– Прекрасно, – сказал он. – В самом деле прекрасно! Неужели они на грани вымирания?
Сциллер кончил жевать и, широко улыбаясь, положил вилку.
– Я не ел их с тех пор, как меня как-то пригласили во Дворец. Нет, они исчезают не потому, что их чрезмерно истребили. На них научились охотиться касатки, но и это еще не все. Главным образом это происходит потому, что океан им всё меньше подходит для обитания. Когда в последней раз приближалась звезда-спутник Менелай, океан стал для гренделей слишком теплым. Теплолюбивые растения Западного Моря в воде сильно разрослись, рыба, которой они питались, почти пропала – и внезапно морские грендели оказались в большом дефиците. Могло бы быть и хуже, но ими заинтересовался старый барон Чалмондсли. Теперь в Университете эта проблема стоит чуть ли не на первом месте. Эй, Кевин, а чем вы питались на Мошке-1?
– Главным образом съестными запасами корабля и молоком протокарба, но мошкиты подобрали для нас еще кое-что. Там произрастает весьма интересная дыня. Конечно же, нам ничего не удалось привезти с собой. – Реннер отложил вилку. – Ничего, – повторил он. – Милорд, мы могли бы заполнить весь корпус «Ленина» сувенирами. А что хотели привезти вы с собой, Бери?
Тебе следовало удержать это «привезти с собой» за зубами, Кевин.
– Я имел желание захватить мошкитских Часовщиков. Мне казалось, это просто удивительные домашние животные. Во всяком случае, так было, прежде чем они уничтожили ИКК Его Величества «Макартур». А потом я пытался уговорить адмирала все сжечь.
– В моих досье указано, что вы провернули очень выгодное дельце со сверхпроводниками и фильтрами, – сказал Мерсер.
– Мне пришлось превратить их в пар.
– А что хотели бы вы привезти с собой оттуда, Джекоб? – поинтересовался Реннер.
– Информацию, – не задумываясь, ответил астрофизик. – Это не было запрещено адмиралом.
Сциллер кивнул.
– Протозвезда Бекмана, – произнес он. – Кевин, а вы назвали какую-нибудь звезду своим именем?
– Нет.
– А что хотели привезти вы?
– Какое-нибудь произведение искусства. Я мечтал о макете Машины времени еще задолго до того, как нам стало известно о существовании этих демонов. Мне очень понравилась одна картина... мой финч'клик' назвала ее «Несущий послание». Мы обратили внимание еще на одну вещь. Мы обнаружили разновидность мошкитов Бегуны, и они все еще сохранились там повсюду. Когда сменяются циклы и все изощренные коммуникации мошкитов выходят из строя, «Несущие послание» тем не менее остаются.
– Вы только что сказали про информацию, доктор Бекман, – проговорил Мерсер. – Мне известно, что мошкиты запрещали выносить любые устройства хранения их сложнейшей информации, однако у вас, безусловно имеется собственное их собрание.
– То, что мне удалось раздобыть, – ответил астрофизик.
– Вне всякого сомнения, сами мошкиты являют собой весьма сложные устройства хранения информации, – заметил Реннер.
– Они не развивали информационную технологию по одной причине, – пояснил Бекман. – Приборы слишком легко ломаются.
– Не угодно еще вина, милорд? – осведомился Бери, и жестом велел Хейзел откупорить очередную бутылку.
На борту яхты имелись свежие фрукты, однако Бери хотелось похвалиться непревзойденной кухней «Синдбада». На десерт принесли поднос с множеством пирожных и свежим кофе «эспрессо». Бери с самодовольным выражением лица наблюдал за Мерсером. Вряд ли ему предлагали что-либо в этом роде в офицерской кают-компании. Наверное, с «Синдбадом» мог бы соперничать лишь самый изысканный стол пассажирского корабля «Круизы Гамильтона», потому что этот великолепный лайнер по пути к Новой Каледонии заходил на четыре планеты, чтобы разнообразить меню.
– Конечно, если этот молокосос Арнофф сумел бы настоять на своем, протозвезду назвали бы его именем, – сказал Бекман. – Представьте себе Протозвезда Арнофф.
– Что? – рассмеялся Реннер. – Ну уж нет, она – ваше открытие. По-моему, и Джок мог бы убедить их, что она должна называться Протозвездой Джока, но поскольку им даются названия в честь какого-нибудь человека, то...
– Простите? – вмешался Мерсер. – Я изучал отчеты об экспедиции на Мошку, но наверное, чего-то пропустил.
– И не удивительно, – отозвался Реннер. – Послушайте, с системы Мошки можно гораздо дальше всмотреться в Угольный Мешок. Пока все мы занимались внезапно открывшимся фактом существования существ намного старше нас, доктор Бекман обнаружил в Угольном Мешке сгущение. Ему удалось доказать, что это протозвезда. Сгущение межзвездного газа способно под своим же собственным весом привести звезду к коллапсу. А это уже – новое солнце, господа.
– Джекоб, в чем же все-таки дело? – спросил Бери.
– О, этот молодой болван решил, что я во всем ошибся, что эта протозвезда зажжется вот-вот, на днях.
– Но, безусловно, вы должны были знать об этом, – возразил Бери. – На «Макартуре» у вас были все приборы для наблюдения.
– Некоторые данные были утеряны, когда мы покидали корабль, – напомнил ему астрофизик. – Но не все.
Одна из причин приятственного отношения Бери к Бекману заключалась в том, что их интересы расходились практически во всем. Бери мог бы и не использовать этого человека вообще. Бери мог отдыхать, в то время как Бекман совал нос повсюду.
В сущности, больше внимания Бери обращал на Мерсера. Но вдруг он заметил, как Реннер вцепился в край стола и резко спросил:
– Что?!
– Некоторые файлы из обсерватории были переданы на «Ленин», – пояснил астрофизик. – Тогда по всему «Макартуру» бродили Часовщики, и полученную информацию свалили в одно место. Примерно год назад на «Ленине» производилась модернизация и эти материалы внезапно выплыли из небытия. Бекман пожал плечами. – Полагаю, ничего нового при этом не обнаружили, но этот парень Арнофф считает, что теперь у него достаточно сведений для создания новой теории.
Реннер мягко произнес:
– Джекоб, вам не хотелось бы увидеть, как эта штука становится звездой?
Бекман беспокойно заерзал на своем месте.
– Ну... я бы выглядел довольно глупо, однако... нет, нет, это совершенно невозможно! Иногда это кажется неправдоподобным. Мой финч'клик' считал, что термоядерная реакция вспыхнет не ранее чем через тысячу лет. С тех пор я просмотрел заново свои наблюдения, и думаю, что он прав. Я очень близко подошел к этому.
– Посредник. Ваш финч'клик' на самом деле не астрофизик. Он мужского пола, не так ли? А особь мужского пола слишком молода, чтобы иметь практику во всем.
– Посредники учатся мыслить, как и их объекты. Мой Посредник был астрофизиком. По крайней мере тогда, когда нас отделили друг от друга, Кевин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
