Даже если Мюллера невозможно причислить к марксистам в СДПГ, нельзя также утверждать, что он принадлежал к ревизионистам. Но, как и многие члены партии, после начала войны он поддержал правое партийное крыло и вошел в кружок Эдуарда Давида, выступавшего за внутреннюю сплоченность партии и против всех левых радикальных тенденций и пацифистских течений. Хотя Мюллер не желал, чтобы рейхсканцлер Бетман Голь-вег был принесен в жертву аннексионистам, он не видел также причин безоговорочно поддерживать канцлера.
Когда разногласия внутри СДПГ явно усилились и в Вюртемберге партийная оппозиция сплотилась вокруг штутгартской газеты «Тагвахт», Мюллер с Эбертом направились в вюртембергскую столицу. Там они обнаружили, что их внутрипартийные противники нарушили правила ведения кассы, и использовали этот смехотворный предлог, чтобы настоять на смене руководства газеты.
Схожий кризис начался в Берлине вокруг газеты «Форвертс», которая желала военного поражения кайзеровской Германии, что, по мнению Мюллера, было совершенно «скандально». Так как «Форвертс» была в очередной раз запрещена, Мюллер весной 1916 г. получил от правления партии задание осуществлять предварительную цензуру этого центрального партийного органа. Осенью он вошел в его редакцию с правом самому решать вопрос о содержании и публикации статей.
Хотя Мюллер из-за своего трезвого прагматизма имел много противников, все же ему удалось добиться мандата рейхстага в 1916 г. на дополнительных выборах в силезском Райхенбахе. Эдуард Давид поддержал его в предвыборной борьбе.
С начала войны Мюллер по сравнению с Эбертом и Шей-деманом потерял в партии былое значение. Тем не менее вместе с ними он отправился летом 1917 г. на Стокгольмскую конференцию социалистов. Надежда найти на конференции пути к заключению мира оказалась беспочвенной, так как большинство социалистов других стран считали Германию виновником войны.
Как и большинство умеренных социал-демократов, Мюллер выступал против аннексионизма и настойчиво требовал — хотя бы только для того, чтобы успокоить Англию — полного восстановления независимого Бельгийского государства. Несмотря на это, в 1918 г. он высказался за одобрение Брестского мира.
Хотя Мюллер как ведущий член правления партии решительно отклонял любые формы левого радикализма, он находил некоторые положительные черты в большевистской революции в России. Указывая на различия между немецкими социал-демократами и большевиками, Мюллер, однако, приветствовал их приход к власти, так как они последовательно добивались мира.
В правительстве
Мюллер был потрясен революционным движением в Германии в начале ноября 1918 г. и сразу принял в нем активное участие. Он сопровождал Густава Носке, когда тот отправился в Киль, чтобы установить контроль над восставшими матросами. Там он познакомился с лидером НСДПГ Гуго Гаазе. Когда Мюллер возвратился в столицу, Отто Браун передал ему свой мандат в исполкоме берлинских рабочих и солдатских Советов, одним из трех председателей которого и стал Мюллер. На этой должности и в тесном сотрудничестве с Эбертом он настойчиво требовал скорейшего проведения выборов в Национальное собрание. Хотя Мюллер выступал против восстаний левых радикалов, он резко осудил убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта.
Образование Веймарской республики и ее первого правительства под руководством Филиппа Шейдемана вывело Мюллера на политическую авансцену. Так как Эберт получил новый пост президента, а Шейдеман — премьер-министра, в СДПГ было необходимо произвести переизбрание председателя.
В июне 1919 г. делегаты съезда партии выбрали Мюллера новым председателем, который должен был руководить партией вместе с Отто Вельсом. То, что Мюллер получил 373 из 376 голосов делегатов, однозначно показало их полное доверие (за Вельса высказался лишь 291 делегат). В дальнейшем Мюллер главным образом руководил работой фракции, в то время как Вельс контролировал партийный аппарат и местные организации и мог определять партийную линию. Участие Мюллера в правительстве в 1919–1920 и 1928–1930 гг. дало Вельсу возможность держать СДПГ вопреки позиции Мюллера в оппозиции к республике.
После отставки кабинета Шейдемана Мюллер уклонился от предложения Эберта возглавить новый кабинет, но согласился руководить министерством иностранных дел, взяв на себя груз подписания мирного договора. Он начал демократизацию дипломатической службы и разрушил бастион, прежде монополизированный аристократией. Когда вспыхнул путч Каппа — Лют-вица, Мюллер принадлежал к тем членам правительства, которые бежали перед ультраправой угрозой в Штутгарт и начали там подготовку реорганизации кабинета.
Карл Легин, председатель Свободных профсоюзов, отказался от предложения стать канцлером, сославшись на состояние здоровья. Мюллер оказался лицом к лицу перед неблагодарным заданием — руководить переходным кабинетом до предстоящих выборов в рейхстаг. Одновременно правительство Мюллера должно было устранить непосредственные последствия путча — рабочие восстания в Руре и Центральной Германии — и подготовить конференцию по репарациям в Спа. В ухудшении обстановки обвиняли носителей нового государственного порядка. Это выразилось в провальном для республиканских партий результате выборов в рейхстаг 6 июня 1920 г. Хотя СДПГ сохранила свою ключевую роль, потеряв, правда, 61 мандат, повторение прежней коалиции было невозможно из-за отказа участия в ней партии Центра и НДП.
В этой ситуации правление партии решило, что ее лидер Мюллер, который выставил свою кандидатуру на выборах во Франконии и официально назывался с тех пор в рейхстаге Мюл-лер-Франкен, должен взять на себя создание правительства. Но оно могло стать кабинетом большинства только при союзе с НСДПГ, которая не захотела сотрудничать в кабинете с буржуазными партиями. С чувством облегчения Мюллер и члены его партии отказались формировать правительство, возложив ответственность на НСДПГ.
Оппозиция
Уход из правительства не означал отказа социал-демократов от республики. Вопреки тому, что власти ничего не делали для социального улучшения жизни трудящихся, СДПГ участвовала в правительствах нескольких земель, в частности Пруссии. Уже во время конференции в Спа в июле 1920 г. партия конструктивно поддерживала немецкую внешнюю политику.
Хотя выборы в рейхстаг 1924 г. еще не привели социал-демократов к долгожданному прорыву (т. е. они не смогли занять большинство в рейхстаге), но с тех пор партия, за исключением президентских выборов 1925 г., постоянно усиливала свои позиции в рейхстаге. Это было также заслугой Мюллера — личности, которая воплощала спокойствие в политической жизни. И в то время как несколько социал-демократов были замешаны в скандальных историях, Мюллер отказался от материальных соблазнов, которыми были чреваты государственные учреждения и партийные органы, погрязшие в коррупции; он часто использовал не власть, а осторожную иронию, чтобы уладить конфликты. В начале 20-х гг., когда между депутатами Брейтшайдом и Штреземаном произошел скандал, Мюллер как председатель комитета предложил им вспомнить студенческие годы и решить свои разногласия на дуэли, не мешая текущей работе. В этом предложении была, конечно, некоторая насмешка, но спорщики не обиделись на Мюллера. Штреземан особенно высоко ценил председателя СДПГ, так как он с 1923 г. вопреки всем внутриполитическим спорам мог гарантировать ему активную поддержку СДПГ во внешней политике.
В то время как Мюллер благодаря своей сдержанной и осторожной тактике несколько «отошел в тень», на политическую авансцену выдвинулся честолюбивый министр-президент Пруссии Отто Браун. Он стремился занять ведущее место в партии, однако это ему не удалось, так как в партии росло раздражение, вызванное жаждой власти этого «красного царя Пруссии».
Большая коалиция
Выборы в рейхстаг, состоявшиеся 20 мая 1928 г., как и ожидалось, принесли обеим рабочим партиям значительный прирост голосов, а правым партиям — значительные потери. За СДПГ, которая намного опередила остальные партии, проголосовало почти на 1,3 млн избирателей больше, чем в 1924 г. КПГ привлекла на свою сторону полмиллиона новых сторонников и получила 54 мандата вместо прежних 45. Националисты потеряли почти 1,9 млн голосов, а их представительство сократилось со 103 до 73 мест. Неудачными оказались выборы для Центра, Народной и Демократической партий, которые лишились 400–500 тыс. сторонников. Центр и НДП потеряли по 7 мест, а НДП — даже 16 мандатов.
Исход выборов означал возможность воссоздания большой коалиции с участием на этот раз и ННП. Скрепя сердце, Гинденбург назначил главой правительства Германа Мюллера. Но президент был приятно поражен, увидев перед собой во время первой аудиенции, данной новому канцлеру еще до его формального назначения, дюжего мужчину в круглых очках, но с военной выправкой, который держался по отношению к кайзеровскому фельдмаршалу с подобающим респектом. Гинденбург приветствовал его похвалой: «Да Вы почти так же велики, как и я!», на что кандидат в канцлеры, почтительно соблюдая дистанцию, ответил: «Не так же велик, а только так же высок!» Фельдмаршал не остался в долгу и добродушно заметил: «Ну, за величием дело, верно, тоже не станет».
