Вначале наших героев чуточку озадачила таинственная тишина, опоясавшая планету. Небо казалось пустынным — ни тебе космического корабля, стартующего в далёкие галактики, ни тебе местного, шныряющего туда-сюда транспорта. Точно на планету не прилетала извне ни одна живая душа. И ни одна живая душа не покидала её поверхности. И в то же время путешественников не оставляло ощущение, будто за ними цепко следит чьё-то недремлющее око.
Потом до них донёсся осторожный стук под днищем тарелочки, словно кто-то украдкой вколачивал гвоздь.
— Не заболи у меня поясница, я бы вышел да задал перцу этому безобразнику, — сказал Барбар, выразительно глядя на Петеньку.
Блудный штурман «Искателя» охотно надел скафандр, вышел наружу, а вернувшись, молча протянул стрелу, наконечник которой был чем-то намазан. Барбар лизнул наконечник и авторитетно объявил:
— Яд кураре!
Минуту спустя они обогнали неизвестного, облачённого в костюм водолаза. Он спускался на парашюте и одновременно сигналил кому-то фонариком и что-то шёпотом передавал по рации, висевшей за спиной. Когда иллюминатор тарелочки стал вровень с лицом неизвестного, тот спохватился и закрыл лицо растопыренной пятернёй.
Но экипажам второй эскадры было не до него. Внизу показался здешний космодром, и они старательно облюбовывали место для посадки. Тем более что космодром был такой просторный и новенький, будто им не пользовались ни разу.
Посадив эскадру посреди космодрома, соратники вышли на воздух и, не успев потянуться, размять хорошенько мышцы, обнаружили, что их корабли окружены людьми в очень неожиданных костюмах.
Тут толпились мушкетёры, шпионы в масках, увешанные оружием молодцы в сомбреро и джинсах, красивые, лощёные мужчины, на лицах которых так и было написано, что это ловкие авантюристы. А в двух шагах от наших героев стоял индеец с колчаном стрел. В одной руке он держал молоток, а палец другой засунул в рот. И Петенька сразу догадался, кто именно хотел забить стрелу в корпус звездолёта.
— Надо бы поаккуратней, — посоветовал он с участием.
— Не наловчился ещё. И потом, в спешке всегда так, — сказал индеец доверительно, но затем опомнился и принял вид, подобающий гордому индейскому вождю. — Мы верные персонажи писателя Помса. — возвестил он важно.
И каждый из его товарищей представился, согласно своему образу: мушкетёры раскланялись, сняв шляпы, шпионы назвали свои имена, которые были, конечно, фальшивыми, авантюристы демонически улыбнулись, а ковбои выхватили свои револьверы и устроили пальбу холостыми патронами.
Петеньке так и бросилось в глаза, что делали они это как-то неуклюже, без характерного изящества и ловкости.
Когда шум утих, он открыл было рот, собираясь отрекомендовать своих спутников, но индеец остановил его, театрально подняв руку.
— Не старайтесь, бледнолицый брат, это преждевременно! Вы ещё сами не знаете, кто вы такие, — сказал вождь.
— Ну что вы, — улыбнулся Петенька. — Я доктор наук Александров. Рядом со мной очень популярный Барбар. И ещё перед вами благороднейший рыцарь Джон.
— Это вы так считаете, — усмехнулся индеец, и следом за ним нестройно заусмехались остальные верные персонажи. — А писатель распорядился по-своему… Ну, мы совсем заболтались, можно подумать, что нас не зря называют слишком многословными. В общем, вас проводят сейчас на первую явку.
И в сопровождении одного из авантюристов наши герои направились к зданию вокзала.
— Чем вы занимаетесь? — спросил Петенька у сопровождающего.
— Да всяким… Впрочем, и сам не знаю чем, — признался авантюрист. — Я бы не прочь в какой-нибудь интересный сюжет… Да, признаться, наш автор уж больно того… бездарный. — И тут он осторожно огляделся.
В вестибюле он сердечно пожал руки своим подопечным:
— Ну, желаю вам хотя бы мало-мальски сносного сюжета. А сейчас в коридоре вас будет ждать мужчина с газетой.
Он опять осмотрелся и шмыгнул в двери, а путешественники миновали вестибюль и очутились в длиннейшем коридоре. Их первые шаги гулко прозвучали под потолком, потому что коридор был безлюден. Лишь вдалеке на скамье для ожидающих сидела уже знакомая фигура в костюме водолаза и держала перед собой раскрытую газету.
Когда они поравнялись с водолазом, тот так напрягся, что, казалось, ещё немного, и его нервы порвутся, не выдержав этакого напряжения.
— Послушайте, зачем вы… — произнёс было Петенька сердобольно.
Но водолаз быстро закрылся газетой и процедил сквозь зубы:
— Мы с вами не знакомы. Ясно?
— Простите, — сказал Петенька, разводя руками.
Так ничего не поняв, путешественники зашагали дальше, но тут же за спиной послышались торопливые шаги. Их догонял водолаз с газетой.
— Ступайте прямо. Я буду возле автобуса. Вы узнаете меня по газете, — выпалил человек, не поворачивая головы, и тут же пропал в какой-то нише.
Путешественники невольно последовали странному совету и, прошагав в конец коридора, вышли на привокзальную площадь через главный выход вокзала.
Привокзальная площадь казалась вымершей, Там и сям стояли, будто брошенные в последний момент, автобусы. Через стекло было ясно видно, что в автобусах ни души.
И только возле одного из них маячила фигура с газетой. А за рулём, напряжённо пригнувшись, сидел шофёр, судя по всему готовый в любой момент рвануться с места.
Человек с газетой, закинув голову, с преувеличенным вниманием изучал облака, даже приоткрыв рот.
— Быстро, быстро в автобус, — шепнул он, не глядя на путешественников.
Ошеломлённые путешественники один за другим нырнули в автобус, успев только заметить крупную надпись «Экскурсионный», протянувшуюся через весь борт.
Осторожный Барбар, входивший в автобус последним, вздумал задержаться на подножке, но человек с газетой легонько впихнул его вовнутрь, ввалился следом сам, захлопнул дверцу, и шофёр с места послал машину вперёд на высокой скорости.
— А ну-ка, голубчик, попетляй. Попетляй, милый! Оторвись от этих, — сказал непонятный человек, постучав по плечу шофёра свёрнутой газетой.
Шофёр кивнул и начал петлять. А шоссе будто специально устроили для подобного аттракциона. Оно змеилось и описывало восьмёрки, петляло до того, что однажды автобус вернулся к вокзалу, и шофёр начал всё заново. Но сколько ни оглядывались наши герои, на шоссе не было ни души. По обочинам стояли деревья и кусты. Даже из окна автобуса так и бросалось в глаза, что они наспех сделаны из картона.
— Кого мы боимся? — спросил Петенька.
— Мой друг хотел сказать: кого мы не боимся, — уточнил рыцарь Джон.
— А этих самых… этих непослушных персонажей. Ну, тех, которые не хотят подчиняться нашему автору, — пояснил водолаз с досадой.
Едва он это сказал, из картонного леса выбежали здоровенные ребята с умными, добрыми лицами и, роняя по дороге деревья и кусты, побежали изо всех сил рядом с автобусом.
— Эй, не трогайте их! Пусть они занимаются своим делом! — кричали они водолазу.
— У нас им будет интересней, — ответил водолаз, прижавшись лицом к стеклу, но ребята видно, не расслышали, а вскоре и вовсе отстали от автобуса.
Водолаз покачал головой осуждающе, потом достал из кармана пластмассовый стаканчик и поднёс к губам. Со стороны можно было подумать, что он жадно пьёт. А на самом деле он говорил в стаканчик:
— Алло, шеф, материал для новой повести прибыл. Он едет к вам.
— Давайте его поскорей. Я полон вдохновения, — ответили из стаканчика, после чего водолаз вытер стаканчик, спрятал в карман и подмигнул нашим героям.
— Признайтесь, приятель, а под воду-то вы хотя бы лазили? В небесах мы вас встречали, а вот под воду как? — съехидничал верный себе Барбар.
Водолаз покраснел как рак.
— Пока не приходилось. Автор всё посылает наверх. Ему-то лучше знать, — сказал водолаз неуверенно.
Петеньке стало жалко ни в чём не повинного водолаза, и он, стараясь перевести разговор на другую тему, спросил:
— Между прочим, вы не встречали людей в красных косынках? С ними ещё… одна девушка, — добавил он, чуточку заалев при этом.
— Что-то таких среди наших не было, — сказал водолаз, подумав.
— Ну, а великого астронавта Аскольда Витальевича и Саню Петрова?
— И трёх хитрецов? — добавил Барбар.
— Понимаете, я только персонаж и знаком лишь с теми, с кем встречаюсь в рассказе или, скажем, в повести. Вот вас я теперь знаю: вы — материал для нового захватывающего романа, — сообщил водолаз.
Впереди показалась окраина города, потом промелькнули крайние дома, и наши герои увидели первого прохожего.
— Саня! Это же Саня! — заорал Петенька, подскочив на сиденье.
Прохожий и в самом деле был вылитым Саней. Он шагал по тротуару как всегда, широко и размашисто, будто ему нипочём и дождь и ветер, если бы они, конечно, были. Услышав Петенькин голос, прохожий удивлённо повернул голову, но автобус умчался дальше, и штурман так и не узнал, что сделал паренёк, похожий на юнгу «Искателя».
