сумрак, оставляя по углам тонкую паутину мрака и неизвестности.
Я не особо опасалась попасться, потому что наставники жили со студентами по единому графику. Все, кроме Эссара. Ещё один неприятный плюсик в список фактов против декана. Гастон был свободен в своих действиях и днём, и ночью. Вот только находиться одновременно на улице и в душевой он не мог. Придётся признать — моё предположение имеет изъяны.
От этой мысли внезапно стало легче. В груди точно развязался тугой узел. Однако бежать сломя голову к декану, чтобы сообщить о блуждающем призраке я не собиралась. Лишь бы не столкнуться с чудовищем лицом к лицу.
Я усмехнулась, мысленно уточнив для себя, что «чудовище» — это не Эссар. На этот раз.
По тёмной лестнице я спустилась, держась за стену. Узкие ступени и крутые повороты привели в подземную часть корпуса. Я потёрла плечи, ощущая ночную прохладу и сырость подвала.
Чёрный проём слева от лестницы открывал путь дальше под землю. Туда уводили взрослых магов, чтобы навсегда привязать их жизни к добыче хаотита. Каждую секунду мне казалось, что из темноты появятся измождённые и шатающиеся заключённые, чья смерть наступила много раньше физической смерти. Безвольные и молчаливые они словно смотрели на меня из сумрака. Они ждали, когда и Кирстен Шип станет одной из них.
Никогда! Не поддамся и найду способ сбежать!
Я потёрла лицо ладонями, сосредотачиваясь на более важном. Затем на ощупь нашла тяжёлое кольцо, выполнявшее роль ручки на двери, ударила несколько раз и присела. Я прижалась щекой к двери возле замочной скважины, снова постучала, надеясь, что пленник услышит:
— Лиль? Отзовись! Лиль!
Мой голос прозвучал слишком громко в пустом закоулке, показалось, отразился от стен, истаял в пространстве лестницы, а часть звуков преодолели чёрный проём, обрели собственную волю и ушли бродить по лабиринту нижнего яруса.
Жуткое чувство одиночества и одновременно опасной близости чего-то живого, но неизведанного накрыло меня с головой.
Глухой, блёклый ответ Лиля спас меня от подступившего безумия.
— Прекрасная Кирстен. Уходи, — прошептал фейри.
Я с трудом различала бесцветные фразы, произносимые Лилем словно через силу.
— Лиль! Как ты? Мы все думаем о тебе, — быстро проговорила я в прорезь для ключа.
Несколько минут тишины. Я слышала лишь шорохи ветра по каменным стенам и поскрипывание старого дерева.
— Держусь, — произнёс Лиль. — Время движется медленно, но здесь не скучно, — фейри говорил убедительно, только хрипло и с паузами, а в конце фразы коротко рассмеялся.
Нервное хихиканье Лиля мне не понравилось. Следом, будто подтверждая мои опасения, он монотонно забормотал:
— Молчите… Я должен поговорить… Все молчите. Отступите, и я дам вам, что желаете. Потом…
— Лиль? С кем ты разговариваешь? — помертвев, спросила я.
Не хватало, чтобы фейри сошёл с ума. Истории о духах в «комнате стыда» не выдумки?
— Я здесь не совсем один, Кирсти, — неожиданно спокойно и твёрдо ответили с той стороны двери. — Нет времени… Ты, Илма, остальные… Всё хорошо?
Я задавила в себе любопытство.
— Да. Мы даже помирились с Илмой. Случилось кое-что другое.
Он не дал мне договорить.
— Я сказал отступить! — вдруг властно рявкнул Лиль.
Не знала, что он так умеет. Командовал не хуже самого Эссара. Со мной Лиль говорил мягко:
— Будь осторожна. Смотри за девочками. Не ходите в одиночку. За вами следят.
— Почему? Как ты догадался? Видения оракула?
— Тени сгущаются. Они ближе, чем мы думаем. Помнишь, я говорил о Жюли. Кажется, я чувствую…
— Опасность?
Я могла не спрашивать, потому что ощущала то же самое. С появлением неизвестного мага в обличие сгустка хаоса тревога не покидала меня.
— Повсюду. Особенно для Жюли. Её отметили. Не знаю каким образом. Не знаю когда. С ней уже случилось что-то плохое.
— Илму тоже. Вчера ночью тень в спальне отрезала ей локон…
Я вкратце рассказала о нападении в душевой и бродячем призраке вчера ночью. Вспомнила и о странном поведении Жюли.
— Демоны хаоса! — выругался Лиль. — Я не успел разобраться. События обгоняют меня.
— Что мне делать, Лиль? К Эссару не пойду! — Я опередила возможный ответ фейри. — Пока мы не знаем, что происходит, ему нельзя доверять. Тень — человек из плоти и крови. Он маг хаоса. Не зелёный новичок, а опытный колдун.
— Возвращайся в спальню, — подумав, ответил фейри. — Здесь неудобно говорить о деталях. Я кое-что знаю, но обсудим всё завтра вечером. Будь рядом с Илмой и Жюли, не подставляйся сама. Знаю я тебя, Дикий шип!
— Обещаю! Держись, Лиль. — Я улыбнулась, хотя он и не мог видеть моего лица. — Завтра определимся.
Недолгий разговор придал сил и уверенности. Простившись с другом, я устремилась назад в комнату девочек.
29
Без приключений добравшись до спальни, я первым делом проверила постели Илмы и Жюли. Все были на месте. До утра вряд ли что-нибудь произойдёт пока мы вместе. Опасность, обозначенная фейри, была зыбкой и непонятной. Я бы не поверила, не встреть призрака лично, а намерения у него явно недружеские.
Успокоившись, я разделась и легла. Некоторое время меня терзали мысли о Лиле и тех силах, что обитали в комнате под лестницей. Фейри боролся и торговался с незримыми врагами.
Не связанны ли они с магом, который пугает студенток?
— Держись, Лиль, — снова прошептала я в потолок и не заметила, как уснула.
Размытые образы сна встревожили меня, а внутренний толчок заставил открыть глаза. За окном светало. Скользнув взглядом по комнате, я на миг зажмурилась. Страх почти физически пронзил тело, точно выбив воздух из лёгких. Я не шевелилась, но стала осторожно наблюдать за сгустком хаоса возле постели Жюли.
Маленькая колдунья не спала. Она с ногами сидела на кровати, прижав скрещённые руки к груди, пальцы были сжаты в кулак. Губы Жюли беззвучно двигались. Бледное лицо приняло решительное выражение.
Меня точно парализовало от ужаса, холод сковал руки и ноги. Один вид чёрного облака с дрожащими и извивающимися нитями хаоса вызывал тошноту. Хрупкая девичья фигурка в ночной рубашке напротив чудовища навсегда отпечаталась в моём сознании.
Жюли не отрывала взгляда от существа, потянулась к нему, медленно встала. Воплощённый хаос отступил от постели, но я рано обрадовалась. Колдунья последовала за ним до двери, как была босиком. Вместе они вышли в широкую галерею.
Не знаю, сколько прошло времени. Минута? Десять?
Меня трясло словно от холода, а любое движение требовало усилия. Я пыталась шевелить кончиками пальцев, поворачивать голову и постепенно выбиралась из вязкой паутины ни то ужаса, ни то необычного заклятия. Метка на руке зудела, как при ожоге.
Наконец я подскочила,
