— Убить их, и дело с концом! — выкрикнул кто-то из собравшихся.
— Около пятисот человек ждут нашего решения, — Багат вышел в центр зала, — но я уверен, что нас бы они не пощадили.
— Человек?! Где ты там увидел людей?! — вновь послышался крик из толпы.
— Пятьсот пленных, — поправил себя Багат, — их изначально было больше, но наши целители в первую очередь оказывают помощь нашим раненым, так что…
— Здесь я соглашусь с тобой. А что насчёт тех, кто не собирается умирать от ран? Просто убьём их? А что потом? Будем ждать очередное войско южан? Давайте так же, как наши предки, зальём кровью всю землю. Сколько людей погибло в первой войне и после неё? Сколько ещё должно умереть, чтобы люди поняли, что нам не нужны войны? — Саул закашлялся от резкого повышения голоса.
— К чему ты клонишь? — с недоверием спросил Багат.
— Я ни к чему не клоню, я задаю конкретные вопросы! Что… вы… собираетесь делать дальше? — более настойчивым тоном обрубил Саул.
Багат поджал губы и с недовольством выдохнул воздух через широкие ноздри.
— Я жду от вас ответа! Что вы будете делать теперь? — продолжал настаивать старейшина.
— Мы выиграли битву, но не войну. У нас осталась лишь половина войска. Но южане разбиты полностью!!! Сейчас самое время нанести удар в сердце врага! — не выдержав напора, выпалил Багат.
По толпе побежал ропот, но в целом он был одобрительным, хотя и не все были с этим согласны.
— Откуда ты знаешь, сколько ещё смогут выставить южане? Или ты всерьёз считаешь, что наших людей хватит, чтобы разбить все их гарнизоны, а потом ещё и контролировать захваченные земли? — возразил Саул.
— Я командующий объединённой армией! Неужели моё слово ничего не решает здесь? — с раздражением спросил Багат.
— Я ни в коем случае не умаляю твоих заслуг, но мне кажется, тобой сейчас управляет ярость и чувство мести, а не здравый смысл, — спокойным тоном ответил старик.
— Хорошо. Может быть, ты и прав, и если мы не пойдём в земли врага, то сохраним множество жизней. Ну а что если они сейчас трясутся от страха, и с ужасом ждут нашего нападения, и готовы на любые условия мира?
— Вот теперь я начинаю слышать в твоих речах здравый смысл! — Саул поднялся и подошёл к Багату. — Я не хочу продолжения войны так же, как и не хотел её начала. Но они не оставили выбора, и нам пришлось защищаться. Благодаря храбрости наших воинов и наследию древних в руках Артёма мы смогли выстоять. А что дальше? Я так и не получил ни одного дельного предложения, кроме продолжения кровопролития, — сложив руки за спину, Саул расхаживал вокруг Багата, стоявшего в центре зала.
— Я хочу положить конец вражде между нашими народами раз и навсегда! Новый лидер их союза — Ганон — пал на поле боя вместе со своей армией. Эти вести дойдут до Карат-Кале ещё нескоро. Моё предложение может многим не понравиться, но я считаю, что это единственный выход для всех наших народов, — Саул окинул собравшихся взглядом. На лицах многих читалось нетерпение и любопытство, каждый хотел узнать, что он предложит.
— Нам нужно объединить все народы в один единый союз… — размеренным тоном заявил Саул.
— Не бывать этому! Мы не станем их терпеть! — зал загудел, все бурно начали обсуждать сказанное.
— Но мы возглавим этот союз на правах победителей, — добавил Саул, переходя на крик, чтобы его услышали. В зале опять повисла тишина.
— Наше войско пополнит запасы, отправится на южную границу и встанет там лагерем. Это будет гарантия нашей безопасности и рычаг в будущих переговорах в дополнение к тому, что мы сохраним жизни пленных воинов.
— Мы просто выставим себя жалкими слабаками, эти люди не понимают язык мира! Они понимают только силу, и если мы её им не покажем, то я уверен, что уже через полгода их новая армия будет стоять у нас на пороге, — практически крича и яро жестикулируя, вновь возразил Багат.
— В том, что это произойдёт, я точно уверен, но только в случае, если мы сейчас не докажем наше благоразумие и право на покровительство над их народами, — спокойно произнёс Саул, — нам необходимо отпустить пленных и отправить с ними приглашение на переговоры. С условием, что если они не явятся, то к ним придёт наша армия и их постигнет участь Ганона. А уж уцелевшие воины в красках опишут действие оружия древних. И поверьте мне на слово, это сработает лучше любых угроз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Но ведь Артём… — начал было воин.
— Никто об этом не знает! Да и мы сами ни в чём не уверены на его счёт, — резко оборвал Саул.
— Я каждый раз убеждаюсь в том, что не зря тебя избрали главным старейшиной. Я признаю твои аргументы и соглашаюсь на реализацию этого плана, — сдался Багат, поражённый дальновидностью старика.
— Вот и славно! Есть ли среди вас те, кто может предложить что-то получше?
В зале повисла тишина.
— После совета ответственные лица обсудят детали, а сейчас у нас остался ещё один нерешённый вопрос, — Саул подал знак рукой, и в зал привели Катона. Вид его был жалок, одежда изорвана, а лицо и тело покрыты ссадинами с запёкшейся кровью, руки крепко связаны за спиной.
— Этот человек отвечал за действия наших разведчиков. Он был глазами и ушами нашей армии на границе и за её пределами. Но что мы получили по итогу его службы? — произнёс Саул, указывая рукой в сторону стоящего на коленях Катона.
— Предатель! Убить его! — донеслось из толпы, кто-то даже кинул свой тапок в его сторону, и тот угодил пленённому воину прямо в голову.
— Верно! Наш народ не получил от этого человека ничего, кроме предательства, которое повлекло за собой смерти тысяч наших братьев. Его нашли недалеко от лагеря южан, очевидно, он не знал, куда ему деваться…
— Я не предавал вас! Меня схватили и отправили к вам гонца с ложными сведениями!!! Я не виноват! — начал отчаянно кричать Катон, озираясь по сторонам.
— Гонец, который доставил конверт с твоим посланием, вырос на моих глазах. Он просто не мог быть засланным. Послание явно было отправлено тобой, — произнёс Багат, наклоняясь к нему поближе.
— Только ты мог дать ложные сведения и умолчать о двадцатитысячной армии врага. Её невозможно было не заметить, — поддержал Саул.
— Я не виноват, я не делал этого!
— К тому же Авар видел тебя в лесу после совета, где ты отправлял посыльного в тайне от всех. Он должен был доставить сведения Каспиям, которые уже успешно сговорились с южанами. Да и что я тебе объясняю то, что ты знаешь лучше меня. Много ли тебе пообещали южане, а, Катон?.. Невежливо молчать, когда тебя спрашивает старший, да ещё и родной человек, — продолжал свою речь Саул.
— Да! Да! Я хотел занять твоё место, безмозглый старик! Мы давно отстали от всего мира, поклоняясь древним, которые даже не считали нас за людей! А ты, как и твои предшественники, продолжал насаждать эту чушь нам и нашим детям! — обречённый понял, что ему не удастся уйти от ответственности и решил высказать всё, что давно накипело.
— И где теперь весь твой мир? Мы ещё не всех предали земле! А если бы не Артём с его оружием, мы сейчас бы здесь не стояли! Как ты вообще смеешь сомневаться в наших устоях и традициях, жалкий выскочка! Тебя приняли в совет только из уважения к твоему деду, которого я сменил на посту главного старейшины. Или ты всерьёз считаешь, что должны были выбрать тебя? — Саул приподнял брови вверх и ждал ответа.
Катон смотрел в пол и ничего больше не говорил, лишь изредка поглядывая исподлобья на окружающих.
— Вот что с людьми делает жажда власти! Я не стремился к ней, вы сами меня избрали, и я с честью несу это бремя на себе. Я боюсь даже подумать о том, куда бы привёл наш народ этот шакал, — старик снова указал на Катона и продолжил ходить по залу, в котором висела гнетущая тишина, все ждали дальнейшего развития событий.
— Я говорил, что больше не хочу убийств… — продолжил Саул, и в глазах предателя загорелся огонёк надежды, — но за гибель тысяч наших воинов есть только одно наказание… смерть, — он произносил это с тяжестью в голосе, испытывая одновременно и гнев, и отвращение к человеку, стоящему на коленях.
