— Ракшшан, что с тобой? — проговорил шейган, принимая в свои объятья. Ты странно себя ведешь, словно прощаешься. Что сказал тебе темный?
— Мне сделали предложение, от которого я не смогу отказаться, — проговорила я, глядя в золотисто — змеиные глаза дракона. Затем, не дав ему возможности возмутиться, потянула за огненную косу, приглашая себя поцеловать.
«М-м, и я недавно его боялась, за холодным равнодушием скрывается столько огня и страсти. Мой красный дракон. Пламя моего сердца. Останусь ли я для него ракшшан, когда он узнает кто станет пятым хранителем?» — грустно подумала я, отстраняясь и поворачиваясь в сторону своего демона.
— Эйссарри, душ-ш-ша моя, — прорычал Шерриссар, наклонив голову, подозрительно сощурив глаза, полные гнева, — какую глупость ты совершила?
На мгновение я почувствовала себя маленькой провинившейся девочкой. Но тут перед глазами предстало лицо в серебряной маске и тихий голос прошептал: — «Я затоплю их земли кровью. Твоя эгоистичность станет их гибелью. Ты готова заплатить такую цену?»
Встряхнув головой, подошла к своему темному зверю.
— Это не глупость, Шерриссар. Это жизненная необходимость, — затем, не обращая внимания на его гнев, прижалась к напряженному телу, — не злись. Ты сам знаешь, что обстоятельства иногда сильнее нас.
Судорожно вздохнув, демон прижал меня к себе.
— Ты ведь не передумаешь? — прошептал он, поднимая мое лицо, заглядывая в глаза.
— Нет.
— Пожалеешь!!!
— Да.
— Я его убью!!!
— Не сможешь.
— Но…
— Заткнись, — и я сделала то, чего так давно хотела. Подняв руку, ухватилась за черный блестящий рог. К моему удивлению он оказался горячим и немного шершавым на ощупь. Потянув на себя, заставила склониться рогатую голову.
— Ты единственный, кто меня не целовал, — прошептала я, заглядывая в антрацитовые глаза полные боли и муки.
— Это вопрос? — спросил демон, опаляя своим дыханием.
— Нет, предложение. Если конечно хочешь?
— Не бойся малышка, я никогда от тебя не откажусь. Я ждал этого несколько тысяч лет, девочка. Ты моя эйссарри, — а затем мужчина подарил свой поцелуй. И в этот раз пили меня…
Когда эта сладкая пытка закончилась, я на мгновение прижалась к горячему сильному телу демона.
— Спасибо! — прошептала я, вдохнув в себя запах летнего зноя и предгрозовой бури. Затем, выпрямившись, развернулась, и смело посмотрела на замерших кровников.
— Вы, наверное, уже поняли, моим пятым хранителем станет лорд Кирран. Сегодня вечером я заключаю с ним добровольный контракт кровного договора.
Вот и все. Слова сказаны. Наступившая тишина и напряжение больно резанули по натянутым как струна нервам. Лицо Нэйлара осталось бесстрастным. Он стоял, подобный мраморной статуе греческого божества и не сводил с меня умного, проницательного взгляда. Ему не надо было ничего объяснять. Бывший правитель и так все понял без слов.
Риссан словно ушел в себя, и только стиснутая на эфесе меча рука выдавала его напряжение.
— Ракшшан, ты, поэтому себя так странно ведешь? — проговорил дракон, начиная медленно приближаться, не сводя с меня желтых глаз.
Я нервно кивнула и сделала шаг назад, не понимая его реакции. Сильные руки демона тут же меня обхватили и притянули к себе.
— Наверняка, темный привел очень убедительные доводы, если получил твое согласие, — продолжил эрхан, приблизившись вплотную, — так девочка?
Я вновь кивнула и опустила виновато голову, закусив губу.
— И ты решила, что узнав об этом, мы от тебя отвернемся и станем относиться по — другому? — задал лорд вопрос, приподняв меня за подбородок, заглядывая в глаза.
Прочитав в них ответ, грустно улыбнулся и провел кончиками пальцев по моей щеке.
— Глупый ребенок. Ты так и не научилась нам доверять. Я знаю, кто такие эссины. Знаю, на что они способны, и какими методами добиваются своих целей. Это тьма, которой почти невозможно противостоять. Ты пытаешься нас защитить, как можешь, как чувствуешь. И ты считаешь себя недостойной нашей любви и нашего уважения?
От этого простого вопроса мое сердце болезненно сжалось, а на глазах выступили слезы.
— Я не хочу вас потерять, — проговорила я, потершись щекой о его ладонь в знак признательности. — Вы, единственное, что связывает меня с этим миром. Без вашего тепла я стану пустой и холодной.
— Не станеш-ш-шь, ракшшан, — проговорил дракон, наклонившись, мягко целуя в губы, слизывая скатившуюся слезу. — Пусть эссин становится хранителем, он сам не знает, чего требует.
От этой невинной ласки и его слов в сердце вспыхнула надежда.
— Не понимаю…
— Потом, поймешь, — раздался бархатный голос Нэйлара, оказавшегося совсем близко. — И темный поймет, но уже ничего не сможет сделать.
Видя мое замешательство, вампир странно улыбнулся.
— Пойдем принцесса, пора отправляться в дорогу.
— Котенок, только ответь на один вопрос, — проговорил рысь, бесшумно приблизившись. — Эссин требовал право первой ночи?
— Нет, об этом мы не говорили.
— Хорошо! — облегченно вздохнул блондин, кинув на меня ревнивый взгляд.
На ночлег встали ближе к вечеру, разбив стоянку под открытым небом.
Я сидела у костра рядом с оборотнем, положив голову ему на плечо. И задумчиво наблюдала, как танцуют языки пламени. После купания в реке мои волосы были распущены. Они медленно подсыхали обдуваемые свежим ночным ветерком.
Шерриссар слетал на охоту и теперь окрестности наполнял дразнящий аромат жареного мяса.
Нэйлар установил защитный контур вокруг всего лагеря, потратив на это внушительный запас энергии. Я заставила вампира взять мою кровь для восполнения жизненных сил. Его клыки легко вошли в плоть, не причинив боли. Странно, но чешуйчатая вязь не появилась. Зато когда попросила Риссана провести клинком по руке, защита сработала безупречно, удивив всех моих хранителей.
Скоро восход третьей луны. Все лорды замерли в ожидании, делая вид, что ничего не происходит, но я чувствовала внутреннее напряжение хранителей.
Когда пришло назначенное время, я была полностью собрана и готова к встрече. По моей просьбе Нэйлар создал мне платье потрясающей красоты. Белое, длинное, расшитое мелкими жемчужинами, с изящной серебряной вышивкой, оно подчеркивало все изгибы нового великолепного тела. А открытая спина позволяла разглядеть бегущую бриллиантовую вязь моего чешуйчатого рисунка. Волосы, приподнятые у лица опускались на спину белоснежным водопадом вьющихся локонов. Маленькая диадема и вплетенные в прическу нити жемчуга служили дополнительным украшением и придавали образу немного царственный вид. На этом настоял Нэйлар, сказав, что его принцесса этого достойна.
