После первой ночи на койке у Гвоздаря с утра болела спина. Он не привык проваливаться в матрас, всю жизнь проспав на песке, пальмовых листьях или досках. Но уже после второй ночи почувствовал себя таким разнежившимся, что задумался, как же он будет спать, когда вернется на свой берег.
Мысль обеспокоила его. Когдаон вернется?
И вернется ли?
Если он вернется, его там будет ждать отец или люди из его команды. Они захотят расплаты. С другой стороны, никто на «Бесстрашном» ему не говорил, что он останется здесь навсегда. Он оказался в подвешенном состоянии.
Сноп брызг в лицо вывел его из раздумий. Корабль снова врезался в волну, вода окатила Гвоздаря, едва не сбросив с его насеста. Он заскользил по палубе, пока страховочный трос не остановил его, рывком. Он прицепил трос к рейлингу, чтобы его за борт не смыло, но огромные сине-зеленые волны раскачивали корабль с ужасающей силой. Прокатилась еще одна волна. Гвоздарь тряхнул головой, смахивая с глаз воду.
Рейнольдс засмеялась, глядя, как он подымается на ноги.
— Еще увидишь, что будет, когда пойдем полным ходом.
— Я думал, мы и так идем.
— Нет, — покачав головой, сказала она. — Вот когда выстрелим высотный парус, тогда увидишь. Тогда мы будем не идти, а лететь по морю.
— А почему не сейчас?
Она покачала головой.
— Нужен правильный ветер. Нельзя попросту палить из пушки Баккела, если не знаешь, куда дуют ветры наверху. Сначала запускаем воздушные змеи, чтобы проверить, а потом, если море в порядке и ветер в порядке… — она показала на пушку, — тогда и стреляем из этой малышки. И корабль выпрыгивает из воды, как подстреленный.
— И летит.
— Точно так.
Гвоздарь задумался.
— Хотел бы я это увидеть, — сказал он.
Рейнольдс оценивающе поглядела на него.
— Может, и увидишь. Если нам придется спасаться бегством, то будем кататься по всему океану, как на коньках.
Гвоздарь снова задумался.
— Нет. В смысле, после того, как спасем Везучую Девочку. Я хочу с вами. Куда бы вы ни отправились. Хочу с вами куда угодно.
— Осторожнее с желаниями, а то они сбудутся. Посмотрим, как ты работаешь.
— И все? — скорчив мину, спросил Гвоздарь. — Я работы не боюсь.
— Пока что ты только стоишь на палубе и глазеешь на море.
Гвоздарь пристально поглядел на нее.
— Если поручите, буду делать все, что скажете. Только скажите. Я никакой работы не боюсь.
Рейнольдс ухмыльнулась.
— Наверное, надо отправить тебя на мачту, и посмотрим тогда.
— Залезу, — не моргнув, ответил Гвоздарь.
Подошел капитан.
— О чем речь? — спросил он.
— Тут Гвоздарь работать захотел, — с улыбкой сказала Рейнольдс.
Капитан задумался.
— Куча народу хочет работать на клиперах. Целые кланы посвящают себя этому. Семьи покупают право работать простыми матросами в надежде, что смогут продвинуться дальше. Моя семья уже третье поколение работает на клиперах. Конкуренция тут большая.
— Я справлюсь, — сказал Гвоздарь.
— Гм, — только и ответил капитан. — Думаю, мы подождем, пока не найдем, где мисс Нита.
Гвоздарь не понял, хотел ли Кэндлесс действительно отложить дело или это был вежливый отказ. Ему очень хотелось выяснить все окончательно, но он не знал, как это сделать, не разозлив капитана.
— Ты действительно думаешь, что сможешь найти Везучую Девочку и вернуть ее? — спросил он, чтобы сменить тему.
— Ну, есть способы, — ответил Кэндлесс. — Если на посту капитана «Луча» все тот же мистер Марн, то мы возьмем их на абордаж раньше, чем они поймут, в чем дело.
Он улыбнулся, но тут же посерьезнел.
— А вот если там мисс Чавес, то нам предстоит серьезный бой. Она не дура, ее экипаж — крутые парни, и придется полить палубу кровью.
— Да не может это быть «Полярная звезда», — сказала Рейнольдс.
— У них есть полулюди? — спросил Гвоздарь.
— Есть, несколько, — ответил капитан. — Но на «Полярной звезде» почти половина экипажа плюсовые.
— Плюсовые?
— Полулюди, как ты говоришь. Мы называем их плюсовыми, поскольку они люди, но с увеличенными возможностями.
— Как Тул.
— Да, странное это создание. Никогда не слышал, чтобы у компаний, занимающихся сломом, были такие охранники.
— Он не работал на «Лоусон энд Карлсон». Он сам по себе.
Капитан тряхнул головой.
— Невозможно. Плюсовые не такие, как мы. У них есть хозяин, единственный. Если они его теряют, то умирают.
— Вы их убиваете?
— Нет, помилуй бог.
Он рассмеялся.
— Они чахнут сами. Очень преданны, поэтому жить не могут, потеряв хозяина. Это собачьи гены.
— У Тула нет хозяина.
Капитан кивнул, но Гвоздарь не понял, поверил он или нет. И решил оставить эту тему. Не нужно, чтобы капитан счел его безумцем.
Но продолжал думать о Туле. Все, кто хорошо знал полулюдей, их генетику, в один голос говорили, что Тул — совершенно невероятное создание. Что нет полулюдей, которые сами по себе. А вот Тул бросил хозяев. Многих. Работал на Лаки Страйка, на Ричарда Лопеса, на Садну, защищал его и Везучую Девочку, а потом просто уходил, когда работа переставала его устраивать. Интересно, что он сейчас делает.
Его размышления оборвались, когда капитан Кэндлесс вытащил пистолет.
— Совсем забыл, — сказал он, давая пистолет Гвоздарю. — Я же тебе обещал. Понадобится, когда мы встретимся с другим кораблем. Тебе надо научиться с ним обращаться. Кот будет тренировать остальных, и ты будешь тренироваться с ними. Абордаж, и все такое.
Гвоздарь взял пистолет, такой легкий, настолько иной, по сравнению с теми, какие видел у других.
— Такой легкий, — сказал он.
Капитан рассмеялся.
— С ним даже плавать можно. На дно не утянет. Пули — специальные, пробивные. Пробивают тело не за счет веса, а за счет вращения, которое им придает ствол. Тридцать выстрелов.
Он протянул Гвоздарю боевой нож.
— Знаешь, как наносить удары?
Показал уязвимые места на теле.
— Не заморачивайся на смертельных ударах, не целься в голову. Только откроешься. Атакуй ниже, бей в живот, по коленям и за колени. Когда свалил…
— Режь горло.
— Умный мальчик! Кровожадный ублюдок, а?
Гвоздарь пожал плечами, вспомнив, как руку окатила горячая кровь Голубоглазой.
— У меня отец хорошо на ножах дерется, — сказал он. Дернул головой, чтобы не вспоминать дальше. — Как думаешь, когда будет бой?
— Будем здесь курсировать. Надо опознать корабль, это мы можем сделать с расстояния в пятнадцать миль. Разглядим его в дальномер, а потом решим, что делать, бросаться в погоню или сделать вид, что мы — друзья.
Он пожал плечами.
— Мы не знаем, что они собираются делать. Может, хотят задержаться еще ненадолго, укрыться южнее, пока на севере все не решится, но я в этом сомневаюсь. Скорее всего, они отправятся на север, чтобы добраться к Пайсу.
Капитан развернулся и пошел к рубке. Не останавливаясь, кивнул Гвоздарю, глядя на пистолет:
— Тренируйся, Гвоздарь. Чтобы всегда попадал, куда прицелился.
Гвоздарь занервничал.
— Капитан! — окликнул он Кэндлесса.
Тот обернулся.
— Если доверили мне пистолет, может, и работу доверите?
Он махнул рукой в сторону занятых делом моряков.
— Наверняка для меня дело найдется.
— Ты как блоха, — покачав головой, сказала Рейнольдс. — Ни за что не отцепишься.
— Я просто хочу помочь.
Капитан задумчиво поглядел на него. Кивнул Рейнольдс.
— Это уж точно. Пусть отстегнется от рейлинга, и найди ему работу.
Рейнольдс восхищенно поглядела на Гвоздаря.
— Молодец парень.
Улыбнулась.
— Думаю, тебе работа найдется.
Она отвела его вниз, в трюм клипера, где находились гидравлические механизмы. Тут царил полумрак. Закрывавшие механизмы панели были сняты и стояли у стен. Внизу виднелись огромные шестерни, зубастые, сцепленные друг с другом, блестящие от масла. На панелях управления поблескивали светодиоды. Пахло маслом и металлом. Гвоздарь почувствовал легкую тошноту. Будто снова залез внутрь разбитого корабля на работу со своей командой.
От панелей отделился огромный силуэт, выбираясь к ним. Поглядел на них желтыми звериными глазами. Узел.
— Гвоздарь сказал, что хочет делать что-то полезное, — сказала Рейнольдс.
Узел оглядел его, нюхая воздух собачьим носом.
— Ладно, — кивнув, сказал он. — Он маленький. Так что работа ему найдется.
Когда Рейнольдс ушла, он дал Гвоздарю канистру с маслом и распылитель. Гвоздарь накинул лямки на плечи, и Узел показал ему, как смазывать шестерни, выдвигающие подводные крылья. Показал на огромные зубчатые колеса, больше метра в диаметре.
