ваш лимит 20 секунд]
— Тебя разорвет, — тон Тали был обыденным, словно это происходило каждый день.
— Успею, - мысленно ответил я.
План был действительно дурацкий. Лишил себя разом всех инструментов. Ни коррекций, ни внедрения. Зато вместо сто пятидесятого мой уровень стал семьсот пятидесятым.
Видоизменение тут вряд ли поможет, как и остальной мой арсенал.
Но это было и ненужно.
Я улыбнулся, когда наконец Сиринций запустил в меня все это добро.
— Почему ты улыбаешься перед ликом смерти, маг? — прозвенел его удивленный голос.
И в этот момент смертельные потоки воздушной энергии стали резко менять траекторию, отражаясь от моего клинка наполненного фракталом. Силы и скорости у меня хватало, чтобы отбить каждую.
Вихри обрели плотность свинца, превратившись в неуклюжие тяжелые жгуты. Со скрипом они продолжали свой неумолимый путь, сплетаясь в причудливую спираль.
Сиринций видел, как я отбиваю каждую его атаку, поэтому усилял больше и больше, пока наконец не начал расходовать все свои силы. На его лбу проступила испарина, а лицо исказила гримаса усталости.
Но все его манипуляции были мне на руку. Сгустки переплетенной энергии, обретя свинцовую массу, неконтролируемо закручивались все туже и туже, создавая вокруг меня мощное гравитационное поле. Ускоренные в разы колебания воздушной энергии вскоре обрели критическую частоту.
И это был мой шанс.
— Тали, просчитай вибрацию, где центр?
— Левый угол обзора, подсветила.
Среди этого безумного танца воздушных плетей, что я продолжал отбивать, мелькнула фиолетовая точка. Я в сторону, и, вонзив туда клинок, выплеснул фрактальную ману.
В один миг запредельные гравитационные силы сорвали с петель ловушку Сиринция, и она рухнула прямо на него самого! Легат успел выставить руку, пытаясь удержать часть кинетической энергии на своей защите. Но под таким напором та практически мгновенно рассыпалась.
Громадная сила сотен тонн обрушилась на легата, вбивая его прямо в каменистый грунт, где он провалился едва ли не по пояс!
А ведь на его месте мог быть я.
Но оказался умнее.
Стремительно пересек разделяющее нас расстояние. Взметнул над ним фрактальный клинок, занеся для последнего решающего удара!
Впервые в этом бою я увидел настоящий страх в глазах вояки, когда он поднял вверх взгляд и уставился на нависшее над ним острие меча. Весь его прежний пыл и спесь мигом испарились, оставив лишь обнаженную тревогу.
— Ты проиграл, Легат, — прогремел я, удерживая высокое напряжение силы в клинке. — Твои заклинания не тронули меня, а ловушка лишь сослужила мне службу. Следующий мой удар может быть смертельным для тебя. Ведь ты истратил слишком много сил.
Сиринций отвел взгляд в сторону и тяжело вздохнул.
— Да… ты прав. Столь мастерского владения магическими силами я не видывал от самых искусных боевых магистров. Мне даже неизвестно, что у тебя за магия. Ты взял верх надо мной. Я сдаюсь.
Он умолк, позволив своим словам замереть эхом в тишине ледяной равнины. Я чуть опустил кацбальгер.
— Мы уходим, легат. Надеюсь ты сдержишь свое обещание и отзовешь войска.
Сиринций невесело хмыкнул, поднимая руку в безоружном жесте капитуляции.
— Против способностей, которыми ты обладаешь — моя армия бессильна, — было сказано скорее для его воинов, чем для меня. — Воин всегда держит свое слово.
Я убрал фрактальный клинок и повернулся к своим спутникам, чтобы увидеть на их лицах целую гамму эмоций — от изумления до откровенного страха.
Но тут пошел откат. Уровень вернулся на прежнее значение а внедрение испарилось и я начал падать.
Ганц подскочил ко мне, крепко обняв с широкой улыбкой. Он не позволил мне упасть.
— Ха-ха! Вот это да, славная победа! — громко рявкнул он, оглядывая механистов, мне же едва слышно шепнул. — Ты чего?
— Ноги не чувствую. Переусердствовал, — буркнул я.
— А я говорила! — съязвила Тали.
Солнечный улыбнулся, закидывая мою руку себе на плечо и поддерживая.
— Ничего. Я не дам тебе ударить лицом в грязь перед теми, кого ты по стенке размазал. Мне и невдомек было, что ты настолько силен.
— Я и сам не знаю своих пределов. Это была импровизация.
Сиринций тем временем выпрямился во весь рост и поднял руку, отдавая приказ своим солдатам.
— Отставить бой, отходим! Все отряды покидают свои позиции и возвращаются на корабли!
Его команда была встречена волной непонимающих взглядов и растерянных возгласов со стороны механистов. Никто из них не ожидал, что их грозный командир сдастся, причем перед лицом совсем небольшого отряда.
— Не спорьте с моим приказом, солдаты! — рявкнул Сиринций, и его глаза вспыхнули истинным гневом воина. — Этот человек не такой, как все! Его магия столь велика, что мы не вправе здесь бороться и победить. Уходим, пока он милосердно позволяет нам это! Я не хочу терять бойцов.
Последовала натужная пауза, во время которой солдаты обменивались растерянными взглядами.
— И правда. Командир заботится о нас! Кто мы такие, чтобы ему перечить.
— Вы видели вообще что сделал этот маг. Отразил сильнейшую атаку легата, вернув ее в разы больше, будто бы это ничего не стоило!
Волной прокатились разговоры, и несогласных не осталось.
Сиринций холодно кивнул мне, после чего поспешил за своими людьми, не произнеся больше ни слова.
Дамиан перевел дух и бросил мне благодарный взгляд. Я ответил коротким кивком. Он подошел ко мне, все еще пребывая в некотором замешательстве.
— Такого я и впрямь не ожидал, уж прости. Я помню, что ты фрактальщик, — он оглянулся на отступающих солдат, — но победить легата может далеко не каждый.
— Может быть ты присоединишься ко мне? — спросил вдруг Дамиан у Сиринция, шагая за ним следом. — В новой Церкви таким, как ты, найдется достойное место. Я ценю честь выше всего. Ты заслуживаешь возглавить новый орден воинов! Орден, который не будет идти следом за чужими амбициями.
Сиринций лишь усмехнулся, даже не обернувшись.
— Слишком стар я для подобных бунтов и революций, — отрезал он суховато. — Оставь свои радикальные идеи при себе и делай что должно. Но запомни одно — если ты говоришь правду о предательстве Вальтера и порче Церкви, я желаю лишь одного: чтобы вы сумели вернуть Орден на истинный путь Стального Бога. Если все начнет меняться, не сомневайся, я приму верную сторону.
С этими словами легат ускорил шаг, присоединяясь к своим солдатам и не говоря больше ни слова.
— Он прав. Нужно уходить, пока никто не передумал. Нас ждет еще долгий
