принялся вырывать у нее из рук грозное оружие. Завязалась драка. Из кухни выбежал повар в грязном колпаке и начал ловить сошедшего с ума от страха Кузьму. А апогеем всего этого стал раздавшийся за моей спиной, полицейский свисток.
- Никому не двигаться!
Черт, как же не вовремя!
Глава 21. Здравствуйте, я ваша мама!
Тяжелые кандалы натирали запястья. Стул подо мной скрипел и шатался. От пола тянуло холодом. Держа спину прямой как палка, из-за чего ныли все ребра, я не отрывала взгляда от бегущего по паркету таракана и мысленно делала ставки, как скоро он достигнет щели в углу.
Не самое интересное занятие, но других не подвезли. Вот и развлекалась, как могла.
Сидевшая на моих коленях Поля, прислонившись макушкой к моему плечу, клевала носом, изредка вздыхая и косясь на закрытую дверь, за которой не смолкали мужские голоса.
С того момента, когда полицейские доставили нас в участок, а его глава Сюртуков Клим Данилович, услышав фамилию Меньшикова, тут же проникся и закончил допрос, прошел уже час. Но воз - то есть мы с моей подопечной - и ныне там. Хотя к разношерстной компании, вместе с которой нас забирали из кабака, никакого отношения не имели.
Про Лешку я ничего рассказывать не стала. И Полину попросила молчать. Если мальчишка ввязался в неприятности, я найду, как ему помочь. А если просто прогулял занятия и об этом узнает Мирон, боюсь, терпеть в своем доме бездельника он не станет.
Уж больно строг глава сыска к неповиновению. Привык приказы своим подчиненным раздавать, а тут подросток, почти ребенок. К нему другой подход нужен…
Пока я раздумывала, какой именно подход и по какому месту заслужил мой остолоп-братишка, открылась входная дверь и в проеме застыла внушительная фигура. Только грома и молнии не хватало, ей-богу!
Взгляд волчий, исподлобья. Спина прямая. Руки скрещены на могучей груди. Ноги в черных сапогах расставлены на ширине плеч.
Сердце ухнуло в пятки. В горле резко пересохло.
И этот мужчина еще вчера сжимал меня в своих объятиях, заставляя терять голову? Зря я, наверное, его именем всем тут грозилась. Как бы самой невредимой остаться.
Из-за спины Мирона выглянул его верный помощник Елисей. Он попытался мне улыбнуться, но улыбка вышла несколько кислой.
- Папенька, - вынырнув из дремы, Поля помахала родителю ладошкой. Подойдя к нам, мужчина подхватил ее на руки и прижал к своей груди.
- Ты не ранена? – в чуть хрипловатом голосе я ясно почувствовала стальные нотки. Похоже, Меньшиков был в ярости, если не сказать больше.
Поля отрицательно качнула головой и обняла его за шею.
- Папенька, не лугай Малию Андлевну, - громко зашептала она ему на ухо. – Она ни с кем не целовалась.
Услышав ее аргументы в мою защиту, я от удивления открыла рот. Но увидев, как у Мирона - видимо на нервной почве - задергался глаз, тут же его закрыла.
Повернувшись к Елисею, он кивком головы приказал тому подойти и передал из рук в руки засыпающую дочь.
- Отнеси ее в экипаж, к Антипу. Мы скоро присоединимся.
Я едва сдержалась, чтобы не запроситься с ними. Последнее, чего мне сейчас хотелось, это оставаться наедине с мужчиной, который – тут к гадалке не ходи – выплеснет на меня всю свою злость.
И вправду, стоило закрыться входной двери, как в помещении воцарилась пугающая тишина. Гнетущая и душная, как погода перед грозовым ливнем.
- Маша… - меня бросило в дрожь от его негромкого, волнующего голоса. – Могу я узнать, что вы забыли в том кабаке?
- Я… мы… - дура, вместо того чтобы тараканов считать, лучше бы легенду нормальную придумала. И что мне ему ответить? – Я искала клиентов для будущего семинара.
- Среди разбойников и пьяниц?
Я сглотнула.
- Он называется «Портал в трезвую жизнь».
- Маша… - Мирон снова выдохнул мое имя, а затем поднял взгляд, в глубине которого плясало настоящее черное пламя. От страха я впилась ногтями в ладони. – Ты обещала мне, что не будешь искать клиентов в общественных местах.
Он подошел так близко, что ноздрей коснулся терпкий мужской запах леса и мускуса. Который обволакивал, словно защищая меня от своего хозяина.
- Я помню, просто… - Я пожала плечами. - Бывших наркоманов не бывает. Вижу людей, руки тянутся за визитками.
- Даже если это отребье, о пардон, клиенты… едва стоят на ногах?
- Они сидели, - прошептала я, борясь с желанием зажмуриться и не видеть исказившее красивые черты бешенство.
Я привыкла, что слова легко срываются с моих губ. Даже мозг, порой, за ними не поспевал. Но тут внезапно поняла – мне не нравилось врать Мирону. И я с радостью сказала бы ему правду, если бы на кону не стояла судьба Лешки. Куда ему одному? Не к матери же кукушке возвращаться?
Меньшиков, между тем, подошел ближе и теперь нависал надо мной, закрывая бьющий от окна солнечный свет.
- Черт, моя жизнь, с твоим в ней появлением, превратилась в дешевый водевиль, - выругался он и, обхватив горячими пальцами мой подбородок, приподнял его. – Ты понимаешь, что подвергала опасности мою дочь?
- Что? – я тряхнула головой, пытаясь вырваться из его хватки, но ничего не вышло. – Мирон, не делай из мухи слона! Это всего лишь ресторан. На улице был ясный день. А внутри сидело всего двое постояльцев. Они лыка не вязали, не то, чтобы нам угрожать. Если бы не драчливая жена одного из них, мы бы с Полей сейчас были дома и пили чай. И нечего на меня так сердито молчать. Я тебя не боюсь!
Мои слова, кажется, заставили его молчат еще злее.
Отпустив меня, он подошел к окну и несколько минут гипнотизировал меня своей спиной.
- С сегодняшнего дня я запрещаю тебе выходить из дома. Никаких семинаров. Никаких опытов. Никаких гостей. Только тихая и размеренная жизнь, состоящая из присмотра
