Индская (Хараппская) эпоха
Древнейший период носит название Хараппский (одна из деревень на р. Рави, место первой находки памятников), или Индский. Оба термина условны: Хараппа не единственное крупное поселение этой культуры, а ареал распространения выходит далеко за пределы бассейна Инда. Культуру называют также Протоиндийской, имея в виду и ее глубочайшую древность, и предполагаемое родство с позднейшей классической. Открытие Индской цивилизации переместило Индию из категории «цивилизаций молодых» в категорию «древнейших» (Египет, Месопотамия).
Типологически Хараппскую культуру (середина III — середина II тысячелетия до н. э.) относят к «речным цивилизациям», поскольку основой ее экономики служило ирригационное земледелие. Наиболее яркими признаками этой древнейшей культуры Индостана, кроме развитых земледельческих традиций, являлось наличие поселений городского типа, письменности, навыки обработки металла (бронзы). Индские города были включены в систему ранних цивилизаций Востока и более или менее регулярно поддерживали связи с Месопотамией, некоторыми областями Ирана и Туркменистана.
Хараппская цивилизация была обнаружена в середине XIX в., когда на территории совр. Пакистана было начато строительство железной дороги из Карачи в Лахор. В процессе строительства рабочие обнаружили ряд странных предметов: в частности, стеатитовые пластины с изображениями животных, людей, фантастических существ и непонятными знаками. Стиль изображений и характер знаков выглядели совершенно нетипичными для классической индийской культуры и не имели аналогов среди известных ранее памятников.
Истинную ценность находок и их древность никто не представлял. Истоки открытой культуры пытались связать с более изученным Междуречьем. Окончательный ответ на вопрос о происхождении древнейшей цивилизации Индостана дали археологические исследования второй половины XX в. Изучение неолитических поселений на территории Пакистана позволило установить последовательность слоев от докерамического неолита до бронзового века. Стратиграфический анализ продемонстрировал преемственность археологических культур и доказал, что культура хараппских городов не была принесена извне, а вызрела в результате естественной эволюции неолитических и энеолитических культур северо-запада Индии (на территории совр. Пакистана).
География и хронология. Ареал распространения культуры хараппских городов значительно превосходил территории, занимаемые древнейшими цивилизациями Египта и Месопотамии — ок. 1 100 км с севера на юг и ок. 1 600 км с запада на восток (т. е. ок. 800 тыс. кв. км). Вряд ли можно говорить об абсолютном единстве — политическом или же культурном — этой огромной области. Выявляемые различия между зонами распространения Хараппской цивилизации позволяют предполагать, что ее носители принадлежали к разным, хотя и близким в этническом отношении группам населения.
Создатели неолитических культур в районе совр. Белуджистана к IV тысячелетию до н. э. освоили обработку земли и возделывание ячменя и пшеницы. В III тысячелетии до н. э. в ряде областей региона уже существовали городские поселения. Вторая половина III тысячелетия до н. э. — эпоха «развитой Хараппы». Установление даты заключительного этапа существования индских городов особенно затруднительно. Упадок культуры прослеживается в основном в слоях самого начала II тысячелетия до н. э. Но и после гибели городских поселений в этом регионе продолжали существовать археологические культуры, родственные Хараппской.
Отличительной чертой Индской (Хараппской) цивилизации является существование сложившейся городской культуры. В науке используют современные топонимы для наименования хараппских городов, ибо оригинальные названия неизвестны. Наиболее известные городские поселения — это Хараппа (Панджаб), Мохенджо-Даро (район Синда), Калибанган, Суркотада и Лотхал (Гуджарат). Последний, судя по всему, играл роль порта, через который осуществлялась связь с Месопотамией. В целом число городских поселений в хараппскую эпоху было сравнительно невелико. По-настоящему крупных центров можно выделить чуть больше десятка. Тем не менее говорить о развитой городской культуре позволяет сам характер организации городской жизни, реконструируемый на материале археологических раскопок.
Каждый из крупных центров Индского периода имеет свои особенности, однако некоторые черты являются общими. Для ряда городов характерна специфическая двухчастная планировка, в которой одну часть именуют цитаделью, другую — нижним городом. Наименования условны, поскольку, в частности, цитадель располагалась не в центре, а по соседству с нижним городом и не являлась фортификационным укреплением, а чаще играла роль прибежища в случае стихийных бедствий (к примеру, нередких в этом районе наводнений). Построенная на искусственном кирпичном возвышении, она отделялась стеной от нижнего города, превосходящего ее по площади. Внутри цитадели располагались крупные постройки религиозного, хозяйственного (зернохранилища) и административного назначения. Определить их роль точнее не представляется возможным из-за минимального объема сведений о характере политической и общественной организации хараппских поселений. Однако уже само наличие цитадели является важным свидетельством наличия государственной власти.
Нижний город состоял из жилых построек разного типа. В плане он представлял собой четырехугольник, пересеченный внутри широкими перпендикулярными улицами, ориентированными по сторонам света. Эти улицы делили нижний город на кварталы. Четкая планировка, возможно, имела чисто практическое назначение: взаимное расположение улиц обеспечивало естественную вентиляцию. Вдоль улиц шли крытые плитами канавы (древнейшая в истории канализация), по которым за пределы города выводились сточные воды. Внутри кварталов четкой планировки не существовало, а широкие улицы сменялись узкими кривыми переулками.
Жилые дома, лишенные какого-либо декора, демонстрируют высокую степень имущественной дифференциации общества: от крупных многокомнатных строений из обожженного кирпича до сооружений барачного типа малой площади с минимумом удобств. Их внешний облик вполне типичен и для современной Южной Азии: плоские крыши, глухие стены, земляной пол, покрытый илом и т. д. Судя по структуре домов, основной ячейкой хараппского общества являлась малая семья.
Экономическая история эпохи Хараппы представляется яснее, чем политическая. Базу экономики, как и в последующие века, составляло сельское хозяйство, служившее основным занятием и для городских, и для сельских жителей. Знакомые с плужным земледелием, жители хараппских поселений продолжали пользоваться и примитивными мотыгами. Выращивали ячмень, пшеницу, просо, горох и сезам. Разводили крупный рогатый скот — буйволов и горбатых быков, а также овец, коз и свиней. Коневодство жителям хараппских поселений было неизвестно. Ремесло представлено разнообразными специальностями: гончарное дело, ткачество, камнерезное, ювелирное дело и т. д. Даже в древнейший период истории Хараппы существовали связи с иными регионами. Археологические находки указывают на торговые контакты между Индией и городами Месопотамии (Аккад, Лагаш, Иссин), осуществляемые через Дильмун (совр. Бахрейн). Поддерживались связи с Северным Афганистаном, Южной Туркменией и Ираном.
Характер источников позволяет делать самые общие предположения относительно социальной структуры и политического устройства эпохи Хараппы. Анализ материальных памятников указывает на далеко зашедшую имущественную и социальную дифференциацию. Внешний облик и структура поселений говорят о наличии государственной власти. Характер же ее, как и степень централизации, нам не известны. Скорее всего, на столь обширной территории существовало не одно государство, а несколько некрупных государственных образований, родственных с этнокультурной точки зрения и поддерживающих отношения друг с другом.
Культура и религиозная ситуация. Искусство Хараппы известно по произведениям мелкой пластики. Едва ли крупные памятники не сохранились; скорее, их попросту не было. Мелкогабаритные скульптурки — от примитивных терракотовых фигурок до высокохудожественных изображений (стеатитовый поясной портрет мужчины — «правителя-жреца», миниатюрная бронзовая фигурка женщины — «танцовщицы»); стеатитовые печати с надписями и изображениями животных и растений; орнаменты на керамике — вот и весь материал. Однако и на его примере хорошо просматривается исключительная самобытность хараппского искусства, опровергающая предположения о каком-либо внешнем влиянии.
Представления о религиозных верованиях жителей хараппских городов строятся на анализе материальных источников и на аналогиях с более поздними культами Южной Азии. В настоящее время не представляется возможным говорить о существовании единой системы верований, единого пантеона, тем более единой жреческой организации. Однако некие общие черты, характерные для всего ареала распространения хараппской культуры, выделить можно.
