ею сполна, на очереди нас ожидает стол с изысканными блюдами, а сейчас одевайтесь, и проходите на берег, дабы нагулять аппетит и освежить головы. Гости неохотно одевались, их разгорячённые тела едва попадали в одежду, но некоторые решили вообще просто накинуть на себя мантии. Снаружи было не менее роскошно: двухэтажный белый особняк с иллюминацией, которая достаточно освещала экстерьер; у входа в виде закруглённой лестницы стоял вычурный фонтан. Он представлял собой раскрытый бутон лотоса, из середины которого бежала вода. А двор окружен многочисленными деревьями: высокими и низкими, густыми и малолиственными, плодовыми и декоративными; и все ухожены. Если пройти дальше, то взору предстанет пугающий своей бесконечностью и силой океан. В тёмном небе стояла полная луна, отбрасывая свой свет на водную гладь, создавая умиротворяющую атмосферу. Но вся красота померкла, когда появился силуэт Мучителя со своими мелкими гадами. Опять эта величественная поза, в которую он вставал, когда приходила очередь открывать свой поганый рот, управляя с его помощью этими, которые потеряли свой человеческий облик. – Заметьте, как особенно хорош сегодняшний вечер! Предлагаю нагишом искупаться у берега, это способствует усилению аппетита, который нам очень пригодится. Никто не стал даже дослушивать его речь, как тут же стали сбрасывать с себя оковы в виде мантий и нарядов и бежать с радостными криками в воду. И видимо, выпитого алкоголя было достаточно, чтобы кто-то вновь потерял над собой контроль и начал вытворять своего рода фокусы. Ещё чуть-чуть и была бы очередная оргия, но радостную атмосферу прервал пронзительный женский крик: – Он мёртв, аааа! – крик был такой силы, что все бегом бросились к его истеричной обладательнице. – Где? Кто? – обратился к ней Мучитель с лицом, на котором не было и капли крови, словно его напугало то, что она сказала. Да неужели?! По-прежнему продолжая нечленораздельно орать, она показала своим указательным пальцем с острым длинным ногтем с алым лаком и нанизанным кольцом с огромным камнем куда-то прямо в паре метров от неё. Все повернулись свои головы в указанном направлении. Кто-то из них бросился туда. В его руках оказался атлетически сложенный молодой мужчина, с которого из-за давления воды отпала маска. Волевой подбородок с ямочкой, гладко выбритое загорелое лицо в обрамлении каштановых волос, а в распахнутых голубых глазах присутствовало выражение радости, как и на губах играла лёгкая улыбка, приоткрывавшая верхний ряд белых зубов, что создавало гнетущее впечатление. Держащий вытащил из-под его головы свою руку, а на ней алела кровь, и вынес же свой предварительный вердикт: – Видимо, как спортсмен, не употреблявший алкоголь ранее, не удержал равновесия и разбил голову об камень… – и вновь подложил ту же руку обратно, а другой прикрыл его веки. – Он даже не успел ничего понять. Никто не брал на себя смелости что-то высказывать, но все решили, что надо одеваться и идти обратно в особняк, взяв с собой новоявленного покойника, достойного премии Дарвина. Праздничное мракобесие как рукой сняло. Мёртвого парня уложили на кушетку, что находилась в зале у стены, и накрыли с головой его собственной мантией. Меня, если честно, немного порадовала его смерть, потому что он совокуплялся с убитой ими же девушкой, так что, смею считать, что его настигло возмездие, и чего желал всем остальным. Такое дерьмо не должно топтать землю, чтобы и дальше способствовать зверскому уничтожению определённых категорий населения. В зале стояла гробовая тишина. Мучитель уселся за стол, его примеру последовали остальные. Никто не осмеливался завести разговор. По-прежнему играла музыка, только уже более трагичная, под стать произошедшему. И в зале вновь объявился обслуживающий персонал, несколько стушевавшийся при виде хозяина и гостей за столом, и тот вынужден был открыть свой рот, чтобы прервать столь безрадостный вечер, начавшийся благодаря глупой гибели того парня: – Все в порядке, накрывайте при нас. Вошедшие неспешно расставляли на столе канделябры с зажжёнными свечами, затем очередь настала посуды и прочих мелочей, придерживающихся правил этикета. Окончив с сервировкой, от одного из официантов следовал понятный только им жест. В зале погас свет, исходящий от огромной люстры под потолком, зато от канделябров исходил приглушённый полумрак, создавая тем самым интимную обстановку. В моей голове снова вырисовывалась та картина, где на столе каждый занимался некрофильским сексом, а теперь за ним жрать собираются. Чем не сумасшедший дом?! В бокалы наливалось вино, но к ним никто не притрагивался. Главный официант что-то прошептал на ухо Мучителю, тот понимающе кивнув, затем весь персонал покинул зал. Хозяин торжества вдохнул и встал из-под стола с бокалом в руке. Заметив, что не все на него смотрят, точнее несколько человек тупо смотрели в свои пустые тарелки, словно лишились слуха. Никто не отреагировал на намекающий кашель, и на помощь пришли сидящие рядом с ними, и те наконец-то обратили свой взор куда надо. – Давайте помянем нашего почившего друга! Прошу вас поднять свои бокалы, – те без запинки последовали сказанному в их адрес, – не знаю, как вы, а я водил знакомство с его отцом, царствие ему небесное. Так вот это был надёжный и довольно интеллигентный человек, и его сын не уступал ему по тем же качествам. Когда его отца убили, на мои плечи легли три года опеки над ним, и ни разу от него не следовало повода сожалеть о моем решении и взятой ответственности. Выйдя из-под моего крыла, сей прекрасный молодой человек достойно продолжил дело своего отца, что не могло не радовать. И от него же исходила инициатива устроить такой вечер спустя трёхлетнего перерыва. Жаль, что именно на нем настигла его преждевременная смерть. И опять же, это не причина сидеть с грустными лицами. Поверьте, я как никто другой, скорблю по нему. Но наша задача сейчас состоит забыть ради его памяти о траурных чувствах до конца вечера, он бы одобрил. Выпьем за его душу. Бокалы были возвращены на стол уже пустыми, и сидящим уже вновь начинало становиться веселее. Но разговор по-прежнему не клеился, потому что все сидели в предвкушении чего-то особенного, видимо чувство голода пересилило их желание оплакивать потерю одного гостя. В зале вновь объявились официанты, двое из них толкали к столу что-то прямоугольное скрытое под куском белоснежной ткани. Рассматривая очертания под тканью, мне становилось не по себе от догадок, что это могло быть. Неужели?… Когда Мучитель стянул разделяющую преграду от моих мыслей и жестокой реальности, я не мог поверить увиденному. Мучения принесённой жертвы (Кому? Зачем?) не окончились: из неё сделали, как барана, жаренную на вертеле тушу. Её волосы сгорели, и вместо красивого некогда
