Где-то поблизости запищал телефон, и я, пошарив онемевший от беспробудного пьянства рукой, с третьей попытки сумел принять вызов.
– Вильям, какого черта ты продолжаешь бухать? – накинулся на меня Демиан, отчего губы сложились в болезненную ухмылку.
– Что еще остается делать? Они снова меня не пустили, а уехать и оставить её я не могу, – токсично рассмеялся, стирая со лба проступившие капли пота, неотрывно глядя на серебристый диск луны, повисший над городом.
– Предлагаю пробраться к ней под видом медицинского персонала и увезти из этого ада. Подключим моих родителей, они наверняка помогут… – Демиан вдруг осекся, а я вновь ощутил в горле ком отчаяния.
Да, черт возьми, его приемные родители были людьми с большой буквы. Они спасли маленькую загубленную детскую душу и вырастили из моего друга настоящего мужика. Я и не сомневался, что семья Готье поможет решить нашу проблему, вот только боялся сделать Симоне ещё хуже этим вмешательством…
Демиан продолжал что-то энергично выкрикивать в трубку, когда моя рука безвольно опустилась, и телефон выскользнул из неё на пол. Кажется, звонок сорвался. К черту. Где-то на задворках сознания пронеслась мысль о нескольких непрочитанных сообщениях от Дженнифер. Что этой девице снова от меня нужно? Только её и не хватало для полного несчастья…
Сидел на пыльном полу, прожигая взглядом белоснежную стену и просовывая указательный палец в пустую бутылку виски. Вокруг меня воцарилась поразительная тишина. Пожалуй, как перед надвигающимся землетрясением.
За эти дни я ещё дважды приезжал к её лечащему врачу, но не узнал ничего нового. Недружелюбная женщина продолжала настаивать, что мое присутствие способно спровоцировать очередной приступ. Да что за чертовщина?! Долбанул пустой бутылкой об стену, изо всех сил напрягая проспиртованный мозг, чтобы припомнить хоть что-то, указывающее на правоту этих женщин. Во-первых, я так и не увидел мою Белоснежку. Вернее, они показали какую-то мутную черно-белую запись, и где вообще гарантии, что это была Симона? Возможно, я просто пытался убедить себя в том, что они неправы. Не хотелось верить, что эта худенькая, трясущаяся на полу девушка и есть любовь моей жизни… И меня не пускают к ней!
Нет. Даже после очередной выпитой бутылки отказывался это признавать. Это не МОНА! Нет! Нет! Нет…
С силой зажмурил глаза, переносясь на несколько лет назад…
Глава 19
3 года назад
Мы стояли возле двери в её спальню и взволнованно глядели друг другу в глаза.
– И надолго ты уезжаешь?! – наконец, решился прервать неловкую паузу.
– Нет. Думаю, нет, – проворковала красавица, игриво просовывая большие пальцы под толстые бретельки короткого голубого топа, открывающего бледный живот с чересчур выпирающими косточками бёдер.
– И с кем я теперь буду смотреть ужастики по вечерам? – игриво прищурился, искривляя губы в лукавую полуулыбку.
– Ох, Вильям… – сводная сестра заразительно рассмеялась, перекидывая тугие косы за спину. – Умеешь ты подобрать ключ к… – она вдруг смущенно осеклась, после чего поспешно добавила: – к женскому сердцу! Ты настоящий сердцеед, братишка!
– Я серьезно. Ты ведь знаешь, что мы с Демианом скоро переезжаем жить в Нью-Йорк. К Эрику. Хотим попробовать открыть свой бизнес…
Вздохнул, не решаясь сказать прямо, что она – единственное, что держит меня в этом городе. И если бы Мона не училась в девятом классе, давно бы предложил ей стать моей девушкой…
– Знаю, конечно, но я пообещала бабушке. Мы и так не виделись с ней несколько месяцев. Ба уже приготовила мое любимое клубничное варенье. Всегда хочет меня накормить… – красавица неожиданно замолкла, будто взболтнула чего-то лишнего. На её бледных щеках проступили маленькие ямочки, а ресницы застенчиво опустились.
– Почему твоя бабушка ни разу не приезжала к нам в гости? Я бы с удовольствием с ней познакомился, – спросил больше для поддержания беседы, никак не желая заканчивать разговор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Они не слишком дружны с моей мамой, – уклончиво отозвалась сводная сестра, потупив взор и поспешно добавила: – Так что посмотришь без меня ужастики недельку, ладно? Только пообещай кое-что…
– Всё, что угодно, принцесса! – я шумно выдохнул, остановив взгляд на её влажных приоткрытых губах. Они выглядели как сочные персики.
Лицо Симоны вдруг сделалось серьезным, даже, скорее, напряженным. Длинные тонкие пальцы сложились в аккуратные кулачки, опустившись на изящные бёдра. Выдержав небольшую паузу, она сказала:
– Не смотри последнюю часть «Пилы» без меня. Ладно?
– Ну, если ты так хочешь… «Пилу» только с тобой! – отдал честь ребром ладони и уже спустя мгновение, не в силах сдержать эмоций, подхватил девчонку на руки и, закружив в своих объятиях, расхохотался.
– Я говорю именно про последнюю часть. Там, где мужику отрезали ногу…
– Как прикажешь… – прошептал, едва не касаясь губами её уха, а затем бережно прижал малышку к груди, крепко обнимая напоследок.
– Вильям, ты же меня задушишь! – с напускным предостережением захихикала она, высвобождаясь из моих стальных объятий.
Мона нежно улыбнулась, пока я продолжал пялиться на неё как ненормальный, прерывисто дыша. Совсем скоро мне придется покинуть Париж, и мы будем видеться гораздо реже. Наверное, это и к лучшему. Ведь с каждым новым киносеансом, когда она льнула ко мне во время страшных сцен, было всё труднее контролировать внутреннего монстра.
– Приезжай скорее, я куплю новые диски, – Мона беззаботно рассмеялась, на что я только покачал головой и тихо сказал:
– Ты будешь визжать от восторга и удовольствия…
– Круто! Всего неделя, Вильям! Уверена, ты даже не заметишь моего отсутствия! – рассмеялась сводная сестренка, на этот раз сама обвивая руками мою шею. В ноздри ударил запах спелых фруктов, исходящий от её пушистых волос.
«Еще как замечу, малышка… Ещё как замечу…» – произнес, беззвучно шевеля губами.
* * *
Резко распахнул глаза, испытывая странное облегчение – теперь я знал, кто точно поможет разобраться в ситуации.
Утро поприветствовало жизнерадостным солнечным сиянием, от которого жгло глаза. Еле-еле отодрал себя от кровати, подошел к окну и закрыл занавески. В небольшой спальне снова воцарилась кромешная темнота. «Так-то лучше…» – промелькнуло в сознании, когда я обессилено рухнул в кресло, нервно закидывая руки за голову.
Адское похмелье давало о себе знать. Но даже несмотря на то, что мозг сейчас соображал процентов на десять, точно знал – необходимо позвонить бабушке Симоны! Кто-кто, а она обязана прояснить ситуацию. Интуиция не могла подвести. Мона всегда с теплотой отзывалась о ней – Изабелле Миро, и, конечно, в моей записной книжке хранился её телефон. Благо от мобильного отделяло расстояние вытянутой руки, поэтому уже спустя секунду я набирал заветный номер. Только чуда не произошло. Вместо ответа услышал металлическое: «Абонент временно недоступен». Продолжал остервенело названивать ей в течение часа, но так и не смог добиться на другом конце членораздельной человеческой речи. «Абонент недоступен… Недоступен… Недоступен…» – убеждал заученный равнодушный голос, вводя меня в ступор.
Больше не мог ждать – время утекало сквозь пальцы. Нужно срочно что-то предпринять! Наобум ехать в Прованс было слишком опрометчиво. На машине это займет около семи часов, самый короткий способ добраться до города Экс-Ан-Прованс на самолете, правда, следующий рейс только поздно вечером. Прикинул – если съезжу зря, потеряю минимум сутки. Вдруг Изабеллы Миро вообще нет на месте…
Переполненный болью и непониманием, поднялся с кресла и несколько минут сосредоточенно разгуливал из угла в угол, пытаясь выбрать единственный верный вариант. Окончательно сбросив с себя путы алкоголя, я, наконец, начал мыслить здраво. Они не пускали меня к ней, поэтому я должен найти чертов способ просто увидеть свою малышку, чтобы она убедилась – я рядом, и больше никогда не оставлю.
