Переглянувшись, родители кивнули, давая своё согласие. Только после этого сестрёнка отпустила Нити. Там, где они коснулись тела, кожи не стало. В спиральных полосках виднелись голые мышцы.
Крупные слёзы катились из глаз Радогары, но она не проронила ни звука. Ей было больно, но сестра терпела. Она хотела доказать, что сможет выдержать любые испытания, лишь бы получить крылья, что так жаждала её душа. И я прекрасно понимала её чувства. Всё детство мне снились полёты.
Первой на помощь бросилась Маирита. Она в один миг наложила обезболивающие заклинания, а затем и вовсе исцелила раны. Родители всё это время тревожно переглядывались. Следовало бы рассказать о том, как будет проходить процесс приобретения крыльев и обязательно упомянуть, что они могут появиться не сразу.
Через открытое окно в доме влетела бумажная вестница – магическое послание в виде ласточки. В виде таких птиц Далион когда-то слал мне письма. Давно это было. Следом залетела ещё одна. Первая упала в руки отца, а вторая – Брана. Обе расправились и превратились в обыкновенные конверты. Мужчины открыли их. С разрешения старшего, у магур принято было с уважением относится к тем, кто старше, Бранибор зачитал содержимое писем, которое, видимо, было одинаковым.
– Уважаемые горожане! – зачитал обращение супруг, одной рукой держа послание, а другой обнимая меня. – Сегодня состоится вече. Проносим свои извинения за срочность и срыв ваших планов, но некоторые вопросы требуют скорейшего решения. Просим всех собраться на ристалище сразу же после получения извещения.
– Что на этот раз придумала Северина? – Задумчиво и чуть насмешливо поинтересовался Данислав у Брана.
– Не знаю, – пожал тот плечами. – Последнюю неделю я был занят совсем другими делами, – и, улыбнувшись, тепло посмотрел на меня.
Мы все собрались и пошли на то самое ристалище, о котором говорилось в письме. Как пояснили родители, на вече решались важные вопросы и проблемы, касавшиеся развития города и его жителей. Ни один крупный проект не запускался без одобрения хотя бы половины горожан, проголосовавших за него. Обо всех собраниях обычно извещали заранее такими вот бумажными вестниками. Иногда, как сегодня, случались срочные сборы. Все достигшие совершеннолетия люди, проживавшие в Великограде, обязаны были прийти на вече. Было и такое, что не мог прийти человек из-за болезни или отъезда. Тогда его мнение высказывал ближайший родственник или доверенное лицо.
Ристалище представляло собой арену с трибунами. Пришедшие туда занимали свободные места: те, кто пришёл раньше, сидели ближе к арене, те, кто подошёл позже занимал места выше. Никто не спорил, не ругался за места. Наоборот, все радостно приветствовали друг друга. Многие были знакомы. У меня возникло ощущение, что это не город, а одна большая семья.
Бранибор заметил моё удивление. Детишки тоже рассматривали всё с любопытством. Иногда к нам подходили знакомые мужа. Он представлял нас им.
– Тебе тут нравится? – Поинтересовался супруг.
– Очень, – светясь от счастья, ответила ему. – Никогда не думала, что легенды оживут, что мы возродимся.
– Всё это мы сделали сами, – сказал он. – Каждый из нас привносит свою лепту, старается построить место, где будут жить он и его дети в безопасности. Здесь каждый находит себе приют. В Великоград приходят все те, кто не нашёл себе места в других странах. Сюда приходят за новой жизнью. Отчаявшиеся, уставшие от горя и несчастий люди обретают здесь покой.
– Это сказка, – прошептала я ему.
– Не без инцидентов, конечно, тут живём, – заметил Бран, – но все мы понимаем, что только от нас самих зависит благополучие наше и города. И мы делаем всё, чтобы нам жилось тут лучше.
Уже знакомая рыжеволосая женщина вышла на арену. Все разговоры стихли. Люди поспешили занять свободные трибуны. Муж пояснил, что это Северина, градоправительница.
– Благодарю вас, что откликнулись, – начала она. Её голос разносился над ристалищем. Все прекрасно могли слышать то, что говорила градоправительница. Выражение её лица можно было назвать суровым. Она показывала серьёзность предстоящего разговора. – Сегодня нам нужно решить один из важнейших вопросов. В нашем городе нет ни одного учебного заведения. Наши дети предоставлены сами себе. Никто не занимается их воспитанием и обучением. Они вынуждены покидать стены родного города и уезжать. Их отъезд влечёт за собой финансовые потери.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Бран, наклонившись ко мне, прошептал:
– Город старается поддержать своих, даже если они уехали, тем более по учёбе. Это способствует возвращению студентов обратно. Семеро из десяти возвратились.
Северина тем временем продолжала:
– Наличие учебных заведений принесёт нам дополнительный доход в городскую казну. Приток студентов обеспечит процветанием гостиницы, таверны. За въезд в город будет взиматься плата. Дальнейшие стратегии развития со всем, что будет связано с Великоградским Университетом, будет решаться ректором, которого мы должны выбрать уже сейчас, чтобы к началу учебного года у нас появился университет.
Она рассуждала так, словно это было очень легко. К сожалению, по мановению руки не получить желаемого.
– Всё не так просто, как кажется на первый взгляд, – я встала и прервала её речь. Однако меня никто не остановил и не шикнул. Наоборот, все с интересом слушали моб речь. – Нужна система образования. Её не так легко составить, а она ещё должна и работать. Где вы возьмёте столько квалифицированных учителей и преподавателей? А учебники? И где вообще учиться детям? Нужно отдельное здание, – пока я говорила, никто не прерывал меня. – И это только вершина тех вопросов, которые нужно решить.
– Всеми этими вопросами займётся ректор университета, – спокойно ответила Северина, хитро улыбаясь. – Можете предлагать кандидатуры на эту должность, – обратилась она к горожанам. – Лично я выбираю, – тут градоправительница посмотрела прямо на меня, – Златогару Стратилат. Кто за неё, встаньте! Или назовите имя своего кандидата.
Едва она объявила моё имя, как я рухнула на своё место. Инициатива наказуема? Но что же решат жители? Ведь я тут всего лишь второй день, и никого не знаю.
Первыми поднялась пара магур, которые явились на клич. Северина повернулась к ним и задала один вопрос:
– Почему?
– У неё пятеро детей, – ответил магур. – Кроме того, она задала правильные вопросы. Видно, что человек разбирается в том, что говорит.
Градоправительница кивнула в знак того, что принимает их выбор. Постепенно люди стали подниматься. Было видно, что многие семьи ещё совещались. Когда уже треть трибун поднялась за мою кандидатуру, я не выдержала и поднялась.
– Я убийца., – громко сказала я. –У меня руки по локоть в крови. Вы должны знать, кому доверяете своих детей.
Услышав мои слова, мама прикрыла рот. Прости! Не такую дочь ты заслуживаешь.
– Главное, чтобы душа была чиста, а руки можно и помыть, – произнесла Олларгосс, вставая со своего места. Она сидела на одном из первых рядов. – Многие из нас вели далеко неправедную жизнь до прихода сюда. В Великограде у нас появился шанс стать лучше, и, как видишь, – Проводница обвела присутствующих руками, – многие им воспользовались.
На суровом лице Северины возникло подобие улыбки. Едва заметно она кивнула Олларгосс и посмотрела на моего супруга. Тот кивнул ей, как и она ему. Это что ещё такое? Тайный сговор?
Несколько томительных минут горожане раздумывали. Мои родители молча поднялись. За ними брат и его жена. Встал и Бранибор. Дети тоже порывались высказать своё мнение, но их остановил муж:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Вы пока не можете принимать участие.
– Но мне уже…, – возразила Эрбель.
– До тридцати лет вы все несовершеннолетние, – пояснил он. – Но ваше мнение мы учтём, – добавил супруг и подмигнул им.
Больше никто медлил с принятием решения. Все встали.
Не может быть! Взглядом я искала поддержки у мужа. Он улыбнулась и протянул руку, помогая подняться.
– Ну что ж, – начала Северина, – единогласным решением ректором Великоградского Университета избрана Златогара Стратилат.
