— Ну… Если только ненадолго, — смущенно ответила я на его предложение.
Он протянул мне руку, и я приняла ее. Как бы я не отнекивалась, помощь мне была нужна. Даже если это простой разговор.
— Далеко идти?
— Нет, тут буквально за углом, — улыбнулся Райан.
Кафе и вправду было близко. Это было удивительное место: теплая и приятная атмосфера, прекрасная музыка…
— Райан, спасибо тебе! Еще ни разу не была тут… Правда, я не уверена, что мне это по карману… — криво усмехнувшись, проговорила я, осматривая кафе.
Райан удивленно посмотрел на меня. Уж ему-то прекрасно было известно, кто мой муж и насколько он обеспечен. Как однажды проговорился Эмметт, отец Райана был партнером мистера Гардиана. Парни не сошлись лишь потому, что Эмметт терпеть не мог своего отчима и никогда не участвовал в его делах. Шутка судьбы…
— Роз, что случилось? — серьезно спросил он. — МакКарти что, даже не дает тебе денег?
Я вздохнула и покачала головой.
— Мы расстались. И теперь каждый сам по себе, — я старательно разглядывала скатерть.
— МакКарти бросил вас?! — в его голосе была заметна злость, но он мастерски скрыл ее.
— Нет, я так захотела, — я смущенно теребила салфетку, не понимая, почему все это говорю.
Райан… Он никогда не значил много для меня. Да, он ухлестывал за мной, да, помогал мне, да, следил за моим безумием… Но как ему сейчас хватает сил так спокойно говорить со мной, когда я так низко использовала его и срывала на нем свою ненависть ко всем людям?
Его рука накрыла мою:
— Роз… Прости, мне не следовало спрашивать… — сожаление в его голосе было искренним: хотя бы кто-то не лжет мне. — Расскажи лучше о дочери! Какая она?
Я улыбнулась, открыто и почти непринужденно.
— Элли прекрасна. Она словно маленькое яркое солнышко! Мне так нравится быть с ней! Она улыбается просто бесподобно! Ее улыбка заменяют мне весь свет. И я совершенно не жалею о том, что она появилась на свет! — я вновь начала улыбаться. О дочери я могла говорить часами, совершенно не уставая. Каждый ее шаг, каждое новое слово, каждый поступок, каждая улыбка были моей наградой. Настоящей гордостью. Глядя на нее, я понимала, что не зря появилась на свет.
— Уверен, что у вас все будет хорошо, — улыбнулся он мне. — И без МакКарти…
Я закусила губу: врать о своем состоянии сейчас мне не хотелось…
— Прости, мне пора. Я обещала Алексис прийти через четыре часа… — я уже собиралась встать из-за столика, когда в голове снова прокрутилось мысль о квартире. — Рэй… Наверное, это глупый вопрос, но, может быть, ты знаешь, где можно снять дешевую маленькую квартирку? — я сама не заметила, как назвала его так любимым им самим сокращением. Ему очень нравился этот вариант, но я никогда его так не называла, просто чтобы позлить его, а это произошло так естественно…
На его лице появилась неуверенная улыбка, а глаза приобрели задумчивое выражение… Словно он решался на что-то… Но, видимо, это был действительно бессмысленный поступок, поэтому я быстро проговорила:
— Прости, Рэй, это был глупый вопрос…
Я встала и положила на столик 1 доллар, ровно по счету. Теперь мне вновь придется затянуть пояс. Сейчас я как никогда жалела о том, что Эмметт уговорил меня продать свою квартиру… Я улыбнулась ему на прощание и пошла к выходу.
— Роз, подожди. У меня есть идея…
3 года без него
Я устало смотрела на дорогу через лобовое стекло машины. Сегодняшний день был очень тяжелым: все эти презентации были такими утомительными. И сейчас мне так хотелось увидеть дочь. Из детского сада ее должен был забрать Райан.
Он предложил мне тогда помощь, и я, впервые в жизни засунув гордость куда подальше, приняла ее. У Райана был дом, подаренный ему отцом на совершеннолетие. Он почти там не бывал, проводя все свободное время в нью-йоркской квартире. Именно в этом загородном доме он и предложил мне с дочерью жить. Просто так, без какой-либо платы. Он же помог мне найти работу, и теперь я была секретаршей у его отца в одной из ведущих рекламных компаний. Платили мне неплохо, и я могла позволить себе баловать дочь красивыми нарядами и игрушками. Мистер Джонс, отец Рэя, позволял мне пораньше уходить с работы, чтобы больше времени проводить с Элли.
А Эмметт… Его больше не было в нашей с дочерью жизни. Я по-прежнему лгала ей, что папа уехал. И она ждала его, получая от своего отца ежегодные подарки на каждый праздник с маленькими записками, длиной в пару строчек. Райан был ее лучшим другом, но не отцом. А я… Я скучала по Эмметту. По его низкому голосу, сводящему с ума, по его рукам, дающим мне чувство абсолютной безопасности, по улыбке, которая появлялась на лице, когда он смотрел на Элли. Я часто думала о том, что в его словах было правдой, а что ложью. Я не понимала, но всегда помнила его слова… Вся наша счастливая, как мне казалось, жизнь для него была ошибкой. Этого я не могла принять. Я не хотела растить дочь во лжи. Не сейчас…
Райан же был очень открытым и искренним. Он любил возиться с Элли и всегда приносил ей подарок. А мы… Я не знаю… "Нас" не существовало. Я была благодарна ему за всю его помощь, но понимала, что он не сможет изменить ничего в моей любви к Эмметту. И он это тоже понимал. Порой я ловила на себе его странные и долгие взгляды, но между нами ничего не было, лишь дружба, хотя Алексис мечтала о том, чтобы Рэй заставил меня забыть о МакКарти. Моя любимая блондинка не понимала, что я тоскую не по телу мужа (мы даже не удосужились развестись!), а по его сути: скупые эмоции и нежность в глазах, а еще чувство нереального комфорта, когда он рядом. Я хотела заботиться о нем. Нас связывало именно забота друг о друге, а не, как выразилась Алекси, "дикий и безудержный секс". Она не понимала, что с МакКарти я занималась не сексом, а любовью. И эта любовь была со мной, а плод которой каждый день с радостным визгом встречал меня в доме Райана.
Я помню, как совсем недавно решилась на разговор с ним, чтобы расставить все точки над "i". Мне не хотелось, чтобы друг строил какие-либо иллюзии.
Я тогда пришла домой, а там уже были Элли и Рэй. Дочка с радостным визгом махала руками, сидя на плечах друга, а он подыгрывал ей, издавая звуки, имитирующие самолет.
Увидев меня, дочь проворно слезла и кинулась мне на шею. Я обняла мою крошку и взяла на руки. Ей было уже 4 года, и она была довольно тяжелой, но я обожала чувствовать ее вес.
Вот только тогда мне надо было прояснить очень важную для нас обоих вещь, поэтому я спустила ее с рук.
— Элли, беги на кухню и вытащи шоколад и печенье. Ты ведь хочешь шоколадный рулет? — улыбнувшись дочери, проговорила я. Ответом мне послужил восторженный вопль и топот ее ножек…
