Я касаюсь их голов. Волосы у них мягкие, как шелк. Закрыв глаза, я чувствую, как начинает вибрировать тело, как разгорается во мне магия. Но существа нетерпеливы. Их миниатюрные ручки жадно стискивают мои пальцы. Чешуйчатая грубость этих ручек удивляет меня, и на мгновение я теряю сосредоточение.
— Нет! Безмозглая смертная!
Голос режет слух. Я открываю глаза, а существа смотрят на меня с жадностью… и ненавистью, как будто убили бы меня и сожрали, дай им только возможность. Я инстинктивно отдергиваю руку.
Они подпрыгивают, пытаясь дотянуться до нее.
— Дай! Ты же хотела нас одарить!
— Я передумала.
Я сбрасываю фей на ветку ели.
Они снова начинают светиться нежной зеленью.
— Мы и надеяться не могли стать такими великими, как ты, прекрасная! Люби нас, как мы любим тебя…
Они улыбаются и танцуют, стараясь меня очаровать, но их слова больше не действуют. Я слышу за ними алчное шипение.
— Вы любите не меня, а то, что я могу для вас сделать, — уточняю я.
Они хихикают, но в их смехе нет тепла. Он напоминает мне кашель умирающего.
— Твоя сила — ничто в сравнении с силой Дерева Всех Душ.
— Что вы сказали?
Они вздыхают.
— Одно прикосновение к нему — и ты познаешь истинную силу… все твои страхи растают, все твои желания осуществятся!
Я хватаю одно существо и сжимаю в кулаке. Страх превращает его черты в пугающую маску.
— Отпусти меня, отпусти меня!
Другое существо спрыгивает вниз и кусает меня за палец. Я отшвыриваю его прочь, и оно кувыркается в воздухе, а потом хватается за ветку, чтобы не упасть на землю.
— Да отпущу я тебя! Не дергайся! Я только хочу узнать об этом дереве.
— Я тебе ничего не скажу!
— Да раздави ты его в кашу! — подстрекает меня Фелисити.
Ротик существа округляется от страха.
— Пожалуйста… я расскажу, расскажу все…
Фелисити самодовольно улыбается.
— Вот так с ними надо обращаться.
Я покачиваю существо на ладони.
— Что такое Дерево Всех Душ?
Существо слегка расслабляется.
— Это место величайшей магии, в самой глубине Зимних земель.
— Но я думала, что единственный источник магии в сферах — Храм!
Усмешка существа — как усмешка посмертной маски. Оно вдруг подпрыгивает и садится на ветку дерева, так что я не могу его достать.
— Подожди, не уходи! — зову я.
— Если хочешь узнать больше, придется тебе отправиться в Зимние земли и увидеть его самой. Потому что как ты можешь править сферами, если ты не видела его красоты? Как ты можешь править, если знаешь только половину истории?
— Я знаю о Зимних землях то, что необходимо.
Но я совсем не чувствую себя уверенной. В словах маленького существа есть безусловная правда.
— Ты знаешь только то, что тебе рассказали. Разве можно принять все за истину, не разобравшись? Не увидев собственными глазами? Неужели тебе никогда не приходило в голову, что они намеренно стремятся не дать тебе узнать о его чарах?
— Убирайся!
Фелисити резко ударяет по ветке. Существо с визгом падает на покрытую сухими листьями землю, с громким: «Ух!..»
— Ты дура, дура! — выдыхает оно. — Все решится только в Зимних землях! Ты узнаешь, что такое истинная сила, и содрогнешься…
— Вот ведь какая мерзкая мелкая тварь! Я тебе покажу, что такое содрогаться!
Фелисити бросается к существу. Перепуганная мелочь стремительно разлетается в разные стороны.
— Уходите! Оставьте нас в покое, глупые смертные!
Малышка Вэнди вдруг зажимает уши руками.
— Опять! Опять эти крики!
Мистер Дарси бешено мечется в клетке, и Вэнди прижимает ее к себе.
— Вэнди, да прекрати же ты! — сердится Мэй. — Никто не кричит!
— Ну-ка, возьми меня за руку!
Мерси старается успокоить Вэнди, обнимая ее.
Вдали, над Зимними землями, серое небо прорезает алая полоса. Она вспыхивает на мгновение и тут же исчезает.
— Ты это видела? — спрашивает Энн.
— Давайте подойдем поближе!
Бесси бежит сквозь заросли тростника и рогоза между лесом и стеной, ограждающей Зимние земли. Из-за стены переливается густой туман, укрывающий нас невесомой пеленой, пока мы не становимся похожими на едва заметные отпечатки на непросохшей картине. Мы останавливаемся перед самой стеной; она огромна и ужасна. И в ней есть ворота, а за ними мы видим острые вершины гор, черных, как оникс, — они торчат над туманом. На них налип снег и лед. Небо бурлит серыми облаками, непрекращающейся грозой. От вида всего этого меня пробирает дрожь. Все это запретно; все это искушает.
— Вы это чувствуете? — спрашивает Мэй. — Как будто под кожу что-то забирается?
Пиппа подходит ко мне сзади и берет за руку. Фелисити обхватывает ее за талию, а Энн вцепляется во вторую мою руку.
— Как думаешь, там, в Зимних землях, действительно есть место такой огромной силы? — спрашивает Пиппа.
«Дерево Всех Душ живо». Вот что написала загадочная леди на грифельной доске. Но прежде я ни от кого не слышала этого названия. И я в очередной раз осознаю, как мало на самом деле знаю об этом странном мире, которому должна помочь.
— Как тихо… Мы не видели тварей Зимних земель с тех пор, как сюда вернулись. Как ты думаешь, что там сейчас происходит? — спрашивает Энн.
Пиппа нежно склоняет ко мне голову.
— Нам бы самим все выяснить…
Глава 22
Утром фойе школы битком набито баулами и чемоданами — девушки собираются домой на пасхальную неделю. Они обнимаются, прощаясь друг с другом так, будто их ждет вечная разлука, а не встреча в следующую пятницу.
Я спускаюсь в самом подходящем для путешествия наряде — коричневом твидовом костюме, на котором не будут так заметны сажа и пыль железной дороги. Энн тоже надела тускло-коричневый дорожный костюм. Но Фелисити, конечно, не пожелала выглядеть уныло. На ней замечательное платье из шелкового муара того самого оттенка синего цвета, который лучше всего подходит к ее глазам. Я рядом с ней выгляжу как полевая мышь.
Кареты, которые повезут нас на станцию, столпились перед школой. Девушки группами идут за своими сопровождающими. Все воодушевлены, взволнованны, однако самое волнующее происходит между миссис Найтуинг и мистером Миллером.
— Один из наших людей прошедшей ночью куда-то подевался, — говорит мистер Миллер. — Молодой Тэмбли.
— Мистер Миллер, как мне удается присматривать за целой толпой девушек, а вы не в состоянии усмотреть за небольшой группой взрослых мужчин?
Бригид выглядывает из-за экипажей — она подробно наставляет лакея, как именно следует присматривать за нами, к немалому его раздражению.
— Виски! Чертово виски! — решительно произносит она с энергичным кивком.
Миссис Найтуинг вздыхает.
— Бригид, прошу тебя!..
Мистер Миллер сердито трясет головой:
— Нет, это не виски, мэм. Тэмбли стоял на страже, следил за лесом и за старым кладбищем, потому что мы слышали там какой-то шум. А теперь он исчез. Это цыгане, точно вам говорю.
Мистер Миллер с шипением выпускает воздух сквозь стиснутые зубы.
— Ну да, а вы прятались в восточном крыле, потому что шел дождь, насколько я помню, — фыркает миссис Найтуинг. — Будет вам, всегда найдется какая-то причина. Я уверена, что мистер Тэмбли скоро появится. Он молод, как вы сами сказали, а молодые склонны проявлять неповиновение.
— Может, вы и правы, мэм, только мне не нравится, что Тэмбли до сих пор нет.
— Надо верить, мистер Миллер. Я уверена, он вернется.
Мы с Фелисити обнимаем Энн. Мы обе отправляемся в Лондон, а Энн предстоит провести каникулы у ее ужасной кузины, в деревне.
— Не позволяй этим отродьям командовать тобой, — говорю я подруге.
— Это будет самая длинная неделя в моей жизни, — вздыхает Энн.
— Ну а моя матушка начнет таскать меня с визитами, чтобы я старалась всем понравиться, — говорит Фелисити. — Меня будут выставлять напоказ, как какую-нибудь дурацкую китайскую куклу.
Я оглядываюсь по сторонам, но мисс Мак-Клити нигде не видно.
— Ну-ка, — говорю я, беря подруг за руки, — немножко магии, чтобы добавить вам храбрости.
И вскоре магия течет у нас под кожей; глаза от нее разгораются, щеки — розовеют. Над нами пролетает ворона и с громким карканьем садится на башенку, откуда ее сгоняет рабочий мистера Миллера. Я вспоминаю птицу, которую видела ночью, — она словно растаяла. Или нет? «Было поздно, — говорю я себе, — и темно, а все это вместе может создать ложное впечатление». Но сейчас, когда во мне стремительно течет магия, я чувствую себя слишком хорошо, чтобы тревожиться.
Наш экипаж постукивает колесами по дороге в конце процессии. Я оглядываюсь на школу Спенс — на рабочих, которые, стоя на строительных лесах, скрепляют камни раствором, на миссис Найтуинг, вытянувшуюся перед входной дверью, будто страж, на Бригид, машущую рукой уезжающим девушкам, на густой ковер зеленой травы и яркие желтые нарциссы. Единственное, что портит картину, — это надвигающиеся дождевые облака. Они надувают щеки и дуют, заставляя девушек визжать и хвататься за шляпы. Я смеюсь. Магия течет во мне, согревая, и ничто плохое не может до меня дотянуться. Даже темные облака, опускающиеся на молчаливых горгулий, не догонят нас.
