девушек из рода Золотарёвых, что владели магией жизни, которая и на красоту влияла, и на долголетие потомков. Да и на их жизнь в целом.
В любом случае гены рода позволяли Золотарёвым иметь особую чувствительность к золоту и проявлениям магии родной для них стихии. Пусть и не помогало это в управлении магией земли — за исключением случаев наличия сразу двух предрасположенностей, как у нынешнего главы рода, зато нашло прекрасное применение в медицине, за счёт чего они и процветали. До недавнего времени… Точнее, до момент скоропостижной и загадочной смерти предыдущего императора и восхождения на престол его совсем ещё юного сына, который явно никак не влиял на реальное положение дел в империи. А это положение дел у очень многих старых родов, что поддерживали верой и правдой почившего Романова, пошатнулось.
Василий Петрович Золотарёв вышел из своего бронированного вездехода, сопровождаемого гвардией рода, что ехала следом. Перед ним стояли ворота в шикарную загородную резиденцию его старого друга, что обладал не меньшей властью, чем он сам, и был страстным любителем вин.
Двери распахнулись, и хозяин приветливо улыбнулся, приглашая дорогого гостя внутрь. Любезно пообщавшись десять минут для приличия, они отправились в погреб, где стояла огромная коллекция изысканного вина со всех уголков света. Только вот их не интересовали бочки и пыльные бутылки. Их интересовал тайный ход в изолированную комнату, где установлена крайне редкая и не совсем легальная маготехническая система связи. Особенность её в том, что по ней не было никакой возможности отследить присутствующих. Встроенная защита позволяла скрывать не только голоса, но и внешний вид общающихся из разных уголков земли людей.
Настало время очередной встречи тех из них, кого совершенно точно не устраивало самодурство нынешнего регента и того протекционизма, что она проявляла в открытую некоторым пришлым аристократическим родам империи.
Вокруг чёрного матового шара стали проявляться образы «заговорщиков», скрытые тьмой. Два друга, что были одними из создателей этого тайного клуба, тоже присоединились к собранию.
— Приветствую всех вас, мои дорогие друзья и соратники. Мне жаль это говорить, но сегодня нас будет как минимум на одного дорогого брата меньше. Вы не могли знать, но могли догадываться, Граф Берестьев был одним из нас. И он был каким-то образом разоблачён и убит. Думаю, вы все понимаете, что это сигнал от Стефании Алексеевны, нашей всеми любимой правительницы, всем нам. А ещё это означает, что среди нас есть крыса. Так вот, дорогая крыса, знай: я найду тебя и за Мишеньку, и сына его по полной спрошу. Так спрошу, что целого мира тебе будет мало, чтобы скрыть свою гнусную продажную душонку… — холодно процедил граф Золотарёв, вглядываясь в размытые лица собеседников.
Он знал всех их, ведь был одним из первых, кто созвал столь многих глав боярских родов, тайно выслав приглашения и частоту для связи. Было сложно всё это организовать, сохранив анонимность и не допустив в их клуб тех, кто может предать. И вот, к сожалению, они поняли, что где-то просчитались.
Знал он их давно и, несмотря на различные споры по пустяковым вопросам, был уверен в каждом из них до того злополучного дня. Но, видимо, не так он хорошо разбирается в людях, как думал. Одну крысу всё же пропустил… И теперь она дышит, а его зять — нет.
Но это было ничего. Василий Петрович уже приготовил ответ императорскому двору. Элегантный, как и положено дворянам его ранга. Скоро закончится раздолье для этой стервы. И он с удовольствием посмотрит, как будет разрываться на части регентша, пытаясь силами этих бесполезных нахлебников из аристократических пришлых родов, что стали её руками и ногами, решить все свои проблемы.
«Кто знает, быть может даже враги империи подумают, что она ослабла, и решат развязать войну?» — ухмылялся про себя Золотарёв.
Во время клятвы империи и принятия регентских полномочий, Романова Стефания Алексеевна всеми силами обещала не допустить смуты и ослабления империи. Вот только теперь очень многие поняли, что она и есть смута со своими нездоровыми, даже безумными реформами и любимчиками, которые получают абсолютно незаслуженно власть, становясь выше тех, кто уберегает империю от монстров излома.
«Ничего… И не такую погань переживала империя. И не такую…»
Глава 13
Падать в пропасть неизвестности — сомнительное удовольствие. Представлять, как собственное разбитое тело пожирают монстры — ещё хуже.
Жизнь перед глазами у меня не пролетела, нет. Перед глазами стояла картина склонившегося над останками наставника, который, покачивая головой, сетует на мою неуклюжесть и слабость.
Так бездарно погибнуть правителю древнего боярского рода? Ну уж нет!
Всё моё тело, всё моё естество стало сопротивляться мысли о гибели и искать путь к спасению. Первое, что я сделал, — вытер скользкую руку об куртку и схватился за меч.
Физически воткнуть меч в долбаный камень не смогу, зато наполнить клинок силой, что способна разрезать даже бронированного монстра, — это пожалуйста. Не знаю, сколько там до земли, но в любом случае не много.
Зелёный свет разогнал тьму вокруг и окрасил отвесную каменную стену рядом со мной. Магия отправилась в мои кости и мышцы, укрепляя их и даруя им усиление с восстановлением, которые очень скоро понадобятся.
Врезав со всей силы клинком по скале, я удачно попал в расщелину. Меч глубоко вошёл внутрь скалы, в миг затормозив мой полёт. И хоть я изо всех сил сжимал рукоять двумя руками, но из-за этой скользкой гадости не удержался. Запястья отозвались болью. Я рефлекторно разжал ладони и вновь полетел вниз. И очень скоро поцеловал каменный пол. Хорошо, что укрепил тело… Иначе, боюсь, лишь рассечённой бровью я бы не отделался.
Поднялся, ощущая боль в кистях рук, плечах и голове. Раз боль чувствую, значит, не всё так плохо!
Я вытер заливающую глаза кровь и посмотрел на застрявший метрах в десяти меч, чьё зелёное свечение постепенно затухало.
— Ш-ш-ш-ш-ш… — раздалось за спиной.
А затем ещё, и ещё. В последних проблесках света увидел, как стягиваются ко мне мутанты: змеи, сороконожки, змеи-сороконожки…
Пу-пу-пу… Оружие осталось в скале, кругом тьма, которая монстрам явно не помеха. Я помят, как не знаю кто… Зато живой!
Источник мой гудит от объёма маны, что проникает в него и тут же вытекает в тело и залечивает повреждения.
— Пи-пи? — рядом вдруг пропищал мой старый и вредный знакомый, которого я лишь слышал, но не видел.
— Да, помощь мне явно не помешает… — признался зверьку, что влип по
