- Тогда почему ты прекратила выезжать? – продолжала расспросы мадам. – Мы с твоим отцом очень волновались!
- И теперь убедились, что повода для волнений нет, - сказал Этьен дружелюбно. – Надеюсь, вы разрешите нанять для вас Экипаж? Мы с Розалин как раз…
- Вы как будто нас выгоняете! – сразу же ощетинилась мадам Виоль. – И вообще! Я хочу поговорить с дочерью наедине.
Я вздрогнула, чуть не расплескав чай. На самом деле, я была поражена, что родители Розалин не рассмотрели подмены. Возможно, они не слишком часто видели дочь?..
- Поговорить наедине? – Этьен смотрел на тещу и тестя чуть насмешливо. – Думаю, это лишнее. Эти разговоры можно отложить. Сейчас мы и правда немного заняты…
- Это подозрительно, - мадам Виоль поджала губы.
- С чего бы? – парировал граф. – Вы же видите, что Розалин мне не возражает.
Я выдержала еще один пристальный взгляд мадам, а потом та смягчилась.
- Хорошо, мы слишком переволновались за дочь, только и всего. Пожалуй, наймите для нас экипаж. Мы уезжаем. Так, Жерар?
Ее муж проворчал что-то утвердительное.
- Тогда я об этом позабочусь, с вашего позволения, - Этьен поднялся и подбадривающе мне кивнул. – Постараюсь не заставить вас ждать. Не хочешь пойти со мной, Розалин?
- Да, конечно, - я почти радостно протянулась к нему, но мадам Виоль перехватила мою руку и прижала к своей груди, нежно поглаживая мои пальцы.
- Идите, Этьен, - сказала мадам, глядя на Этьена с улыбкой, - а я как раз поговорю со своей доченькой. Ведь мы так давно не виделись…
- Я тоже скучаю без нее, - Этьен взял меня за другую руку. - Разрешите, я предъявлю права на свою жену.
- Что за настойчивость? Вы что-то скрываете? – улыбка мадам Виоль стала холодной, а глаза прищурились.
Она стала так похожа на Розалин, что я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Настойчивость Этьена и в самом деле выглядела подозрительной… Я до ужаса боялась остаться наедине с родителями Розалин, но мадам вцепилась в меня крепко и выпускать мою руку не собиралась.
- Все хорошо, Этьен, - сказала я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Поскорее, пожалуйста. Не заставляйте моих родителей ждать.
Он нехотя выпустил мою руку, и сначала медленно, а потом быстрее зашагал из гостиной, оглядываясь через плечо.
Едва его шаги затихли в прихожей, мадам Виоль отпустила меня и уселась лицом ко мне, уперев ладони в колени.
- Что происходит, Розалин? – зашипела она. – Сначала дикие новости про развод, потом ты в деревне, теперь здесь взаперти! Я же просила тебя вести себя поскромнее!
- Я стараюсь, - пробормотала я.
- Я вижу, - строго заявила мадам. – Он насильно тебя удерживает? Принуждает к разводу?
- Нет, - ответила я быстро. – Все хорошо.
- Хорошо?
- Очень хорошо, - заверила я ее.
- Он не говорит больше о разводе? – она подалась вперед с жадной настороженностью.
- Нет, - покачала я головой.
- Замечательно, - мадам Виоль энергично прихлопнула по колену. – Слышал, Жерар?
Ее муж снова что-то проворчал и взял еще печенье.
Но мадам Виоль уже не интересовало его мнение.
- Сейчас ты хорошо одеваешься, - одобрила она мое платье. – Я тебе говорила: не носи откровенных нарядов! Обязательно надень то синее платье, в котором он тебя первый раз увидел. Ты же видишь – он любит скромниц. Попался на это один раз, держи его этим на крючке и дальше.
Синее платье… Я вспомнила, как отреагировал Этьен, когда увидел меня в синем платье, что я позаимствовала из гардероба Розалин. В платье, которое так отличалось от остальных…
- И я тебя умоляю, Розалин, - мадам понизила голос до шепота. – Успокойся! Никаких похождений! Пусть все хотя бы успокоится! Зачем ты ведешь себя так бездумно! Если грешишь – то делай это, хотя бы, тайком!
Грешить тайком… Месье Жерар и бровью не повел, услышав слова жены. Значит, родители Розалин знали все о семейной жизни четы де ла Мар. Знали и поддерживали дочь. И еще это значит, что Розалин притворялась скромницей, чтобы понравиться графу. Этьену нравятся скромницы.
А я вела себя с ним так распущенно…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Вот-вот, - похвалила меня мадам Виоль, - почаще красней, побольше смущайся. Ты сказала ему, что нам нужны деньги? – она даже заерзала на диване от нетерпения. – Сказала? Я ведь писала тебе об этом!
Месье Жерар стряхнул сонное оцепенение и так и впился в меня взглядом.
Я отрицательно покачала головой, и они оба разочарованно вздохнули.
- Попроси сейчас! – потребовала мадам Виоль. – Мы ведь не можем уехать с пустыми руками!
Теперь меня не удивляло, что родители Розалин не распознали во мне самозванку. Едва ли их интересовало в жизни дочери что-то, кроме кошелька ее богатого мужа.
От ответа меня избавило возвращение Этьена.
- Ну вот, - сказал он преувеличенно-весело. – Экипаж у крыльца, можете отбывать со всеми удобствами.
Мадам Виоль подталкивала меня взглядом, но мой язык словно окаменел. Я не представляла, как можно вот так просить у графа деньги. Я не знала, были ли подобные просьбы в этой семье привычными, или мне предстояло сделать это в первый раз.
- Розалин! – зашептала мадам.
- Что такое? – тут же спросил Этьен.
Я молчала, и мадам вдруг выпалила:
- Я заказала для дочери новое платье, но мне не хватает денег, чтобы его выкупить. А моя дорогая девочка стесняется попросить…
Лицо мое уже пылало, и не становилось легче от пристального взгляда Этьена.
- Сколько нужно? – спросил он, глядя на меня.
- Сто соверенов, - тут же подсказала мадам Виоль. – Очень красивое платье! Последняя модная новинка!
- Я пришлю чек, - сказал Этьен. – Коляска ждет, можете ехать.
- Мы никуда не поедем! – взвизгнула вдруг мадам Виоль и схватила меня под руку. – Мы будем жить здесь! Мы будем присматривать за нашей девочкой! Вы плохо с ней обращаетесь, я уверена! Вы запугали ее!
- Прошу вас!.. – взмолилась я, пытаясь освободиться от нее.
- Мы тебя спасем, Розалин! – объявила мадам, с героическим пафосом. – Мы никому не дадим тебя в обиду.
- Пошли вон, - сказал Этьен ледяным тоном, и мадам замолчала, хлопая ресницами. – Пошли вон сейчас же.
Месье Жерар поставил чашку и поднялся с дивана.
- Что вы сказали? – спросил он высокомерно.
- Что слышали, - Этьен улыбнулся не менее любезно, чем до этого улыбалась мать Розалин. – Экипаж ждет, можете отбыть с ветерком. Сейчас же. И я передумал. Денег вы не получите. Я сам куплю платье для Розалин, если она захочет. Не утруждайте себя больше покупками, маменька.
- Маменька?! – возмутилась мадам Виоль. – Что за тон?!
Мне удалось, наконец, вырваться из ее цепких пальцев, и я вскочила, испытывая неимоверное желание вытереть ладони о платье.
- Вам и в самом деле лучше уехать, - сказала я.
Казалось, родители Розалин потеряли дар речи.
- Мне вызвать полисмена? – поинтересовался Этьен.
Эти слова привели мадам и месье в чувство.
- Мы уходим, Жерар, - процедила мадам Виоль сквозь зубы.
- Это возмутительно! – поддакнул он и первым пошел в сторону прихожей.
- Мы будем жаловаться императору! – провозгласила мадам уже стоя у порога. – Вы запугали нашу девочку! Она сама на себя не похожа!
- Всего хорошего, - пожелал им на прощанье Этьен, и мадам от души хлопнула дверью.
Некоторое время я молчала, не зная, что сказать.
Но Этьен обнял меня за плечи и притянул к себе, и я со вздохом облегчения уткнулась ему в грудь.
Этот досадный инцидент испугал меня, а особенно испугало обещание мадам Виоль пожаловаться императору. Но вечером, в объятиях Этьена, я позабыла обо всем. А на следующий день и вовсе не вспоминала о мадам Виоль и месье Жераре.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я долго раздумывала, надо ли принимать приглашение на чай от нашей соседки, но Этьен, с которым я поделилась своими сомнениями, полностью одобрил этот визит и сказал, что ему будет приятно, если я проведу час-другой в компании «забавной старушенции». Сам он как всегда отправился на фабрику, и, судя по рассеянному поцелую, которым он наградил меня перед уходом – мысли его были с самоходными машинами, а вовсе не со мной.
