— И ты, и Шен — гости Его Величества. Однако, пока идет расследование, вам нельзя самовольно бродить, где вздумается. И, как показала практика, — Ю Си обвел взглядом внутренний двор, на сей раз в этом взгляде и его выражении лица отчетливо читалась насмешка, — ваши прогулки могут быть опасны для других гостей весенней охоты.
— Если вы о…
— Посмотрите на бедного племянника Его Величества, — проворковал Ю Си тоном заботливой нянечки. — Бедняжка ослеп на один глаз, как же он теперь будет читать свои трактаты о сущности бытия?
Эра вздрогнула и, обернувшись, внимательнее рассмотрела Шаола. Тот продолжал смотреть на нее издалека.
— Прошу прощения, Ваше Высочество! — воскликнула Эра и поклонилась так низко, насколько позволяла ее гордость — то есть, чуть-чуть ниже середины груди Шаола. — С вашим глазом все в порядке?
— Я не принц, не называй меня «Его Высочество»! — воскликнул Шаол. Казалось, обращение волновало его больше подбитого глаза. — Меня зовут Шаол. Ир Шаол.
— Ир? — Эра вздрогнула. Да нет, это какой-то другой Ир, бывают же в мире однофамильцы. Ха-ха. Шен же не может быть родственником императора. Ха.
— Тон Ду, — обратился Ю Си к своему подчиненному. — Следи за барышней Муан. Она может гулять по открытой территории резиденции и проводить спарринги на тренировочной площадке, если пожелает. Но не нужно больше громить дворцы.
— Слушаюсь повелителя, — поклонился подчиненный.
Ю Си перевел взгляд на Муан Эру.
— Тебе все ясно? — уточнил он.
Эра молча кивнула.
Ю Си пошел дальше по галерее, а Ер не удержался и бросил напоследок:
— Надеюсь, когда мы вернемся, еще будет, куда возвращаться! Не женщина, а чума!
Лицо Эры перекосило, но она стойко сдержалась, до хруста сжав кулаки.
Когда бедствие скрылось из виду, Ер вызывающе произнес:
— Надо было ее запереть с тем сектантом!
Ю Си никак на это не отреагировал.
— Ты такой властный… — сохраняя хорошее настроение, решил подколоть Ер. — Тебе нравится, когда тебя зовут «повелитель»? Или лучше «мой господин»?
На сей раз Ю Си посмотрел на него. Ер даже опешил.
— В самом деле не понимаешь? — с любопытством, которого не читалось в тоне голоса, спросил командующий. — Или притворяешься?
Ер растерялся. Он искренне не понимал, отчего тот так отреагировал — ведь это была всего лишь шутка. Ю Си двинулся дальше по коридору, и Ер сокрушенно потащился следом, коря себя за длинный язык.
— На случай, если не понимаешь: я обязан таким быть. Это моя роль.
Ер вытаращился бы на него, если б имел глаза. Он замер и какое-то время глядел в спину удаляющегося командующего.
«Что-о⁈ Так тебе это нравится или нет⁈»
— У тебя хотя бы есть выбор, — нагнав его, произнес Ер. — Я же вынужден влачить существование Глубинной тьмы.
— У тебя не было выбора? — помолчав, уточнил Ю Си. — Ты ведь говорил, что когда-то был человеком. Ты не совершал выбор, который привел тебя к этому результату?
— Говоришь, как Шен, — фыркнул тот.
Ю Си покосился на него.
— Кстати, где он? — продолжил Ер. — Что-то не видно. Тоже сидит под замком? — такая перспектива его бы порадовала.
Командующий Ю махнул рукой страже перед воротами и ничего не ответил.
В это время где-то в глубинах городской тюрьмы Ланъя самый молодой и, безусловно, самый выдающийся старейшина ордена РР наблюдал, как очередного бедолагу протащили мимо него и кинули на грязный пол общей камеры. Тело того все было исполосовано кровавыми следами пыток.
— Этого, — бросил глава тюрьмы.
Две пары толстых рук экзекуторов подхватили Рэна и потащили к выходу.
— Нам необходим результат, — пробормотал глава тюрьмы. — Капитан Чэн сказал, что это был приказ главы контрольного бюро! Если мы ничего не добьемся — не сносить головы!
Рэн потрясенно размышлял, как же докатился до жизни такой. В тех купальнях точно была какая-то демоническая дрянь, лишившая его сил и разума!
— Не надо меня пытать! Я все и так скажу!
Глава тюрьмы оказался не впечатлен сознательностью заключенного.
— С пытками оно как-то понадежнее будет, — пробормотал он, следуя за тянущими Рэна тюремщиками.
Главный астроном Чао Цяо был сед как лунь, сморщен как полежалый сморчок и умудрен жизнью. Однако похер в похеровницах порох в пороховницах не давал ему выйти на пенсию и наслаждаться честно заработанным выходным пособием, поэтому он сговорился с неким сановником, желающим обеспечить безбедную старость трем поколениям семьи Чао. Цели его при ближайшем рассмотрении и с большой натяжкой можно было даже принять за благородные. Однако, чем дальше астроном Чао отходил от целей сановника и чем серьезнее задумывался о последствиях своего преступления, тем сильнее трясся ненастными весенними ночами. Давление его подскакивало, когда он думал о том, что ждет двенадцать колен семьи Чао, если его преступление вскроется. Затем он думал о трех поколениях семьи Чао, обеспеченных до конца своих дней. О двоюродном внучке своем непутевом, что сможет, наконец, жениться. О детишках его, еще даже не запланированных… О золотишке, на которое можно гульнуть на старости лет. (Последнюю мысль вычеркнуть и замолить.) Ах, все для семьи, ничего для себя. В храм, что ли, сходить помолиться, благовония на удачу зажечь.
В этот сияющий весенний полдень, когда некие птички пели о беззаботной птичьей любви, а уличные актеры показывали забавное представление об императоре на главной площади Ланъя, главный астроном Чао Цяо вернулся в астрономическую башню в благостном расположении духа. Только что он помолился на удачу и благополучие, а затем получил предсказание, в котором говорилось, что полная чаша прольется на него в этом году.
Глава охраны Дун как обычно поприветствовал его и продолжил нести свою верную службу на благо отечества. Прекрасный мужчина, который прекрасно справился с поставленной задачей темной ночью проследить за предателем родины и закончить его бесчестную жизнь. Прекрасно было и то, что «родиной» глава Дун давно считал исключительно астрономическую башню, а главного астронома чтил, словно родного батюшку. Возможно, подобного расположения тот удостоился благодаря своей щедрой руке, постоянно доплачивающей главе охраны сверх жалования.
Хорошо жилось в астрономической башне, пока в тяжелые двери не постучал крепкий кулак главы контрольного бюро.
Услышав вести о принадлежности незваных гостей, главный астроном схватился за сердце и сказался тяжело больным.
Глава охраны Дун встретил контрольное бюро внизу и не спешил проявлять радушие гостеприимного хозяина.
— Вы не можете пройти дальше, — холодно произнес он. — Это — астрономическая башня, никому нельзя подниматься без разрешения императора.
— Меня не интересуют предсказания, — произнес Ю Си, смерив того уничижительным взглядом.
Обычно государственные служащие стремились сотрудничать с контрольным бюро и лебезили сверх меры, однако охрана астрономической башни подчинялась исключительно главному астроному, а тот отчитывался перед Министерством Обрядов и императором. Если судить по рангам, главный астроном был выше главы контрольного бюро, поэтому глава охраны астрономической башни мог позволить себе дерзость.
— Позовите главного астронома, — приказал Ю Си.
— Он болен и не может сейчас встретиться с вами.
— Что с ним?
— Ничего серьезного. Возможно, он сможет встретиться с вами завтра.
Ер уставился на этого самоубийцу, смеющего так говорить с главой контрольного бюро. А с виду приличный мужчина, крепкий, хоть и приближается к пенсионному возрасту. Кто же знал, что с головой не все в порядке!
— В таком случае, я хочу видеть помощника астронома.
— Мы тоже хотим! — в сердцах произнес глава охраны Дун. — Уже несколько дней от него ни слуху, ни духу!
— Он пропал?
Глава охраны астрономической башни развел руками.
