Питерским обнимались? Он меня поддерживал и не смеялся? Боже мой!
Даже не верится, и почему-то жутко стыдно от своих слёз перед ним, от того, как я вцепилась пальцами в ткань его пиджака, как выливала на него свою боль, как жаловалась, что осталась совсем одна, а он почему-то утверждал обратное.
Ему словно не всё равно, что моя жизнь едва не рухнула, будто бы не всё равно на мою боль… Но я просто не могу в это поверить. Наверное, я в припадке боли просто что-то поняла не так или мне половина померещилась…
Стук в дверь отвлёк меня от грустных мыслей.
— Кать, это я, — услышала я голос Романа из-за двери. — Можно?
Я поднялась с ковра, где сидела и слушала мелодии, которые любила бабушка. Дошла до двери и открыла её.
— Что тебе? — спросила я.
— Можно зайти? — задал вопрос он. — Или на пороге будем говорить?
— Заходи.
Я пожала плечами и отступила вглубь комнаты, сворачивая наушники, чтобы затем убрать их в карман.
— Музыку слушала? — сказал он.
— Ну да, — ответила очевидное я.
— Ты до сих пор проводными пользуешься? Прошлый век…
Вот теперь я снова узнаю Романа — мажора и сноба.
— Не у всех есть деньги на игрушки без проводов, — сказала я.
— Кхм, — хмыкнул Питерский, сообразив, что несёт фигню. — Ну ладно, я вот что пришёл… Тут мне Архип предлагает щенка взять. У них мопсиха ощенилась несколько месяцев назад. Только я что-то не уверен, что смогу за ним ухаживать сам, но отказываться как-то неудобно. Смотри.
Я опустила глаза на смартфон Ромы, который он сунул мне под нос.
— Ой, божечки, какой классный, — улыбнулась я невольно. Щенок был настолько милым, что смотреть на него и не улыбаться было просто нереально. — Какой чудесный малыш! Конечно, бери, ты что! Научишься ухаживать за ним.
— Думаешь?
— Да. Они такие мягкие, как плюшевые мишки.
— Ага, и шерсти не так много от мопсов. А ты что-то знаешь вообще… Как там за ними ухаживать?
— Да не особо, — повела я плечом. — Знаю, что гулять с ними надо, ставить прививки и, пока они маленькие… убирать за ними.
— А ты знала, что есть памперсы для собак?
Я невольно прыснула со смеху.
— Серьёзно?
— Да. А то они же мину могут прямо у тебя под носом оставить.
— Не хотелось бы…
— Представляешь, встала с утра, а нога в мягкое и тёплое как вляпалась!
— Оу, — сморщилась я. — Этот мопс, Рома, если ты его возьмёшь, будет только в твоей комнате сидеть.
— Нет, я пришлю его к тебе под утро.
— Очень смешно, Питерский. В общем-то, в гугле всё должно быть по уходу за ними.
— Ну да, почитаю.
— Иди-иди. Тебе полезно.
Рома цыкнул, но не стал спорить.
— Ты в школу-то собираешься? Алла уже спрашивала про тебя. Там твой театральный кружок стынет без тебя. Все ждут, плачут там…
— Ну прямо плачут? — посмотрела я на него, ощущая, как снова моих губ коснулась улыбка. Не думала, что после всего я смогу ещё когда-то улыбаться и испытывать что-то кроме этой боли.
— Ага, весь пол актового зала залили слезами. В понедельник хотела бы Алла тебя уже увидеть, а то, как она сказала, ты очень сильно отстанешь от программы и рискуешь не сдать экзамены.
— Я… — опустила я ресницы. Сказала так, как чувствовала на самом деле. — Постараюсь собраться. На самом деле, мне всё ещё очень трудно.
— Мы все это понимаем, — так же искренне отозвался он. — Но жизнь продолжается, и тебе необходимо возвращаться в гимназию, чтобы не потерять своё место.
— А почему тебя это волнует? — снова подняла я взгляд на него. Он ведёт себя совсем не так, как раньше. Как будто два разных человека я знала. И меня всё это смущало.
— Волнует, — ответил он, дав себе несколько секунд на раздумья.
— Почему?
— Потому что, — сказал Питерский и вышел из комнаты.
Отличный ответ, достойный Питерского.
Вздохнула и отметила про себя, что мысли о щенке меня отвлекают. Пойду, что ли, почитаю про мопсов… Главное, чтобы вернуться к привычному образу жизни, нужно уметь отвлекаться. Иначе я действительно могу пустить свою жизнь под откос, если позволю этой боли меня поглотить.
Роман
В комнате уселся на диван с ногами и думал о том, что произошло сейчас.
Мой фокус с мопсом удался — она улыбнулась. Никакого щенка у Архипа не было, я всё это придумал. И теперь мне надо уговорить отца на то, чтобы в доме появился маленький мопс, и найти такого для покупки. Наташа давно хотела собаку, и теперь я могу взять её в союзники. Стоит отдать ей должное — будущая жена отца всё же намного лучше, чем я себе придумал. Она заботилась о Кате все эти дни, следила, чтобы она ела хоть что-то и принимала успокоительное. Теперь же мы вместе надавим на отца и купим собаку. Катя точно отвлечется на заботу о более слабых и перестанет жить только горем. Её лицо прямо просветлело, когда она разглядывала щенка, которого я нашёл в интернете. Она на миг снова стала той лучистой Катей, какую я видел до трагедии в её жизни, разве что только очень бледной.
Щенок и кружок, который так любит Романова, должны её встряхнуть. Хватит ей уже страдать. Пора возвращаться к жизни.
Подтянул ноги к себе и положил голову на колени, уставившись в стену невидящим взором.
А что отвечать на её вопросы, почему меня волнует её судьба, я не знал.
Понимал, что рано или поздно она станет их задавать, но я терялся, когда она задавала такие вопросы прямо.
Духу не хватило сказать, что я просто желаю, чтобы ей больше не было так больно.
Потому что она мне небезразлична и я её боль тоже чувствую.
Не знал, что так бывает. Боль не моя, а болею
