я врать всем подряд…
— Хорошо, я так и хотел сказать, — вздохнул я. — Ну, то есть не так, но… Короче, ты понял. Наверное…
— Да понял, понял, — кивнул он. — Не дурак — давно догадался. Ты, Рома, хреновый конспиратор, у тебя на лбу красной бегущей строкой написано: «Люблю Рыжую. Не подходи чужой — убью!».
— Чё? Правда? — расстроился я.
— Правда. Только она этого, кажется, не замечает.
— Думаешь?
— Ага. Ты её закошмарил, Питер. Она от тебя шарахается и уж точно последнее, что подумает, — что ты испытываешь к ней чувства.
— Ладно, заткнись уже, — отмахнулся я.
Завёл шарманку…
— Ну ок. Давай тогда дальше рассказывай. Твою Рыжую ты органам опеки не отдал?
— Нет.
— Дрался с инспектором из опеки? Или просто выкинул их в окно?
— Очень смешно, — уставился я на него недобро.
— Ну а серьёзно? Как они согласились отдать Катю?
— Отца позвал. Он приехал, договорился, — ответил я, снова остановив взгляд на стене напротив. — Теперь она у нас.
— И как она?
— Плачет всё время.
— Ну да, понятное дело, — из голоса Архипа пропало веселье. — Жалко её… Но что поделаешь? Ты данные взял для моего отца?
— Он сам позвонит твоему.
— Хорошо.
— Ладно, пошли. Вон Алла цокает шпильками.
На первом же уроке, едва все расселись по местам после звонка, я поднял руку.
— Да, Роман? — отреагировала Алла Дмитриевна.
Я стал на ноги.
— Я хочу сделать объявление. Можно? Это важно.
— Конечно, прошу вас, — кивнула она.
— Итак, — прокашлялся я и оглядел класс. Все уставились на меня с удивлением. Я никогда никаких объявлений не делал, а теперь вдруг взял слово. — Я хочу всем сообщить о Кате Романовой. У неё умерла бабушка. Кто хочет поучаствовать в помощи по поводу проводов её бабушки в последний путь — можете обращаться ко мне. Мы с моим отцом и отцом Архипа уже готовы помочь нашей однокласснице, так как у неё средств нет, чтобы достойно проводить близкого человека. Также сразу сообщаю, чтобы вы потом не доставали тупыми вопросами её — мой отец берёт над Романовой попечительство. Как многим известно, у Кати больше не осталось родственников, которые взяли бы её под своё попечительство. Теперь она будет жить с нами. Это решение моего отца, и прошу его не обсуждать. Пока Катя в школу не ходит, но скоро вернётся в гимназию. Прошу оградить её от сплетен и расспросов. Ну и лично от меня: кто будет задавать тупые вопросы или смеяться над ней в такие дни — получит в лоб. Всё.
Глава 11
Роман
— Как трогательно, — протянула Инга.
Я предупреждающе глянул на неё, и она отвернулась.
— Кто-то ещё хочет высказаться прямо сейчас?
Класс потихоньку перешёптывался, но в лицо мне никто ничего сказать больше не осмелился.
— Значит, если кто готов поучаствовать в сборах — обращайтесь к Роману, — резюмировала Алла Дмитриевна. — Учителя, думаю, тоже захотят помочь. Спасибо вам, Роман, что вы подняли эту тему и взяли на себя такую ответственность. Это очень похвально.
Я не ответил. Молча уселся на место, другое место со мной временно занял Архип. Но когда Катя начнёт ходить в школу — она будет сидеть только со мной!
— На тебя Попов как-то недобро смотрит, — тихо сказал мне Арх спустя минут двадцать.
Я поднял голову и встретился с ним взглядом. Действительно, пялится так, словно я ему сто рублей должен.
— Че? — быканул я почти без звука.
Попов ответил мне без звука то, что цензура бы не пропустила.
Я фыркнул и отвернулся от него.
— А что ему надо? — спросил друг.
— А он в Катьку у нас втюрился. И бегает как собакен за ней.
— А, — протянул задумчиво Архип. — Вот он чего крутится возле неё. И поэтому сейчас бесится, что она живёт в твоём доме.
— Да пусть хоть порвёт его от злости, — ответил я, глядя с триумфом в душе на Попова. — Она будет жить в моём доме. И пусть только попробует протянуть к ней руки — переломаю.
Архип хмыкнул и промолчал, продолжая задумчиво смотреть то на Попова, то на меня.
— Эй, Питер, — услышал я позади себя голос Димы, когда мы уже покинули класс.
Я обернулся и со скучающим видом посмотрел на него.
— Чё?
— Поговорить хочу.
— А я — нет, — ответил я и снова отвернулся от него.
Зашагал вперёд по коридору.
— Нет, подожди, — обогнал Попов меня и перегородил дорогу.
Я остановился, враждебно вглядываясь в одноклассника. Он не пропустит меня, либо придётся с ним пихаться.
— Арх, свали, — кивнул он Архипу. — Пожалуйста.
Архип нахмурился, но не стал спорить и отошёл в сторону. Он встал у стены напротив нас так, что слышно ему не было, о чём говорили мы с Поповым, но из поля зрения Архип нас не терял.
— Так что?
— Так, значит, это правда, что Катя у вас в доме находится, — то ли спросил, то ли утверждал он.
— Да, ты же слышал. Я сказал это на весь класс.
— Значит, твой отец решил Катю взять под опеку…
— Ну да. Было бы лучше, если бы её отдали в детский дом?
— А ты и вправду в неё влюбился, — вдруг заявил самодовольно Дима.
— С чего ты взял? — спросил я, пытаясь придать голосу безразличия и не показать, что растерялся от его фразы. — Какая связь между этим всем?
— Это твоя идея, не правда ли? Спасти сироту, все дела… Красиво! Эффектно.
Блин, как он догадался? Чёрт светловолосый.
— Идея моего отца, — вздохнул я. Так я взял и всё выложил тебе как на духу. — А меня не спрашивали.
— Как благородно, — улыбнулся Попов. — Так ты надеешься заслужить её любовь, да?
— Слушай,
