– Да кто ж мог подумать? – растерянно оправдывался Свифт. – Результатов не было никаких… Да и слепая зона имелась вполне солидная. Чужие фантомы не прошли бы…
– Все равно твоя вина! Во всем! И гениев, тобой собранных, во вторую очередь после тебя высечь надо! Сразу ведь должны были о первом успехе доложить. Чего таились, очкарики заумные?
– Порадовать меня хотели, сюрприз устроить…
– Да уж, порадовали! Полные штаны радости этой… И что теперь делать будем?
– Слава богу все живы… Уже всех привели в сознание, – несколько воспрял духом Курт. – Знания в головах остались. Так что дней за двенадцать, а то и за десять, Кулон и аккумулятор будут сделаны повторно.
«Китаец» только застонал от названного срока, а Яков воскликнул:
– Десять дней?! А быстрей никак нельзя? За день или за половину? Тут каждый час на счету…
– А вот нельзя! – выплеснул свою нервозность Свифт. – Это тебе не обычную подкову выплавить, согнуть, да четыре дырки для гвоздей пробить. В устройстве все самые передовые идеи научной мысли собраны! Там только на точные настройки контуров уйдет не менее пяти суток.
– Понял, – вполне покладисто и спокойно отвечал Шереметьев. – Не разбираюсь я в колбасных обрезках, так и советовать ничего не буду. Но одно предложение внесу: можно ли совместить те самые настройки с умением колдуна оперировать определенными полями?
Хозяин разграбленной лаборатории уставился на коллегу в задумчивости. Тогда как Гон Джу еще больше разнервничался:
– Какие к папуасам колдуны?! У нас только один выход: часа на два бросить силы всех наших фантомов на поиски этого подлого ворюги.
– Не получится, все программы сорвем. А вот с колдовским воздействием, – задумался Свифт, – можно попробовать. Хотя с ходу даже предположить трудно, с какой стороны за тебя браться и как твои воздействия проверять.
– Не за меня, – отмахнулся Яков. – Мне тоже некогда. Зато есть у меня группа особо интересных людей. Каждый из них вроде бы и не полный колдун, зато резко выделяется в чем-нибудь одном. Они пока не посвящены во все наши секреты и собраны для работы на подхвате. Намеревался заняться ими в свободное время, но куда уж тут… Так что могу отправить их хоть сейчас в лабораторию.
– Отправляй…
– Не понял?! – никак не мог успокоиться Гон Джу. – А злодея прекращаем искать? И даже личность его не попытаемся определить?
Свифт пожал плечами и пустился в рассуждения:
– А толку в его определении? Тюрюпов такое устроить не мог, он пашет, как раб на галерах. Печенег? Есть шансы, что это он сработал, но вряд ли он пока в Москву ринется спасаться под нашим крылышком. Он не любит рисковать. Значит, к нам тут явился некий неизвестный нам обладатель. Причем в ранге скорей всего полусотника. Иной так легко спецназ не задействовал бы. Большой ему плюс, что он никого из ученых даже не покалечил. Что обозначает, в свою очередь, его возможное в дальнейшем сотрудничество с нами. Искать его бессмысленно. Наверняка он уже далеко и жирует на украденных трофеях. Ну а продолжение поиска…
– Загралов говорит, что оставляет в помощь троицу своих силовиков, – сообщил Шереметьев, имея постоянную связь через фантомов с шестидесятником. – Если вор не сбежал слишком далеко, полковник Клещ его обязательно выловит, рано или поздно. Такое оскорбление прощать нельзя. Да и личность неизвестного выяснить – нам же полезней будет.
Так что Курту только и осталось, как подвести итог краткого совещания:
– Основное внимание – лаборатории, где уже немедленно приступают к созданию Кулона-регвигатора. Второстепенная задача – поиск и выяснение личности вора. Только вот прошу не забывать еще об одной проблеме: кто именно корректирует движение Тауламп на Москву? Не доказано стопроцентно, но если такой тип существует, то у него сигвигатор имеется, вне всякого сомнения. И этот тип гораздо опаснее вора. Назовем его условно… Подпасок.
– Им может оказаться все тот же Печенег…
– Вряд ли. Не мог он тут настолько четко организовать ограбление лаборатории, да одновременно еще и за «серой бедой» присматривать.
Коллеги кивнули головами, пообещали учитывать и помнить да и собрались разбегаться. Как вдруг Гон Джу замер, прислушиваясь к ментальному общению. Еще и руку поднял, останавливая соратников.
Только через минуту забормотал:
– Странно… Кто-то пытается выйти со мной на связь через сигвигатор…
– Может, это Печенег? – последовали предположения.
– Или Бубенчик балуется с имеющимся у него устройством?
Еще некоторое время «китаец» аккуратно налаживал связь с неведомым абонентом. Всегда так получалось, если коллеги не договаривались заранее о связи. Ну а когда сообщения стали проходить и даже диалог наладился, все трое собравшихся союзников вначале не могли поверить в случившееся.
Первое сообщение оказалось и самым информативным:
«Прошу разрешить общение. Мое истинное имя вам ничего не скажет, поэтому можете обращаться ко мне просто Новозеландец или совсем просто Нозе́. Я такой же, как и вы, но никогда ранее не выходил на связь с себе подобными. Всегда придерживался жесткого нейтралитета и позиции невмешательства. Но сейчас обстановка в мире трагически обострилась, и я вынужден пойти на контакт. Тем более что в грозящем апокалипсисе есть и доля моей вины».
Гон Джу дублировал сообщение товарищам, но от себя добавил:
– Не верится даже! Нейтрал какой-то?.. Или сам владелец сбежавшей от него Глыбы?.. Вот цирк-то получится…
«Вижу, что сигнал мой принимается, поэтому продолжу, – возобновилась передача. – За вашей группой веду наблюдение уже давно, поэтому считаю вас достойными для более плотного, хоть и вынужденного сотрудничества. Вот и спешу сообщить о грозящей вам, да и всему миру опасности».
«Рад вас слышать, мистер Нозе́! – наконец-то сумел ответить Гон Джу. – И весьма благодарен за ваше предупреждение. В чем вы видите опасность?»
«В существовании еще одного обладателя, о котором вам вообще ничего не известно. Называет он себя очень высокомерно и звучно: Ной. Я сам о нем узнал случайно, благодаря чрезмерной предусмотрительности. Или, если уж себя критиковать, то благодаря моей паранойе. Многие годы я вербую агентов в самых разных странах и в самых различных общественных структурах. Агенты эти получали много, а работали мало, но на кого – понятия не имели. Зато сейчас подобное принесло свои плоды. Этот самый Ной обратился к первым людям США с предложением, от которого те не смогли отказаться…»
«Минуточку! – засомневался Гон Джу. – О каких людях идет речь? Ведь правительство там уничтожено и только-только формируется».
«Речь не о президенте и его министрах. Речь о банкирах, которые там всем заправляют. Случившаяся резня их почти не коснулась, да и в новом правительстве они умудряются поставить именно своих марионеток. В их же ведении и власти остались денежные потоки, хранилища золота и прочее…»
«Понял, извините, что перебил!»
«Так вот, о сути заявления, – продолжил Новозеландец. – Звучит оно так: «…Спасению Земля не подлежит, она обречена. Но у меня есть возможность спасти десять тысяч человек на своем личном корабле, а после доставить их в иной, вполне комфортный для землян мир. За это только и требуется сдать мне все редкие металлы, которые имеются в ваших хранилищах…»
Речь шла о таких природных металлах, как родий, осмий, рутений, платина. Или о таких изотопах металлов, как Осмий-187 или Калифорний-258. Про золото Ной, а уж тем более про серебро не упоминал. Обмолвился только, что для него это слишком мелко.
Владельцы основных мировых капиталов согласились сразу. Что им какой-то презренный, пусть и баснословно дорогой металл, если на кону стоит их жизнь? Да они и на сотню спасенных своих тушек согласились бы разменять достояние землян, созданное кровью и потом не одного поколения.
В свете этой договоренности сразу становилась подозрительной недавняя сплоченность всего американского народа. Потому что вырезать правительство и министров в течение часа, максимум двух никакие стихийные революции не в силах. Значит, кто-то постарался резко и кардинально устранить с арены любых игроков, имеющих хоть какое-то влияние на армию и способных помешать передаче металлов в нужные лапки. И теперь становились известны главные организаторы резни.
Так что скорее казусом, чем встречным требованием можно было считать просьбу банкиров уже в адрес Ноя: спасти хотя бы временно Вашингтон, а вместо него уничтожить Москву.
Ответ «спасителя» не заставил себя ждать:
«Я отправляю Тауламп на Москву и втаптываю этот город в глубокое болото. Но за это вы постараетесь собрать для меня все мировые запасы упомянутых мною металлов».
На том стороны и сошлись.
Новозеландец также указал две рядом расположенные точки в США, куда толстосумы спешно свозили ценные металлы. Туда же стали подтягиваться избранные, которым Ной пообещал проживание в ином, вполне комфортабельном мире. Причем известна стала и норма багажа, не превышающая четырех чемоданов и ста килограммов на человека.
