Беру в ладони его лицо и мягко целую его губы. Это лёгкий поцелуй, понимающий, ободряющий.
— Всё хорошо, — говорю уверенно. — И мы обо всём ещё поговорим. Я расскажу тебе о себе, а ты мне о своей жизни. А пока я хочу утереть нос твоему Лукасу. Он вообще отказывался к тебе пускать, грозился меня запереть. Пришлось пойти на хитрость. К счастью, Закр оказался более адекватным и понимающим, чем капитан.
Он смеётся и лучистый свет его газ красноречивее любых слов.
— Бедный Лукас, — говорит вдруг адмирал, и я удивлённо-недовольно смотрю на него в ожидании объяснений. — Я отдал приказ, чтобы тебя ни под каким предлогом ко мне не пускали. Это был приказ десятого уровня, Ари. Нарушение данного приказа карается смертью.
Ого.
— Ну ты даёшь… — выдыхаю сокрушённо. — Сам себе подписал приговор.
Дракон становится невероятно серьёзен, и говорит покаянно:
— Я знаю, что вынес бы эти приступы боли, свыкся бы с ними и довёл бы все свои дела до конца и сделал бы то, на что решился…
Он имеет в виду селтов, поняла я.
— Но я бы лишился тебя, Арианна. Спасибо, что ты нашла в себе смелость нарушить приказ, протокол и… приняла меня.
— Одним словом, обстоятельства сложились чрезвычайно удачно, — говорю, глядя мужчине в глаза.
— Великий Рой оказался милосердным, — говорит он тихо. — Нужно будет поблагодарить его.
— Или просто доктор Арианна Мэй оказалась дотошной упрямицей, у которой никто из экипажа не окажется в объятиях смерти, — произношу немного раздражённо. Никакой Рой тут не причём. — Вот Закра поблагодари. И Олив тоже. Эти двое оказали прямое содействие в твоём спасении. Но Роя своего тоже поблагодари. Вдруг, он, правда, помог? А сейчас мне нужен завтрак. Дадут мне его сегодня или нет?
Мужчина тут же спохватывается.
— Прости… — говорит он и срывается с кровати, помогает мне встать.
Я встаю и чувствую, как у меня ноет и стонет каждая клеточка тела. Да-а-а, укатал меня драконище.
Прежде чем одеться, мы идём в душ.
Наверное, не стоит говорить, что душ принимали мы вместе и вышли из него не сразу?
⅏
— Мэй! — рычит осунувшийся и сердитый капитан Лукас, когда я появляюсь в кают-компании, но тут же осекается.
Я вот прямо вижу, как он давится собственным ядом. Даже бедный закашлялся. Слова, которыми он мечтал меня «обласкать» так и не срываются с его языка.
Адмирал входит следом и останавливается за моей спиной надёжной скалой.
Весь экипаж как раз здесь и это, ребята, надо видеть. У всех драконов вытянулись лица, у кого-то даже рот раскрылся в изумлении. И в каждом взгляде смело можно прочитать шок, неверие, радость, страх. Вот такой коктейль чувств отразился в глазах и лицах драконов.
— И вам утро доброе, — произношу нарочито ласковым голосом.
Первым поднимается со своего места капитан. Следом за ним встают остальные мужчины.
— Адмирал… Рик… — взволнованно произносит Лукас и смотрит на дракона чуть повлажневшим взглядом.
Он в силах совладать с собой и дёргает за ворот кителя, будто тот перекрыл ему дыхание. Нервно сглатывает, смотрит то на меня, то на адмирала и снова на меня. Встряхивает головой и глухо говорит:
— Ты в полном порядке… Она приняла тебя… Невозможно… Это же чудо.
И только я открыла рот, чтобы прекратить этот подобострастный концерт и сказать капитану, что чудо могло совершиться раньше, будь он сговорчивее, как вдруг, все драконы как один припадают на одно колено, руки скрещивают на груди и опускают головы.
Капитан следует их примеру и тоже падает на одно колено.
Это что ещё за финт ушами?
Адмирал обнимает меня за плечи и наконец, говорит:
— Ты спасла дракона от верной гибели, Ари. Ты приняла в пару того, кто утратил «Дар жизни». Ни одна дракайна не совершила бы подобный поступок.
«То есть, я совершила глупость?» — весело хмыкаю про себя.
— Среди нас твой поступок равносилен героическому подвигу, — говорит Рикард.
Чтобы мне мало не казалось, и чтобы я совсем ощутила себя неуютно, адмирал как остальные, опускается передо мной на одно колено, скрещивает руки на груди и склоняет голову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мы благодарим вас, доктор Арианна Мэй за спасение адмирала Рейка. Мы все очарованы горделивым достоинством вашего дела и вашего поступка, — с восхищением произносит Нил.
Мой желудок сейчас взорвётся от голода. Наверное, это очень стыдно думать о еде в тот момент, когда тебе такие возвышенные речи говорят.
Неправильная я. Ох и неправильная.
И надо что-то ответить в таком же духе, но отчего-то я только злиться начинаю.
Вот не люблю я подобного – коленопреклонённые позы, почёт и уважение, выраженные в возвышенных речах. Мне ближе простое отношение. Сказали бы, спасибо, дорогая Арианна, что не дали адмиралу помереть в страшных муках, вот откушайте вкусненького блюда…
А то развели тут. Я не королева, а простой гениальный хирург.
— Мы принимаем вас как равную драконам и дракайнам, — добавляет Дойл.
Я чешу макушку и не нахожу слов, чтобы как-то достойно ответить.
Спасает ситуацию Лукас.
— Мы рады сотрудничать с такой замечательной женщиной, как вы, доктор Мэй.
— А я ни с кем не сотрудничаю на пустой желудок, — отвечаю капитану и ловлю его удивлённый взгляд.
Вздыхаю и добавляю:
— Ну-у-у… Я тоже очень рада, что адмирал жив и здоров. Теперь он у меня под присмотром. Жить будет долго и счастливо. Обещаю. Только очень прошу всех вас закончить это представление и накормить адмирала и меня заодно, а то я сейчас умру с голоду.
Драконы тут же подхватываются. Все вскочили на ноги. Морды у всех счастливые, радостные. Адмирала поздравляют, будто он лотерею выиграл.
Парни меня усаживают на место рядом с адмиралом, улыбаются, хвалят меня, что я вся такая молодец. И не спасовала перед трудностями, и хитростью пробралась в каюту адмирала, да и вообще, героиня и на меня надо равняться всем дракайнам, да чего мелочиться, всем женщинам! И что обо мне нужно сложить легенду.
В общем, завтрак выходит эпичным.
Я даже не могу вспомнить, что конкретно ела и пила, настолько меня загрузили драконы своей радостью.
Под конец завтрака у меня дёргаются оба глаза.
Под предлогом, что у меня вообще-то пациенты и дети (узнала, что малышей ранее уже покормили), которых надо проверить. Олив (тоже уже позавтракала), которой надо вернуть супруга из стазиса. И ещё Закр, которого я обещала расцеловать.
Но всё по порядку.
И едва выхожу из каюты и направляюсь к себе в кабинет, с удивлением обнаруживаю, что рядом шагает Рикард.
— О! А ты чего это со мной? Я иду некоторых пациентов выводить из стазиса, — объясняю мужчине.
Он кивает, мягко улыбается и произносит:
— Знаю. Слышал. Просто буду находиться рядом.
Хмурюсь и резко останавливаюсь.
Возвращаю дракону мягкую и добрую улыбку и говорю:
— Рик, меня не нужно контролировать и надо мной не нужно трястись, и уж тем более не нужно стоять над душой, особенно, когда я делом занята. У тебя самого дел полно. А я как закончу, мы снова увидимся. Ну или ты меня на обед вытаскивай, а то я могу замотаться и забыть. Договорились?
Рикард шире улыбается, ласково обнимает ладонями моё лицо, склоняется и осторожно целует мои губы. Настолько нежно, воздушно и целомудренно, будто он совсем недавно не терзал эти самые губы с диким и необузданным поцелуем.
Отстранившись, он спрашивает:
— Но проводить я тебя могу?
Длинно вздыхаю, осознавая, что теперь меня опекать будут похлеще моего крёстного, и обречённо киваю со словами:
— Ну конечно можешь. Ты ведь мой мужчина.
Дракон сияет, будто я призналась ему в любви.
Мы идём в сторону медотсека и я думаю про себя, что сегодня мне нужно рассказать адмиралу правду, как на самом деле я попала к нему на борт. Да и связаться с крёстным и Руби очень хочется.
Что ж, надеюсь, всё обойдётся: адмирал всё поймёт, простит… В принципе, он только выиграл из-за моей аферы. А вот крёстный, когда узнает… Засада. Надеюсь, он не отправит спасательный флот ЗС к драконам? Ой, а ещё как узнает про то, что я пара дракона… Бедный мой Николас.
