и бережливые до патологии, свято придерживающиеся принципа «до себе!». Старьё и хлам не выбрасывали, а складировали по углам и загашникам — авось пригодится. Это при том, что в жизни они были неприхотливы и привыкли довольствоваться малым.
— Всё ясно. — ехидно констатировала Анка, — Суровый аскетизм на почве патологической скупости.
К кхами в галактике было отношение неоднозначное. Хотя в целом Анке они даже нравились. Они чем-то напоминали русских — такие же простые, открытые и эмоциональные. Даже ругательства у них были похожи на исконно русские выражения. Да и о дисциплине у них тоже были весьма странные понятия. Словом — менталитет был весьма схож.
Анка неспешно прошлась по развороченной зале. Под ногами хрустели черепки разбитой вдребезги роскошной посуды с Деона, валялись тут и там обломки дорогой резной мебели («Итальянская.»- мельком отметила Анка, — «Надо же…»), изорванные книги, разбитые и разбросанные безделушки. В углу, связанные по рукам и ногам, с заклеенными скотчем ртами, давились молчаливыми слезами две женщины. Жена и дочь, а может — просто служанки, или дальние родственницы. Кто их там разберёт. Да это и не важно. Сам Табо-Нач успел удрать, бросив родню, всех ближних и домашних на произвол судьбы и милость победителей. Его сторонникам быстро объяснили, что они были очень даже неправы, причём в выборе средств не стеснялись. Половину города раздолбали. Остатки разгромленных «революционеров» загнали в горный район южнее столицы и там блокировали. Долго, по словам стратига Ар-Аррахара, они там не продержатся — запасов продовольствия и воды у них не было, боеприпасов тоже. Но и у местных силовиков потери тоже были серьёзные. Берлангу, как уже говорилось, поймать опять не удалось.
Да! Порезвились от души! Тут после налёта капитальный ремонт придётся делать. Не говоря уже о том, что новую мебель покупать. Под ногами что-то звякнуло. Что-то металлическое. Анка нагнулась посмотреть. Это оказался широкий обруч из светлого металла, похожий на серебро, на невысокой подставке. К верхнему краю обруча были припаяны семь чашечек, напоминающих подсвечники. Анка подняла находку. Она оказалась тяжёлой. Обруч был широкий, словно обруч бочки и покрыт каким-то сложным узором из спиралей, кругов, треугольников и ещё каких-то символов.
— Чего нашла, Ржавая? — спросила Беда.
— Ахез! Подсвечник, вроде.
— Да выкинь ты его! Ты лучше скажи, что с этими двумя делать? — Беда кивнула на связанных женщин.
— Развяжи ты их.
— А не подорвутся? — усомнилась Беда.
Анка пожала плечами, разглядывая связанных. Беда тоже повернулась к сидящим пленницам. Кхамианки завыли приглушённо. Плакали они так же, как и земные женщины. И слёзы у них текли совсем человеческие.
— Потом. — решила Беда, — Пусть посидят пока.
Анка повертела в руках находку и уже действительно хотела бросить, но тут её взгляд случайно упал на валявшуюся на полу книгу. Вернее — на картинку, на которой она была раскрыта. На картинке был изображён предмет, напоминающий тот самый подсвечник, который держала в руках Анка, но в подставки вместо свечей были вставлены яйца семи цветов радуги.
— Опа! — невольно вырвалось у неё, — Однако.
Она спешно схватила книгу, сунула её под камуфляжку, потом подхватила подсвечник и двинула вслед за остальными.
* * *
— Что-то серьёзное, Дранг Ост?
— Да, товарищ Март. Похоже мы вляпались по самое… извините. -спешно пробормотал Дранг Ост, — Я не знал, что Вы не один.
— Пошли.
Они вышли на улицу. Ночь была тёплой и душной.
«Наверное, гроза будет…»- мельком подумали оба, садясь на скамейку под деревом.
— Ну, что у тебя?
— Всё пропало, шеф! Всё пропало! — ответил Дранг Ост.
— Точнее! — оборвал его стенания товарищ Март, которого Дранг Ост снял с бабы и посему товарищ Март был недоволен.
— Я только что получил сообщение от нашего человека на Кхаме. Выступления наших сторонников подавлены. Участвовал земной космоспецназ.Кхамианцы настроены решительно. Табо-Нач бежал. Берланга тоже исчез.
— Понял. Ладно. Можешь идти отдыхать. Остальное не твоя забота. Донесение оставь, я его просмотрю.
Что ж — кхамианцы действительно могут и умеют действовать решительно. И вряд ли они ограничатся этим. А это значит, что их действия на Кхаме успехом не увенчались и о Кхаме пока придётся забыть. Тем более, что вмешались земляне. Министр Гван-Ло жив, а их союзник Табо-Нач теперь сам не знает, как локоть укусить, как те же земляне выражаются. М-да… Знал бы прикуп — жил бы в Сочи…- вспомнилась вдруг ещё одна старинная земная поговорка. Что такое прикуп и где они, эти Сочи?
Акдак выключил компьютер и поднял голову. В дверях стояла женщина, с которой он решил провести эту ночь.
— Иди, ложись. — сказал он, — Я скоро приду.
— Что-то случилось?
— Ничего не случилось. Ложись.
* * *
— А что это за книга?
— Ахез. Я её у этого кхамианского козла нашла. Странная какая-то. Наверное, это не книга, а альбом абстрактной живописи. — ответила Анка, — Смотри-ка, тут никаких букв — одни узоры.
— А может — это буквы такие разноцветные? — продолжала Беда.
— Может быть. Смотри. — Анка раскрыла книгу на странице, где был изображён давешний рисунок.
— И что это?
— Не знаю… Семь разноцветных яиц.
— Слушай, а может, они тоже христиане и Пасху празднуют? Ну, или что-то вроде того. — спросила Беда.
— Угум. — скептически покивала Анка, — Абзательно. Нет. Тут другое. Что — не знаю. Смотри — этих яиц — семь и они все — цветов радуги. И гранёные как…
— Как те, что у тебя есть. — добавила вместо подруги Беда.
— Ой-ё!
— И что сие означает?
— Спроси чё полегче, а я отвечу.
«Семь цветов радуги. Семь Символов Стихий. Семь составляющих…»- фраза прозвучала в её мозгу так явственно, словно кто-то произнёс её над ухом. Анка невольно вздрогнула и оглянулась.
— Ты чего? — не поняла Беда.
Анка сказала. Подруга уставилась на неё
