Прощаясь с таксистом, еле сдерживаю глупую улыбку. Поочередно закусываю уголочки губ, но все равно прорывается.
Хлопаю дверью, дергаю узкое платье вниз.
Просить ключ на лобби мне не приходится — Айдар не говорил его оставить в наш последний раз. Поэтому направляюсь сразу к лифтам. Чем ближе наша встреча — тем сильнее я волнуюсь. Сегодня без дурацких гостинцев. И без бесконечных страхов.
Даже если он захочет сразу поговорить — плевать. Я настолько заждалась, что, кажется, готова ко всему. Но верю в лучшее.
Пока доезжаю до нужного этажа — сгораю от нетерпения. По коридору иду быстро, как будто боюсь, что застукают. Подходя, уже даже не пытаюсь не улыбаться — невозможно.
Знаю, что в реальности не рискну, но в своей голове прокручиваю, как вижу его, дыхание сбивается, а я бросаюсь на шею. И он ловит. Может не с восторгом, но ловит. Не отталкивает.
Прижимаю магнитную карту и тяну дверь.
Закрыв за своей спиной, сразу осознаю: внутри никого, кроме меня, нет. Сердце по инерции еще скачет, а я закрываю глаза, выдыхаю резко. Через рот.
Разочарована, конечно. Слишком завелась. Но это не смертельно.
Беру себя в руки, расправляю плечи, открываю глаза и прохожу вглубь номера.
Я впервые здесь одна. Живот изнутри щекочут бабочки.
Не разуваюсь. На моих ногах — красивые босоножки. Пусть снова сам. Бросаю сумочку в холле и направляюсь в спальню.
Щелкаю включателем света. Вижу кровать. Без особого стыда и совсем без сожаления вспоминаю, что мы с ним на ней делали.
Подхожу к высокой спинке. Глажу обивку. Жар покалывает кожу на шее и щеках. А еще тягучими каплями стекает вниз живота.
Айдар ни о чем таком не говорил, но я отвела Сафие к Аллочке с ночевкой. Взгляд отводила. Внятно ничего не объясняла. Но уверена — старшая подруга понимает, что я с кем-то сплю. Не знает, что с мужем.
Веду пальцами по покрывалу, осматриваю спальню дальше. Взгляд падает на стоящую на журнальном столике вазу со льдом и бутылкой шампанского. Рядом — блюдо, накрытое колпаком. Подхожу и приподнимаю. Фрукты.
Моторчик за ребрами реагирует. Это, конечно, не корзина, как для Сафие, но раньше ничего такого не было.
Правда прежде, чем успеваю окончательно замечтаться, нахожу логическое объяснение. Это, скорее всего, приветствие от отеля. Не для меня. Для Айдара. За такие деньги, как он платит…
Отхожу к кровати, сажусь на ее край, забрасываю ногу на ногу и направляю камеру телефона на столик.
Просто спросить, когда его ждать, кажется нелепым. Поэтому пользуюсь шампанским, как поводом.
«Тебя здесь ждут»
Больше всех, конечно, я.
Отправляю фото с припиской, блокирую мобильный и откладываю. А сама гипнотизирую взглядом гостиничный натюрморт.
Сафие о том, что Айдар приезжает уже сегодня, я не говорила. Пусть будет сюрприз. Мне кажется, встречу с дочерью ее отец тоже не будет оттягивать. Возможно, захочет уже завтра.
Ну и хорошо. Я готова.
Мобильный жужжит — тут же хватаю.
«Это тебе. Я задерживаюсь»
Привычно суховатый ответ отзывается бурей эмоций. Ничего не значащий знак внимания я почему-то воспринимаю практически как падение к моим ногам. Ну и ладно. Пусть так. Пусть буду нетребовательной, но счастливой.
«Спасибо»
И неважно, что я даже шампанское открывать не умею. Захочу — погуглю. А пока снова жду ответа.
«Если голодная — закажи ужин. Меню на столе. Стоимость впишут мне в счет»
Я не голодная, но забота греет душу. Даже если это не она, а издержки хорошего воспитания.
«А ты когда приедешь?» — не отправляю. Удаляю и пишу еще одно:
«Спасибо»
В ответ: «))»
«Ты за рулем?»
«Да»
Больше не отвлекаю. Прошу у Аллаха, чтобы он хотя бы не торопился. Не надо. Я никуда не денусь.
Лед в ведерке медленно тает, а я, как послушная жена, все же рискую попробовать. Открываю шампанское быстро и без осечек. Наливаю в бокал. Оно вкусное. Сладкое-сладкое. Похоже на газировку, но пузырьки более колкие. А еще алкоголь дает свой эффект.
Я заедаю осторожные глотки кусочками фруктов. Брожу по номеру. Включаю музыку. Пробегаюсь взглядом по меню. Фантазирую. Представляю себя здесь хозяйкой. Да и вообще… Хозяйкой в жизни Салманова.
Что это он не дернул меня, чтобы сбить голод, потрахавшись, а мчит домой из затянувшейся командировки.
Представляю себе, как ссоримся из-за мелочей и я не боюсь сказать лишнего на каждом слове. Как миримся тоже.
Бутылка и тарелка пустеют. Мое ожидание затягивается. Сначала на час. Потом на два.
Я звоню Аллочке и спрашиваю, как их дела.
Моя юла уже спит. Ну что ж… Это и к лучшему. Я пообещала ее отцу, что дождусь.
Перебираюсь на кровать. После выпитого немного кружится голова и клонит в сон. Наверное, не стоило пользоваться щедрым предложением, но уже поздно даже жалеть. Я пьяная.
Изо всех сил борюсь с желанием забраться под одеяло. Даже не разуваюсь, чтобы наверняка не дать слабину.
Главное — не уснуть, Айка. Главное — не уснуть.
Время от времени проверяю телефон и, бесконечно торгуясь с собой же, моргаю, задерживая глаза закрытыми то на пять, то на десять, а то и на пятнадцать счетов.
Почему-то в голове плотно сидит картинка того, как я должна его встречать. Трезвой и бодрой. По факту же — уносит.
Уже через сон слышу звуки.
Щелчки замка. Шаги. Шелест одежды. Звон стекла. Шум воды. Тревожусь, хочу проснуться, понимаю: он приехал! Но не получается.
Приказываю себе потянуться за телефоном и открыть глаза, но не делаю этого.
Все так же, через сон, в который то проваливаюсь, то выныриваю, ощущаю движение сначала в комнате, в потом и на кровати за спиной. Близость. Поглаживания. Поцелуй на плече…
Он меня гладит? Нет. Точно снится…
Горячие пальцы ползут под подол платья. Я чувствую, как проезжаются по голой коже, вдоль кружевной кромки белья. Поддевают, тянут вниз и вместе с этим Айдар разворачивает мои бедра, прижимает их к кровати. Нависает сверху, я просыпаюсь.
Мой взгляд расфокусирован. Опьянение еще не прошло. Я немного в тумане и торможу. Опускаю глаза. Вижу темную макушку бывшего мужа над своим животом. Мои колени разведены. По бедрам вниз скользит белье. Я их приподнимаю, чтобы снять было удобней.
Платье — уже под грудью.
Кожей ощущаю дыхание. Потом — поцелуи вокруг пупка.
Я знаю, что этого не будет, но представляю, как его язык кружит по плоти, и возбуждаюсь сильно-сильно.
Кружевные трусики съезжают по икрам и цепляются за застежку босоножек. Айдар с тихой руганью расстегивает их. Обувь со стуком летит на пол. Вслед за ней — белье.
Мыслей о сопротивлении нет. Я падаю обратно на подушку и закрываю глаза. Поцелуи снова дразнят кожу и воображение. Айдар целует под пупком, бедренные косточки. Даже лобок.
Между ног пульсирует, но там он пока не касается.
Скатывает платье выше. И сам тоже поднимается.
— Руки подними, — это у нас вместо приветствия.
Я слушаюсь — оказываюсь голой и под ним.
Бывший муж очень горячий. Немного влажный после душа и твердый весь.
Айдар часто даже не раздевается. Берет сзади. Не дает себя касаться. А сейчас — пьянею еще сильней из-за того, как много можно.
Он сжимает мою грудь. Вбирает губами острый сосок и оттягивает. А я скольжу по увитым мышцами плечам.
Стопами съезжаю по бокам. Упираюсь в мягкий ворс полотенца на мужских бедрах. Еду по нему. Трусь лобком о пресс.
Губы Айдара путешествуют дальше. Я запрокидываю голову и прогибаюсь, чтобы он не обделил вниманием ни ключицы, ни шею.
В дрожь бросает, когда Айдар прикусывает подбородок. Давит своим, заставляя опустить.
Нависает сверху. Я осознаю, что пришло время открыть глаза — тут же парализует безграничными зрачками. Они черные и огромные.
А еще такие же пьяные.
— Который час? — спрашиваю хрипло. Чувствую, что Айдар тянет полотенце за узел. Отбрасывает. Головка возбужденного члена упирается в складки.
