Рина больше, чем чего бы то ни было, и частично она этого боялась. Она не могла поддаться. Вина из-за этого сожрет ее заживо.
Молчание Поппи, казалось, начало раздражать Рина. Он снял ее с комода, развернул к себе спиной и наклонил. Ноги Поппи дрожали. От чего, она не могла понять – может, все еще от волн оргазма, а может, от понимания, что скоро Рин в нее войдет.
– Поппи, прошу, – выдохнул Рин, прислонясь к шее Поппи сзади. Он согнул колени, чтобы коснуться членом скользкого, влажного входа в ее влагалище.
– Нельзя, – задыхаясь, пробормотала Поппи, сжав бедра так, что член Рина оказался зажат между ее ногами, и простонала, почувствовав, как он, упругий, проскользнул к входу и почти уже вошел внутрь.
– Вот так, – Поппи попыталась продолжить говорить, но застонала, когда большая и выпуклая головка члена Рина коснулась ее клитора. – Вот так нельзя… Только не внутрь.
Рин кивнул, вроде бы понимая, что Поппи имеет в виду, поэтому схватил ее бедра и начал двигаться. Поппи опустилась на локти, ее ноги еще дрожали, а Рин прорычал ей на ухо:
– Ты такая мокрая, Поппи. Это для меня?
Она кивнула и посмотрела вниз на влагу между своих ног, ощущая, как ее становится еще больше с каждым разом, когда она видела, как блестящая головка члена Рина появляется между ее бедер. Для Поппи это было в новинку, такого она еще никогда не делала. Это было что-то очень грязное, возбуждающее, от этого она задумалась и стонала, как никогда раньше.
Поппи протянула руку и прижала пальцы к члену Рина снизу так, что каждый новый толчок теперь был направлен на ее клитор.
– Рин, – простонала Поппи и наконец встретилась с ним взглядом в зеркале. Желание в его глазах выглядело почти агонией. Рин смотрел на Поппи так, будто она была самым удивительным созданием на земле, и если бы она настолько сильно не хотела снова кончить, то, пожалуй, его взгляд ее бы испугал.
Еще несколько толчков – и Поппи уже кричала, уронив голову на комод. Стенки ее влагалища яростно сжимались, хотя внутри ничего не было. Поппи почувствовала, как Рин напрягся, а затем что-то теплое потекло вниз по ее бедрам, а сам он повалился на ее спину.
Тяжкий груз в виде почти двухметрового мужчины выступил в качестве желанного наказания за все те жуткие вещи, что только что делала Поппи. Она пыталась отругать себя, но когда Рин был сверху нее, когда его запах ее окружал, было невозможно думать ни о чем, кроме того, как ей было хорошо, а еще – что он пришел сюда, чтобы ее утешить. Джаспер вообще за ней не пошел. Если Рин вел себя как ее парень, хотя ее собственный парень себя так не вел, почему он не мог воспользоваться привилегиями, присущими парню? От этой мысли Поппи почувствовала жуткую вину и не могла понять, почему вообще пытается себя оправдать.
– Поехали ко мне сегодня, – прошептал Рин, уткнувшись в плечо Поппи.
Поппи отмахнулась от мыслей и повернулась к нему. Он наконец встал.
– Что?
– После вечеринки поехали ко мне. – Рин поднял нижнее белье и брюки и оделся, а затем взял платье Поппи.
– Я не могу, – сказала Поппи и застенчиво забрала платье из его рук.
– Тогда позволь мне отвезти тебя домой. Я не останусь. Я просто хочу поцеловать тебя на ночь, – произнес Рин, глядя на ее красные губы.
От этого сердце Поппи затрепетало, и, несмотря на то что только что они занимались такими постыдными вещами, это его предложение показалось ей довольно милым и романтичным.
– Хорошо, – согласилась она и начала надевать платье, но тут вспомнила о липкой жидкости на своих бедрах.
Рин заулыбался, заметив ее затруднения.
– Оставь все так, – прошептал он тоном, в котором было что-то определенно грешное. Поппи хотелось бы не ощутить волнение от удовольствия оставить на себе последствия их встречи. Но она его ощутила. От этих мыслей ей сразу стало очень страшно – будто бы сегодня в ней что-то пробудилось, что-то первобытное, жаждущее, распутное. Рин застегнул платье Поппи, а затем закончил одеваться сам.
Когда Поппи смотрела, как Рин надевает пиджак, ей показалось, что он снова хочет поцеловать ее. Но когда он полностью оделся, то взял ее руку и поцеловал костяшки пальцев. Рин пригладил свои волосы, смотря в зеркало. Поппи сделала то же со своими волосами, а также разгладила платье.
Будто бы чувствуя, что Поппи начала себя накручивать, Рин вытащил из кармана коробочку и улыбнулся.
– Хочу сегодня подарить Генри подарок. Ты со мной?
Поппи кивнула и радостно заулыбалась, отбросив чувство вины и мучащие мысли подальше на время. По сути, именно ради этого сегодня она сюда и пришла.
– Пойдем… – Поппи взяла Рина за руку, вывела из комнаты и отпустила его только на лестнице.
Толпа уже начала рассеиваться, и Поппи забеспокоилась, что они провели наверху слишком много времени. Но Рин заверил ее, что большая часть гостей посещали несколько вечеринок сразу и что нормально, что в это время людей становится меньше. Они обнаружили Генри с Леной, Джаспером и пожилым мужчиной в плаще – как выяснила Поппи ранее, это бы еще один партнер на фирме Джаспера, Маркус Грант.
– Куда вы двое сбежали? – спросила Лена, с подозрением смотря на Рина и Поппи.
Поппи даже в голову не приходило, насколько подозрительно с ее стороны было просто вот так появиться с другим мужчиной после того, как она пропала на бог весть сколько времени. Рин улыбнулся ей:
– Вообще-то, она помогала мне с одним проектом.
– Проектом? – Генри поднял бровь, будто бы на самом деле знал, что они делали наверху.
Надо отдать должное Рину – он полностью проигнорировал намек и протянул отцу коробочку. Генри со скептическим выражением лица взял ее и открыл крышку. Спустя мгновение стало ясно – он вспомнил. Он вытащил ключи и брелок в виде игральных костей.
– Мы нашли «Буревестник».
Поппи чуть ли не подпрыгивала от нетерпения, ожидая, что скажет Генри. Она не могла не гордиться Рином за то, какой путь он проделал, как много он работал, чтобы заслужить одобрение родителей, и как до всего этого оставался один шаг.
– Ага, – сказал Генри, закрыв коробочку и откинувшись в кресло. – Пойди возьми с полки пирожок. Прежде всего тебе не стоило ее красть.
Сердце Поппи рухнуло. Она посмотрела на Рина. Вся нежность, все счастье, что наполняли его еще недавно, исчезли. Он выглядел… Нет, не убитым горем. Просто разгневанным. Она никогда еще не
