— Высшие не раскрывают суть проведенных обрядов. Но да, кому-то могут порезать палец — пустить кровь, кто-то должен переплыть реку, кто-то перепрыгнуть через огонь. Это очень индивидуально и только высший, решающийся на ритуал, узнает, что именно уготовано тому или иному избранному.
— Так, а отказаться я могу, ты так и не ответил?
— Нет. Иначе сгоришь заживо — вместо энергетической трансформации начнется физическая. Череда опасных заболеваний, неизлечимых, и все такое. Сила будет искать выход… — Павел старался говорить спокойно. Он предостерегал Катерину не лезть в этот мир, опасный и жестокий. Но, оказалось, она сама была частью этого мира. Женщину притягивала к тайнам отличительных сама судьба.
— Хорошо, — подруга старалась смириться с обрушившейся на нее правдой. — А может случиться так, что высшие посмотрят и скажут, что я не обладаю способностями и не должна проходить обряд?
— Да, — в голосе Павла сквозило сомнение, но он допускал подобный исход.
— А ты что скажешь? — Катя обратилась к призраку.
— Павел прав, — Сикорский был мрачен. Он сам уже не раз обдумывал инициацию Катерины и надеялся, что она все-таки пустышка. Чтобы проверить, нужно было обладать физической материальной оболочкой, поэтому оставалось лишь ждать. Чем больше проходило времени, чем более сильным становился он, как призрак, тем больше осознавал, что надежда на то, что его медиум не нуждается в инициации, неоправдана.
— Почему же?.. — Катя хотела спросить, почему же Сикорский ее не предостерег, не рассказал о необходимости ритуала, учитывая масштаб возможных последствий, но сама себя оборвала. Ее хорошее отношение к невидимому спутнику пошатнулось еще больше. Знал, что она может заболеть и умереть, и промолчал. Это доказывает в очередной раз, что Артем лишь использует ее, но никак не заботится о ее судьбе. Да и с чего ему о ней волноваться?
— Катя, я не хотел тебя тревожить раньше времени. Ты и так пережила столько… — тихо промолвил призрак. Но Катя фыркнула и, повысив голос, заглушила слова, которым не имела веры:
— Где и как пройти инициацию?
— Несколько раз в год проводятся балы, на которых проводятся обряды посвящения. Очередной в декабре, вот скоро уже, — ответил Павел, потерев замерзшие руки. — Но я сомневаюсь, что балы будут организовываться, потому что их проводят Сикорские, а сейчас ты знаешь ситуацию… В любом случае, Кать, тебе придется поехать. Пусть кто-то из высших посмотрит на тебя, может, еще все обойдется. Я тебе помогу попасть на собрание одаренных. Не волнуйся… Только Ксении не говори ничего — она в положении, ей нельзя волноваться.
— Хорошо, — женщина ответила бесстрастно, принимая удар, как должное. Решила сменить тему:
— Когда ваша свадьба?
— Свадьба… — Павел как-то весь скукожился, словно гриб-дождевик, раздавленный неосторожным грибником.
— Мы обручились фиктивно. Ксеня беременна, и это уже невозможно скрыть. Чтобы избежать ненужных и неудобных вопросов мы решили обручиться. Ее родных это устроило. Но расписываться не будем.
— Как это? — Катя возмутилась холодности Павла.
— Это не моя тайна, — выдавил из себя Павел. — Ксения беременна не от меня. Я просто спасаю ее репутацию и защищаю ее от гнева родных.
— Это же не каменный век! — Катя брызнула возмущением. — Что ей грозит?
— Просто отец… в общем это не моя тайна, не спрашивай, большего не могу сказать, — отрезал мужчина, показывая, что дальнейшие расспросы бесполезны.
— Что будет, когда Сикорские узнают, что ты не собираешься жениться? Ты же работаешь у них. Не выгонят взашей? — вопрос адресовался и подслушивающему призраку, но тот не отреагировал на колкость, буравил взглядом Павла, словно пытаясь увидеть в его голове скрытые тайны сестры. — Паш, ты же всем рискуешь…
— Я не мог оставить Ксению в беде. Если что — ты ни о чем не знаешь. Мы приехали сюда, чтобы скрыться от преследователей семейства. Ксюша останется здесь до родов, а мне придется вернуться в Рим. Возможно, придется готовиться к декабрьскому балу посвящения. Полетишь со мной. Это не обсуждается. Я приму максимальные меры для твоей безопасности. А пока наслаждайся спокойствием этого дома.
Павел подошел к Кате и приобнял ее, пытаясь хоть как-то сгладить обрушившуюся на подругу колючую правду. Та прижалась к нему, доверчиво положив голову на плечо. Слез не было. Сил расстраиваться тоже. Появилась цель, очередной шажок, который может изменить жизнь. Это лучше, чем находиться в зыбком тумане удушающей неопределенности. Наконец хоть какое-то дно под ногами, очередная ли трясина или надежный островок, покажет лишь время. В любом случае, не в характере Кати было долго болтаться по течению беспомощной щепкой. Пора было двигаться дальше.
— Призрак мужчины или женщины? Не ревнивый? — пошутил Павел, выпуская из объятий немного взявшую себя в руки подругу.
— Ха-ха, — рассмеялась Катя, представив, как Сикорский устраивает ей сцену ревности. Павел присоединился к смеху, отпуская сдавливающее, словно тиски, напряжение. А Артем фыркнул, отворачиваясь.
Колыхнулась занавеска, сквозь которую пробивалась струйка света из теплой ярко освещенной комнаты. Ветер или же был сторонний наблюдатель?
Глава 25. Бал инициации
— Спасибо, ты настоящий друг, — Алексей чувствовал, как от сердца отлегло. Он выполнил свое обещание, выиграл отсрочку по долговым обязательствам. Банально и примитивно, как дважды два. Мужчина пригладил рукой уже полюбившуюся новую модную прическу, улыбнувшись своему отражению в зеркале. Снова почувствовал себя на коне. Уже подступающая, словно неумолимый весенний паводок, паника отступила, скрылась за горизонтом. Снова почувствовалась твердая почва под ногами.
Глупо получилось — как глупо! Азартные игры. Артем сколько раз вытягивал его из долговой ямы. Крайний раз пригрозил, что не даст и копейки из семейного состояния на погашение обязательств. Не считает он игровой долг долгом чести. Посмел его, Алексея, родного брата, пристыдить, сказать, что он безответственный ребенок, и потребовал повзрослеть! Закрыл доступ к общему семейному счету, назначил ограниченную ежемесячную выплату на расходы!
Да он, младший Сикорский, не глупец и не приползет больше к старшему родственнику, так унизившему его своими нравоучениями! Алексей давно уже взрослый мальчик. Сам разобрался. Попался в долговую ловушку и нашел способ избежать ее, отсрочить. А то, что это повлияет незначительно на решение клановых вопросов, так Артем сам виноват. Не стал бы претензии предъявлять — не нажил бы проблем.
— Да-да, — витая в своих мыслях, невпопад поддакивал Алексей своему телефонному собеседнику.
— Да, я придержал документы, о которых договаривались. Да, — продолжал, не замечая пытающейся незаметно, словно тень, проскользнуть мимо служанки, становящейся невольной слушательницей разговора. — Точно это безопасно? Ну да, я помню, что ты говорил мне. Последствий не будет?
Женщина пыталась казаться кошкой, бесшумно ступающей мягкими лапками. Ей очень не хотелось оказаться обнаруженной. Это бы помешало ее планам, обрубило их в самом зародыше.
— Мелкие неприятности Артему пойдут на пользу. Ха-ха, да. Пусть с него немного собьется спесь, — хохотнул легкомысленно мужчина, продолжая рассматривать себя в зеркале, почесывая подбородок, обросший трехдневной щетиной. Бриться или не бриться? Сегодня особенный день. Хочется вскружить побольше белокурых головок наивных гостей. Хотя рыженьких и брюнеточек тоже не стоит обходить вниманием. На дне красивых выразительных глаз блеснуло что-то маслянистое, словно у кота, облизывающегося при виде жирных сливок.
— Да-да, благодарю. Я считаю, что ты можешь по старой дружбе дать мне полгода отсрочки? Нет? Ну пять месяцев. Ты что, месяц слишком мало. Я, что ли, рисковал просто так? Нет, с тобой дела иметь… Ладно, три месяца устроят. Три с половиной. Ладно, через три верну долг. Мне то Артем ничего не сделает, но если узнает, вынесет мозг, так что о процентах забудь, риск все-таки… Долю может простишь? Процентов двадцать? Нет? Десять? Ладно-ладно, договорились. Давай, удачи, — Алексей до последнего пытался выторговать для себя максимально выгодные условия, вцепишись в собеседника, словно голодный майский клещ, и все-таки получил желаемое. За три месяца подкопит средства и рассчитается. А нет — то придумает, как у Артема выманить остаток недостающей суммы для покрытия своих долгов.
