать не хотелось. Во-первых, уже привыкла перекидываться утренними сообщениями с Апеллой, а во-вторых, она хотела скачать пробные видеоуроки по дизайну. Интерес к этому делу у нее проснулся нешуточный, но пока всё получалось уж слишком примитивно. Только такой непритязательный человек, как Апелла мог нахваливать, а Женя-то понимала, что к чему. Если и переучиваться, то начинать надо с азов.
Она вспомнила, что на соседней улице совсем недавно открылось творческое пространство, куда приходили те, кому нужно было оказаться вне дома, но с доступом в сеть. Удобные диваны, панорамные окна, отдельно зона, где чопорно выстроились столы и простые деревянные стулья. Всё для посетителей, на любой вкус. Одни любили развалиться на подушках, другие, наоборот, дисциплинированно не расслаблялись, чтобы не потерять настрой.
Спешащие мимо горожане предпочитали не замечать бездельников, не утруждающих себя работой, как все нормальные люди. Кто-то кривил губы и поглядывал с видимым осуждением — тунеядцы прохлаждаются, пока ты весь в мыле бежишь в ненавистную контору.
Жене здесь сразу понравилось. Тихо, спокойно, и кофе не очень сильно пахнет, потому что его можно добыть только из автомата. В целом, к человеческим слабостям Женя относилась легко и старалась не осуждать, но всё же радовалась, когда в воздухе не клубился насыщенный и глубокий аромат кофейных зерен. Она заняла место у окна, открыла ноутбук и первым делом поинтересовалась у Апеллы настроением и погодой.
— Первый снег выпал, — лаконично ответила подруга.
— Ого! А у нас пока только дожди… Ты мне так и не скажешь, где живешь?
— Далеко, Юджин, далеко от тебя… А в то же время, видишь, мы оказались рядом…
Дальше Женя открыла один из уроков. Задумалась. Хорошо бы пойти на курсы, но тут вопрос денег. Неизвестно, как поступит теперь Глеб. Что им делать? Ни она, ни он о разводе так и не заговорили. Да и что решит эта формальность? Нужно думать, как жить дальше. И где она будет жить? Тоже ведь немаловажно… «Интересно, каков процент тех, кто через полгода после свадьбы приносит заявление на развод?» — невесело размышляла Женя.
Ругала себя. Бабочка-стрекоза
