– И у меня появились крылья. Так я стала первой крылатой за долгое время.
Я помнила эту считалочку. Бабушка не раз мне её рассказывала. В сильном удивлении я воззрилась на присутствующих, которые смотрели на меня понимающими взглядами.
– Я жила уединенно, – продолжала Поленица.
Она рассказала, как услышала крик о помощи и пришла на выручку. То была магура и её дочь, Зарина.
– Когда я получила травму ноги, она совсем не двигалась. Мама и тётя Поли, – подхватила рассказ Зарина, – схватили одну из золотистых Нитей и пронзила ею мою ногу. Я начала ходить. Потом мы попробовали применить эти Нити ко всему моему телу. Они выжгли нервные окончания, а затем запустили в меня эти самые Нити. Крылья прорезались не сразу, а только спустя десять лет, в людном месте.
Правда, до этого мать и дочь расстались с Поленицей, чтобы продолжить осмотр Швов. На их пути встретился Гудим. Его ждала смерть за «чёрную магию». Кто-то из жителей села видел, как он распутывал Нити в Шве. Женщины спасли его. Они поделились с ним своим опытом. Гусляр решил попробовать, и у них получилось повторить.
– У меня крылья прорезались сразу, – с толикой гордости похвалился он.
После этого их пути разошлись. Мать и дочь направились в Аландар, а Гудим дальше петь песни и разносить благую весть остальным магурам.
В отличие от Центральных миров, где давно поняли, что крылатый народ не несёт зла, в Дальних мирах гонения на них ещё процветали. Аландар и Гинер выделялись на фоне других стран тем, что не убивали магур, но то, что они творили, было намного страшнее.
– Наша кровь позволяла соединять несоединимое ранее. Благодаря тому, что наш народ смешался с другими, в мире стали появляться новые способности, – добавил Гудим.
– На самом деле, всё началось с того, что магура вышла замуж за мага в Аландаре, – присоединился к повествованию Бранибор. – От их союза появился ребёнок, который оказался сильнее многих других магов, опытных и тренированных.
Так в Аландаре стали охотиться за женщинами крылатого народа, чтобы использовать их в качестве племенных кобыл. Только вот просчитались: магура могла родить ребёнка только от того, кого любила. Такая вот особенность осталась нам от предков.
И тогда начались эксперименты. Их ставили над женщинами, детьми, мужчинами – над всеми, кто хоть как-то принадлежал или был замечен в связях с крылатым народом.
– Моего настоящего отца убили, а мать выжила только потому, что герцог влюбился в неё, – признался супруг.
Его мать никогда не рассказывала его светлости, что ребёнок не от него, но герцог не был дураком: сын ни капли на него не походил. Однако, видимо, он действительно любил мать Брана, не попрекал ей этим. В ответ она делала всё, чтобы ему не было стыдно за неё, обустраивала его обиход и была верна ему, хотя и продолжала тосковать по любимому.
Эти отношения не укрылись от брата герцога, графа де Лагарди. Он бесновался, что магура смогла улизнуть от него и окрутить его брата, смерть которого граф хотел повесить на вдову. Но суд оправдал женщину, потому что в тот день Бранибор получил травму, после которой не смог двигаться. Именно тогда и повстречала мать Брана двух странствующих магур и укрыла их в своём доме.
В благодарность за приют они помогли восстановиться её сыну. Только просчитались: ночью напали на особняк и украли Зарину. Матери спустились в подземелье, где ставили безжалостные опыты над людьми, не только магурам не повезло.
Мать мужа помогла найти и освободить Зарину, да только навсегда осталась там, в катакомбах под Людерсом. Бранибор сумел тайно переправить Зарину с матерью в Гинер, откуда те ушли в другие страны.
– Мы решили остановиться в Миражине, – продолжила рассказ девушка. – По слухам, у них были связи с драконидами, а нам нужно было попасть в Верхние миры. Через равестов сделать это практически невозможно, потому что не больно-то они жаловали просителей: за помощь они стребовали плату. Какую именно, Зарина умолчала, а мы все проявили такт и спросили.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Когда пришло время отправляться в земли драконидов, выяснилось, что мать остаётся в Миражине. Только недавно Зарина узнала, что у неё есть младшая сестра.
– Нам просто встретился на пути Гудим, – сказала пара и поведала свою историю.
Они сидели в одной из таверн, когда туда забрёл гусляр. За постой он предложил хозяину развеселить его гостей и спел несколько баллад, а затем и ту самую детскую считалочку. По ней молодые люди узнали, что Гудим – один из них. Тот рассказал им то, что знал сам и помог с Нитями. Крылья у них прорезались позднее. Они тоже путешествовали и следили за Швами.
У всех них на пути встречались и другие потомки нашего народа. Кому-то помогали, кто-то отказывался от помощи и скрывался как можно скорее, чтобы не попасться и не стать мишенью для гонений.
Я слушала их рассказы, затаив дыхание. Сколько бед наш народ пережил, чтобы снова вот так безбоязненно стоять посреди площади чужой страны и не бояться нападения в любую секунду. Теснее прижалась к мужу. За короткое время он стал таким родным! Но чего-то для полно счастья не хватало. Я обернулась в поисках детей.
Они опять о чём-то спорили. Причём в этот раз своё несогласие выказывал Тихан. Молча так. Лишь мимика лица да взмахи руками говорили, что он эмоционален в своём несогласии. И тут-то пришлось вспомнить о насущных проблемах.
– Бран, где мы будем жить? – мой вопрос заставил всех с удивлением посмотреть на меня.
– В Великограде, разумеется, – ответил он.
Я вспомнила, что про этот город упоминала Олларгосс. Неужели он так знаменит?
– Это единственное место, где магур примут без всяких проблем. Дадут кров, еду, работу, – пояснила Поленица. – Королева Скаршии многое сделала, чтобы помочь нашему народу. Она доказала, что мы нужны миру. Нужна не наша кровь, а мы сами. Нужна наша сила, чтобы завершить процесс объединения.
Я взглянула на супруга. Тот кивнул в подтверждении сказанных слов. Обернулась, чтобы позвать детей. Они опять что-то себе придумали, потому что уже молчком покидали площадь. Олан тащил упиравшегося Тихана.
– А ну, стоять! – гаркнула я так, что не только дети, но и магуры подпрыгнули от неожиданности.
Я высвободилась из объятий Брана и бросилась к ребятам.
– Вы куда собрались? – Накинулась я на них сразу.
– Все живы, вы встретили своих. Разве мы вам нужны? – Как-то неуверенно проговорил Иргид.
И куда делась его напористость? Ведь раньше он обвинял намного внятнее!
– Мы давно не виделись, а с некоторыми увиделись впервые, – пояснил подошедший Бран. – А ещё у нас большой дом в Великограде. И у вас у каждого есть там своя комната.
Тут Тихан вырвал руку, развернулся лицом к остальным и пробасил:
– Я же говорил вам: мама и папа нас не бросят!
Все потрясённо уставились на него. Его голос был настолько низким, что никак не вязался с подростком. Его бас был густым, плотным. От его звучания, казалось, всё внутри тебя вибрировало. Этот голос никак не мог принадлежать юнцу.
С расстроенным видом Тихан обернулся ко мне.
– Вот поэтому я и не разговариваю, – признался он. – А то всё отмазка.
Подошедшие магуры разрядили обстановку искренним смехом, потому они всё слышали. Все вместе мы собрались отправиться в Великоград. Только Зарина отказалась.
– У меня там сестра осталась, – назвала она причину, но при этом зарделась.
Понятное дело, что девчонка влюбилась. Повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, я обняла её на прощание.
– Если потребуется помощь, зови, – шепнула я ей. – И в нашем доме, – пусть ещё и не видела его, но была уверена, что он хорош, – тебе всегда будут рады.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Девушка кивнула мне, попрощалась с другими, распустила крылья и исчезла в небесной синеве.
– Ну теперь-то вы готовы? – Раздался ворчливый голос Олларгосс.
Проводница вышла из тени здания, и тогда мы её заметили. Более никто не возражал. По Коридорам прошли спокойно. Я снова всю дорогу беседовала с длаками. А ещё за нами по пятам следовала одинокая тень. К сожалению, рассмотреть её мне никак не удавалось. Свет от посоха Олларгосс не доходил так далеко.
