- За нами машина едет.
Его мое сообщение не заинтересовало и в ответ он только равнодушно кивнул.
- Она давно едет, наверное, от самого города. - настаивала я.
- Раз едет, значит ей так надо. - равнодушно проронил мой спутник.
- А почему никуда не сворачивает? - нервно воскликнула я.
- Мы тоже никуда не сворачиваем. - флегматично откликнулся шофер, немного подумал и и пояснил: Некуда здесь сворачивать. До самого Федоровского ни одного населенного пункта.
После этого, решив, что все толком рассказал, он мертво замолчал до конца пути. Честно говоря, мне этот отрезок дороги стоил большого количества нервом. Я вся извертелась, без конца оглядываясь и проверяя, идет ли сзади эта проклятая машина. Она действительно шла, не приближаясь и не удаляясь, хладнокровно выдерживая раз и навсегда установленную дистанцию. Только когда мы вьехали в поселок и по сторонам замелькали частные дома, я немного успокоилась и перестала егозить.
Машина подкатила к высокому бетонному забору и застыла перед запертыми металлическими воротами. Водитель нетерпеливо посигналил, тяжелые створки распахнулись и мы въехали на огромный, заваленный бетонными плитами двор. Ворота за спиной со скрипом затворились и я облегченно вздохнула, почувствовав себя в безопасности. Водитель ушел искать прораба и отсутствовал минут сорок, а я все это время сидела в машине и отходила от своих недавних страхов.
Наконец, явился толстый, постоянно потеющий мужик, назвался прорабом и я отдала ему конверт с долларами . Он их пересчитал, сунул в карман брюк и приказал:
- Подкиньте меня в центр Федоровского. Хочу, пока рабочий день не кончился, застать председателя на месте, отдать ему деньги и сегодня же получить разрешение на продолжение работ.
Мы выехали за ворота и я суетливо закрутила головой, выискивая белую машину. Машины по улице сновали самые разные, но большого белого автомобиля видно не было и я успокоилась. Тихо посмеиваясь над своей мнительностью, которая теперь казалась мне странной, принялась с интересом разглядывать улицы незнакомого поселка и дивиться тому факту, что в нем до сих пор сохранились дома начала века.
Местная власть помещалась в длинном одноэтажном здании за невысоким забором из рабицы. Не успели мы припарковаться на обочине под сенью развесистого куста, как прораб шустро выскочил из машины и заспешил по мощеной дорожке к входу. Водитель тоже вышел наружу и неторопливо направился к продуктовому магазину на другой стороне улицы. Я немного посидела в одиночестве, потом заскучала и решила пройтись. Покинув машину, неспеша прошла до конца квартала, свернула за угол и обмерла. Ненавистная машина с тонироваными окнами, в существование которой я уже перестала верить, была там. Она стояла в тени большой липы и зловеще пялилась на меня своими слепыми черными окнами. Ровно минуту я пребывала в оцепенении, потом решительно подошла и дернула за хромированную ручку. Дверь не поддалась, зато старик, сидящий на лавке возле соседних ворот, ворчливо заметил:
- Чего дергаешь? Нет там никого. Ушел водитель и машину закрыл.
- Куда ушел?
- Тебе забыл сказать. - усмехнулся тот и отвернулся в сторону, всем своим видом демонстрируя, что дальше отвечать на глупые вопросы не собирается.
Я потопталась немного, повертела головой, никого особенно подозрительного не увидела, но все же решила, что следует поскорей вернуться назад.
Стараясь особо не спешить, чтоб не выглядеть смешной даже в собственных глазах, дошла до угла и только собралась припустить рысцой, как из магазина с бутылкой минеральной воды вышел мой водитель. Заметив меня, взмахнул рукой с зажатой в ней бутылкой, и крикнул:
- Водички хотите? Холодненькая!
Я счастливо засмеялась, испытывая огромное облегчение, что теперь не одна, и с излишней горячностью ответила:
- Очень хочу.
Минут пять мы стояли возле машины и пили воду, наконец, появился сияющий прораб и с ходу объявил:
- Все в порядке. Взял баксы, зараза, и даже глазом не моргнул.
Устроившись рядом с водителем, приказал:
- Теперь ко мне. Это дело следует обмыть.
Я начала вяло протестовать, доказывать, что нужно возвращаться домой, но мои спутники и слышать об этом ничего не хотели. В два голоса твердили, что подкрепиться перед обратной дорогой просто необходимо, что пускаться в такой длинный путь на пустой желудок есть проявление крайнего легкомыслия. Думаю, если б мне действительно хотелось немедленно уехать, я бы настояла на своем и ни в какие гости мы с моим спутником, естественно, не попали бы. Все дело было в том, что в глубине души я боялась покидать пределы поселка. Мне казалось, на дороге нас опять будет поджидать белый автомобиль и потому, не признаваясь даже себе, оттягивала момент расставания.
Прораб оказался местным жителем и обитал в добротном кирпичном доме с верандой и несколькими такими же добротными теплицами. На пороге нас встретила его жена, видно, заранее предупрежденная о гостях и уже успевшая к нашему приезду накрыть на стол. Я опасалась, что мой водитель будет прикладываться к рюмке и даже приготовила суровую отповедь. Однако, он оказался разумным человеком, к бутылке даже не притронулся и все внимание уделил закускам. А вот мне, как я не отказывалась, пришлось пригубить рюмку за здоровье хозяев. После одного глотка стало весело и спокойно, в мыслях наступила легкость и остаток вечера я провела в благодушном согласии с собой и окружающим миром.
Уезжали мы из Федоровского уже затемно. Последний раз поблагодарив добродушную хозяйку за вкусное угощение, я загрузилась на заднее сидение и блаженно закрыла глаза. После длинного дня, завершившегося обильным ужином с водочкой, чувствовала себя сонной и расслабленной. О белой машине вспомнила, только когда отъехали от поселка уже на значительное расстояние. Для очистки совести все же глянула в заднее стекло, увидела далеко позади две светящиеся фары, но чувства тревоги, как ни странно, не испытала. Видно, водка сделала свое дело, потому что я препокойно пристроила голову на спинку сидения, закрыла глаза и задремала.
Глава 21
Проснулась от того, что машина больше не двигалась. Разомкнув тяжелые веки, увидела, что стоим против моего дома и засмущалась. Получалось, я так напилась в гостях, что не заметила, как меня доставили домой.
- Давно стоим? - хриплым спросонья голосом спросила я.
- Только подъехали. - ответил водитель.
Я торопливо поблагодарила его за поездку, выбралась из салона и на нетвердых от долгого сидения ногах заковыляла к крыльцу. Слышала, как за спиной заурчал мотор, раздался мягких шорох шин об асфальт, но не обернулась. Шел одиннадцатый час ночи и единственное, что меня в тот момент действительно интересовало, была моя собственная постель. Я сладко зевнула, сунула руку в карман легкого пиджачка и обнаружила, что ключа нет. Тут я вдруг сообразила, что и сумки со мной нет. В первый момент решила, что забыла её в Федоровском, но потом припомнила, что всю дорогу руки были свободны, а конверт с деньгами лежал в кармане. Получалось, что спеша к ожидавшей меня машине, я в торопях оставила свои вещи в офисе на столе. Ничего страшного в этом, конечно, не было, ценностей я в сумке не держала и она спокойно могла полежать эту ночь на работе. Беда заключалась в том, что теперь я не могла попасть в дом. Глухо застонав, опустилась на ступени и обхватила голову обеими руками. Перспектива ехать в центр города меня совсем не прельщала, но не сидеть же на пороге всю ночь. Поэтому, как не лень было, снова поднялась на ноги и побрела к калитке, попутно убеждая себя, что много времени это не займет и максимум через час я уже буду в кровати.
Ждать автобуса в такой поздний час было делом напрасным. Он и днем не особо часто ходил, разумнее было тормознуть проезжающего частника и за десятку без проблем добраться до офиса. Так как наша улица совсем тихая и движения по ней практически нет, следовало переулками выйти на более оживленную Малую Коммунистическую и уже там пытаться поймать машину. Я ступила на мостовую, собираясь перейти на противоположную сторону, и вдруг улышала звук заработавшего мотора. В испуге дернула головой в сторону звука и в густой тени деревьев увидела белое пятно. Все давишние страхи, о которых я уже успела забыть, моментально вернулись и придали мне необыкновенные силы. С неожиданной для самой себя шустростью я в одно мгновение преодолела освещенное пространство и нырнула в ближайший проулок, ловко перемахнула через очень кстати вырытую канаву и во все лопатки припустила по темным улицам. Бежала не останавливаясь до тех пор, пока и собственный дом и проклятая машина не остались далеко позади. Взмыленная и запыхавшаяся вылетела прямо под колеса проезжающего "Москвича" и суетливо замахала обеими руками, умоляя остановиться. Как только водитель притормозил, рванула дверцу и буквально ввалилась в салон.
