— Да знаю, знаю, — не глядя на меня, буркнул Джибби и опять обратился к Джемме: — А ты не хотела бы у меня погостить? Сколько угодно. У меня три свободные спальни. Любую выбирай. А хочешь — целый дом будет в твоем распоряжении. Я в пристройку переберусь.
Джемма не нашлась что ответить. Я повернулся к ней лицом.
— Ты же не станешь об этом думать?
— Насчет целого дома? — уточнила Джемма. — У меня даже собственной комнаты никогда не было.
Я не понял, шутит она или нет. Развернувшись, я направился к лестнице.
— Пока ты размышляешь над визитом к Джибби, я пойду к доку и расспрошу его насчет того места, где мы с тобой побывали.
— Я с тобой! — воскликнула Джемма, быстро отдала Джибби запеканку из морепродуктов и побежала за мной.
— Приглашение остается в силе! — крикнул ей вслед Джибби. — В любое время!
На главном этаже дома Пиви трудились поселенцы, они заканчивали уборку. Дока я нашел в гостиной. Он о чем-то невесело разговаривал с фермерами. Я не мог заговорить с ним прилюдно — был очень сердит из-за того, что он сказал нам неправду. Поэтому я обрадовался, когда Шерл позвала меня и сунула мне в руки тарелку.
— Тай, будь так добр, начни фуршет первым. Еда остывает. Джемма, детка, а ты съешь всего по две порции. Ты такая худенькая.
Я послушно исполнил просьбу Шерл. Чем больше я об этом думал, тем яснее осознавал, что говорить о тюрьме «Сиблайт» в присутствии Джеммы — не самая хорошая идея теперь, когда она знала, что ее брат — один из «беглых заключенных» из рассказа дока.
Наполнив тарелки закусками, расставленными на большом столе, мы с Джеммой присоединились к Зое и Хьюитту, которые устроились на ступенях лестницы, ведущей на следующий этаж, к спальням.
— Почему ты такой грустный? — спросила Джемма, сев рядом с Хьюиттом. — Просто не верится, как быстро в вашем доме навели порядок.
— Жуть, как мне повезло, — буркнул Хьюитт и взял с тарелки крабью клешню.
— Слушай, не думал же ты на самом деле, что твои родители решат перебраться наверх? — спросил я, сев на две ступеньки выше Хьюитта. — Они не такие слабаки.
— Но мне не хочется каждый день работать на ферме, — проворчал Хьюитт. — Мало с меня уроков. Топсайдерам, — добавил он, указав на Джемму, — ничего делать не приходится. Нажмут на кнопочку — получают еду. Щелкнут клавишей — мусор убран. Повернут рукоятку — друзья в гости пришли.
— Правда? — спросила Зоя и легонько толкнула Хьюитта в спину.
Он тут же пересел на ступеньку выше, рядом с ней.
— Меня не спрашивайте, — пожала плечами Джемма. — Я не типичный топсайдер.
— Вот из-за этой ленивой жизни вся планета превратилась в свалку, — сердито сказал я. — Людям хотелось, чтобы все было легко и просто. И смотрите, к чему это нас привело.
— А чем ты отличаешься от других топсайдеров? — спросила Зоя у Джеммы.
— Я под опекой государства.
— И что? — спросил Хьюитт, повернувшись ко мне спиной.
— Ну… За проживание других детей в интернатах платят родители, — объяснила Джемма, — а меня то и дело переводят из спальни в спальню — туда, где в этом месяце есть свободная кровать. — Она поспешно продолжила: — Это ничего, нормально. Чаще всего меня селят с девочками помладше, а они славные, смешные. — Она усмехнулась. — Я шестилеток обучила всем плохим словам, какие только знаю.
— Пожалуйста, только не надо… — вырвалось у меня.
А Зоя вскрикнула:
— И меня научи!
— Не надо учить таким словам Зою, — в отчаянии закончил я начатую фразу.
Зоя обняла Джемму.
— Мама с парой тебя удочерят! Им всегда хотелось иметь больше детей, правда, Тай? Правда-правда, — кивнула она, словно я сказал «да». — Но только они не стали заводить еще детей, потому что мама здорово испугалась, когда Тай лежал в больнице.
Хьюитт начал сосредоточенно катать по тарелке горошины.
— Спасибо, — с улыбкой проговорила Джемма. — Я собираюсь жить со своим братом.
— Когда еще ты его найдешь? — пожала плечами Зоя. — А если он вообще не на Придонной территории?
С горечью взглянув на меня, Джемма сказала:
— Я уверена в том, что он был здесь. Просто я не знаю, чем он сейчас занимается.
— Ну ладно, хватит об этом, креветка, — сказал я сестре.
Мне хотелось отвлечь Зою от разговора о брате Джеммы и еще хотелось услышать, о чем взволнованно говорили взрослые в соседней комнате.
Отчетливо донесся гневный голос Раджа Дирани.
— Депутат Таппер сказал: «живыми или мертвыми». Когда в следующий раз кто-нибудь заметит «Призрак», я предлагаю торпедировать эту субмарину.
— Сейчас вернусь, — сказал я и поставил тарелку на ступеньку.
Я тихо прошел по коридору и, проскользнув в кухню, притаился в уголке, подальше от родителей. Они могли решить, что я еще мал для таких разговоров. Взрослые уже не заполняли кухонные шкафчики продуктами, а стояли, образовав круг.
— Ты мог бы их убить без суда и следствия? — возмущенно спросила моя мать. — Даже если это одобряет депутат Таппер, это слишком жестокая справедливость, а значит, не справедливость вовсе.
— Если мы начнем игнорировать закон, — поддержал ее отец, — наше сообщество станет недостойным сохранения. Я готов вступить в ополчение — если только наша цель будет заключаться в том, чтобы разыскать бандитов и сдать их с рук на руки морским рейнджерам.
— Думаешь, судья вынесет им обвинительный приговор? — негромко спросил док. Отец нахмурился, а док поднял вверх искореженные шрамами руки. — Я хочу сказать только одно: система исполнения наказаний перегружена. Тюрьмы на материке битком набиты. С плавучими тюрьмами то же самое. Если нет стопроцентных доказательств вины, обвиняемых отпускают.
— Док прав, — сказал Ларс— Мы знаем то, что знаем. Но у нас нет доказательств. Мы даже установить личности бандитов не можем. Руки у них в перчатках, отпечатков пальцев они не оставляют, а когда грабят корабли с припасами, еще и лицевые пластины шлемов затемняют.
— Шейд этого не делает, — заметил Радж, вынув изо рта сигару, скрученную из водорослей. — Альбиноса трудно не приметить.
— Шейд — не альбинос.
Эти слова сами сорвались с моих губ. Все, кто собрался в кухне, повернулись ко мне.
— Почему ты так говоришь, сынок? — изумленно спросил Ларс.
У меня душа ушла в пятки. Да, я собирался рассказать остальным поселенцам о своем открытии, но сейчас для этого было не время и не место. Свирепый взгляд Раджа испугал меня.
— Джон, твой парень говорит, что Шейд — не альбинос, — прорычал Радж. — Что он такое знает, чего не знаем мы?
