роман, но не лезла с расспросами, у меня диплом, да и самой было не до того.
– Эмиль?
– Он меня бросил, если ты хочешь знать. Подло и мерзко, написал сообщение и больше не приезжал. А недавно явился, чтобы я отдала их фамильную вещь, а теперь написывает и звонит, думает, что я прибегу к нему, как собачонка.
– А ты? – боялся услышать ответ, вдруг она сейчас скажет, мол, люблю его все равно.
– Я?
– Ты любишь его? – заглянул в глаза.
– Нет, конечно, нет, – она так искренне ответила, и я прижал за плечи к себе, не знаю, что со мной, но так не хочется, чтобы снова предавал тот, кто дорог.
– А что мама? – не отпускаю Марго, глажу по обнаженной спине пальцами, кожа гладкая, пахнет цветами, а еще выпечкой и мятой.
– Я думаю, они встречались, а потом что-то случилось.
– Я даже знаю что.
Нетрудно догадаться, как поступил отец, и не могу сказать, как он вел себя три месяца назад, я был весь в работе, в заботах, не замечал ничего и никого.
– Папа, папа, смотри, что мне деда привез.
София влетела в дом, за ней пес, в руке она держала палочку, на конце которой мигала звезда.
– Я теперь волшебная фея и наколдую все, что захочу.
Марго хотела отстраниться, но я не дал, не хочу скрывать то, что чувствую, я взрослый мужчина, и не мой это формат. Цветкова мне нравится, даже очень, не пойму, как это произошло всего за несколько дней. Есть такое слово «тянет», вот меня к ней тянет, а что будет дальше, не знаю.
– Я наколдую свадьбу и братика.
Глава 33
Маргарита
– Миша, что ты делаешь? Прекрати сейчас же.
– А что я делаю?
– Миша, перестань.
Пыталась оттолкнуть мужчину, а он настойчиво лез целоваться, прикасаясь к моей шее губами, потом к щекам.
– Перестань, надо поговорить. Ты вообще понимаешь, что происходит?
– А что происходит? Я так хочу тебя в данный момент, вот что происходит. Сил моих нет, как хочу, этот развратный сарафан свел меня с ума, а до этого сама ты.
Был уже поздний вечер, София спала в своей комнате. Отец Михаила в спальне, а Вишневский нагло лез целоваться и тискал меня, когда моя голова была переполнена сомнениями и мыслями.
– Ты понимаешь, что все это неправильно?
– Что неправильно, Маргарита? Ты опять усложняешь жизнь себе и мне, тем более, все правильно, так, что правильнее не может быть.
– Нет, так не должно быть. Ты мой босс, я твоя подчиненная, к тому же няня твоего ребенка по какому-то такому странному стечению обстоятельств, а точнее, по твоей прихоти.
– Да-да, я напыщенный индюк и женоненавистник. Я это знаю. Мне твоя мать сказала. Ты точно пошла не в нее, и я рад.
– Это неправда. Я думала так давно, это совсем неправда, но первое впечатление в момент нашего знакомства было не очень. А ты точно не женоненавистник?
– Нет, я очень даже люблю женщин, особенно сейчас, когда одна такая сладкая малышка рядом, – он снова тянется ко мне, пальцы теплые, гладит по лицу.
– Но так не может продолжаться, к тому же в доме твой отец, с твоей дочерью за стенкой и братом в гостиной.
– Все в сборе, все прекрасно. Иди ко мне, устал сегодня уже думать.
Хотелось услышать от Вишневского определенные слова, что я ему нравлюсь, что не просто девушка на пару ночей, но в ответ получала лишь то, что мое положение и статус не имеют значения, он меня хочет. А это, скорее всего, уже эгоизм, как в детстве избалованные богатые детишки получали всегда то, что хотели, и неважно, какими путями. Было немного обидно.
Михаил уже бесстыдно задрал мою футболку, его ладонь легла на обнаженную спину. Мне хотелось мурлыкать котенком от этих касаний, хотелось подставить кожу для поцелуев. Испытать вчерашнее безумие, потому что это реальная вспышка чего-то невероятного, сильного, глубокого, что я чувствовала к нему, а не просто секс. Я уже влюбилась в этого мужчину, в его глаза, запах, уверенность, харизму.
– Подожди, Миша, подожди. А еще вся эта история с прослушкой, с той девушкой, с машиной и мужчиной, который отдавал приказы. Что происходит? Вообще, мы можем находиться в этом доме в безопасности? Вообще-то, здесь твой ребенок, твоя дочь.
Михаил отстраняется, теперь в его глазах нет усмешки. Он серьезен, собран, смотрит в сторону, сжимает губы.
– Все хорошо будет, Маргарита. Не переживай, Краснов во всем разберется. Это лишь вопрос времени, нужно найти ту крысу, которая мешает нам работать. А кто-то сливает информацию, пользуясь близким положением.
– А что за Алиса, с которой вы так громко разговаривали с отцом?
Мужчины на самом деле общались на повышенных тонах, пока мы были с Софией наверху. Вишневский-старший кричал, Михаил ему отвечал, мелькало имя Алиса и фамилия Малахов, а еще словосочетание «твоя бывшая».
– Это мать Софии, мы познакомились, я как-то сразу так влюбился. Она такая трогательная была, ранимая, училась на артистку, приехала из маленького городка. Но, что странно, все были против нашей связи, которая уже зашла слишком далеко, и Алиса пробралась к моему сердцу. Даже мама не одобряла, но открыто не высказывалась, я хотел жениться, даже купил кольцо. Но знаешь, обстоятельства бывают выше наших желаний, и я шел наперекор семье. Ничего не слышал, никого не слушал, не видел, а потом Пашка начал открывать мне глаза. И в один прекрасный момент я убедился сам, что Алиса не такая простая, как кажется, а в скором времени я узнал, что она беременна от меня, так родилась София, но мы не стали близкими людьми. Я, конечно, не женился, а ребенка воспринимал, как некую обязанность, давал я только деньги, а не внимание. Дурак такой был.
Первый раз за эти дни Миша был таким серьезным и немного подавленным, словно он сам только недавно осознал, что было, и что в некой степени жалеет. Он рассказывал, можно сказать, совершенно постороннему человеку, что было, что он испытывал и чувствовал, это подкупало.
Он устало трет лицо, откидывается на подушку, закрывает глаза.
– А что сейчас, что происходит сейчас? Вс это как-то связано с Алисой?
