думала эта дура, когда предлагала мне жениться на Авроре?
Она, в смысле мой друг, близкий друг, который тоже мне обязана, а не ее отец.
— Папа и мама уже в столовой.
Голос Эмброуз эхом разносится по тихому коридору.
Я вхожу через открытую арку справа от коридора и вижу, что Мейс сидит во главе стола, а его жена, Лейса, слева от него. Эмброуз проходит мимо нас и садится рядом с матерью, а я иду садиться на свободное место справа от Мейса. Аврора занимает место рядом со мной.
— Ремо Кэйн, я рад, что ты смог присоединиться к нам. Я уже приготовил этот ужин до того, как увидела ваше сообщение. Мы любим собираться всей семьей, чтобы пообщаться, по крайней мере, раз в месяц, — объясняет Мейс, его лицо сияет.
— Я знаю, что это довольно быстро, но я хотел бы обсудить возможности, которые вы открыли для моей компании, в моем офисе в ближайшее время, и я надеюсь, что вы не будете разочарованы теми ошибками, которые я исправил.
Я поднимаю бровь. Я знаю, что он сделал, но делаю вид, что удивлен.
Жучок в его кабинете позволил мне узнать, что он приобрел недвижимость и думает сделать Эмброуз владельцем Glamorous в своем завещании. Завещание, которое должно быть уничтожено.
— Я не буду возражать против этого. — Я пожимаю плечами, не сводя глаз с Эмброуз.
Она присоединится к нам в его офисе? Похоже, ей неинтересен наш разговор. Она смотрит на свой телефон.
— Принесите еду, — приказывает Мейс через плечо.
Входят несколько служанок, неся блюда. Стейк на гриле, картофельное пюре, фасоль, чесночный хлеб, миски с фруктами и разные напитки.
— Аврора. Твое вчерашнее мероприятие было потрясающим. Жаль, что нам пришлось самим доставать приглашения через твоего помощника.
Аврора застывает рядом со мной, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не ударить его за нее. Она поднимает на него глаза и вздыхает, пожимая плечами.
— Ты все равно собирался найти способ, — мягко говорит она ему.
Ее голос похож на успокаивающее одеяло, окутывающее меня. Как драгоценный, холодный кислород для человека, которому осталось жить считанные секунды.
Мой взгляд падает на нее и пробегает по ее прекрасной фигуре. Ее длинные волосы завязаны у основания шеи розовой лентой, а вязаное фиолетовое платье облегает ее тело. Ее шаль драпируется на спинку стула.
Об этом она мне тоже говорила. Держи свои вещи при себе, чтобы быстро уйти.
Мои губы дергаются в почти улыбке от того, что она готовила меня к этому ужину в машине.
— Не груби отцу при гостях. Мой зять может посчитать наказуемым, если ты проявишь неуважение к отцу в его присутствии, не так ли?
Он поднимает на нее бровь, как будто так и должны поступать мужья.
Прошлой ночью я был затуманен чувствами к Авроре, но я ни разу не оскорбил ее, и не собираюсь.
— Нет, отец. Ты же не думаешь, что будущий муж Эмброуз, издеваясь над ней, не заставит ее действительно его слушать?
Она переключает внимание на Эмброуз, чей громкий вздох из другого конца комнаты привлекает мое внимание.
Глаза Мейса застывают. Его рука крепко сжимает бокал, который он держит перед своим ртом.
— Что ты говоришь, Аврора? — шепчет Эмброуз. скандальным голосом шепчет Эмброуз, глядя на Аврору, которая сидит и ухмыляется, потягивая суп, стоящий перед ней.
Я сдерживаю улыбку, видя, что она так хорошо справляется с ситуацией.
Она поворачивается ко мне и с улыбкой подмигивает. Мое сердце практически выпрыгивает из груди.
— Тебе нужно следить за своим тоном, когда ты говоришь со мной, Аврора. Я твой отец. Я обеспечил тебя и дал тебе эту жизнь. Если бы ты была мне не нужна, я бы от тебя отказался. Ты не должна так отплачивать мне.
Голос Мейса прогремел на всю столовую.
Плечи Авроры напрягаются, а я крепче сжимаю ложку.
Прошло едва ли десять минут с тех пор, как мы сели за стол.
— Дорогая, ты не можешь так говорить ей. Успокойся и подумай, как негативно твои слова могут повлиять на других.
Его жена заговорила впервые.
Она кладет руку на руку Мейса, затем обеспокоенно смотрит на Эмброуз. Эмброуз старше Авроры, а они обращаются с ней, как с ребенком.
Эмброуз не доставляет особых хлопот. Она просто соглашается со всем, что делает ее отец. Как и ее мать. Но меня бесит то, что она не повышает голос, чтобы защитить свою сестру. Ни одна из женщин ничего не делает с тем, как плохо обращаются с Авророй в этой семье.
Что еще заставляет меня продолжать реализацию моего плана, так это то, что Мейс все еще проявляет нерешительность, отказываясь от Авроры, а это уже что-то значит. Оба родителя относятся к Эмброуз с гораздо большей заботой, чем к Авроре, и мне интересно, в чем причина. Я уверена, что это обнаружится в досье, которое готовит Хелиа.
— Нет. Она должна знать, что не может оскорблять меня при каждом удобном случае. Аврора, ты рассказала Ремо, что скрывается за белыми одеждами, которые ты носишь? Белые одежды не делают тебя чистой или невинной.
Он смеется, его усы подергиваются с каждым вырвавшимся из него смешком.
Ложка в моей руке начинает гнуться. Аврора замирает рядом со мной, ее рука опускается на колени. Мелкая дрожь сотрясает ее плечи, а глаза закрываются, словно в них гаснет свет. И это действует мне на нервы.
— Как у меня может быть дочь-шлюха, которая запирается в комнате с мужчиной, которого даже не знает? Это же унизительно, — выплевывает он, явно испытывая к ней отвращение.
Красный цвет застилает мне глаза.
— Унизительно? Нет. Я думаю, тебя должно унижать то, что ты откровенно продал меня кому-то только ради денег, потому что ты всегда жаждешь большего. Ты чуть не потерял свою семью, этот дом, свой бизнес. Если бы не Ремо, всего этого не было бы, так что не надо говорить о том, что ты унижаешь всех нас, — огрызнулась Аврора. Она встает и бросается к выходу.
Вот она, черт возьми, моя жена.
Я отодвигаю стул, беру в руку нож и поворачиваюсь к Мейсу. Я подношу серебряное лезвие к его челюсти. Его глаза расширяются, и он замирает. Кончик ножа царапает его кожу.
Громкие крики и вопли его жены и дочери звенят у меня в ушах. Я не обращаю на них внимания.
Я наклоняюсь ближе к его лицу, изучая его широкие, налитые кровью глаза. На его лице выступает пот.
— Давай не будем забывать, на за кого ты
