убить?
– Нет. В этом и заключается привлекательность «Красного дома». Она отличается от всех других игр – и это, как я думаю, еще одна из причин, объясняющая, почему всех так интересует эта история. Есть такие жестокие компьютерные игры! Если бы их создатель взял ружье и убил родителей, я бы и бровью не повела. Все соответствовало бы характеру автора и придуманному образу. Но твой брат не такой. Чтобы справиться с угрями, нужно выучить их песню и спеть ее им, и тогда они тебе помогут. И что-то подобное встречается на протяжении всей игры. Джозеф не заставляет тебя убивать людей или животных для решения каких-то задач. Есть другие способы с ними справиться, и именно поэтому все случившееся непонятно.
– Ты столько знаешь про эту игру. – Я понимаю, что пытаюсь отковырять заусенец и прячу палец, чтобы Серена не увидела кровь. – Может, мне следовало побольше интересоваться ею.
– Никто не может винить тебя за то, что ты ее избегала. – Серена смотрит на мой палец.
– Как ты думаешь: в этом блокноте зашифрованы тайны, подсказки, как добраться до скрытого уровня? Я видела, что часть текста закодирована, – говорю я.
– Думаю, что это возможно.
Глава 29
Хотя официально я в отпуске, я нахожусь в задней части магазина. Я согласилась помочь Маркусу разобрать книги, которые он привез после уборки какого-то дома. Интересных среди них мало, зато очень много мертвых пауков и плесени. Обычно я получаю удовольствие от подобного занятия и не теряю надежды найти первое издание «Черного красавчика»[26] или чего-то подобного, хотя это маловероятно. Но сегодня у меня голова забита массой других вещей. Доктор Патель сообщила мне, что они продолжают обследовать Джозефа. Пока им не удалось получить ответную реакцию, но они планируют провести электроэнцефалографию и компьютерную томографию головного мозга, когда удастся его на нее записать, а затем, если исследования покажут, что он в сознании, они пригласят специалиста по альтернативной и дополнительной коммуникации. Теперь она очень серьезно взялась за дело.
Я изучила блокнот Джозефа. Он обладал творческими способностями, невероятно хорошо рисовал, но позволял мне, пятилетней, портить его замечательные рисунки моими каракулями. Из-за этого мне еще тяжелее думать о его нынешнем жутком состоянии. Много всего закодировано. Я очень надеюсь, что это поможет нам добраться до скрытого уровня. Серена была в восторге от находки и сфотографировала фрагменты кода, чтобы потом над ними поработать. Я надеюсь, что у нее что-нибудь получится – я не могу возвращаться к Нейту за помощью.
После того как Серена ушла вчера вечером, я попыталась добраться до потайного ящичка в письменном столе Пегги, но у меня ничего не получилось. Я уже была готова проломить столешницу, чтобы до него добраться, но это антикварный письменный стол, и подобное показалось мне кощунством. Вероятно, там лежит что-то скучное и неинтересное, но я не могу не гадать, не имеет ли оно отношения к случившемуся.
Я вспоминаю, что сегодня утром на коврике перед дверью валялось письмо, я просто сунула его в сумку, не прочитав, и забыла о нем. Мне оно показалось официальным, но было в нем что-то такое, что говорило: «Я интересное». Я роюсь в сумке, нахожу его под блокнотом Джозефа, достаю и разрываю конверт.
Оно от адвоката Пегги. В письме говорится, что эта дама не смогла связаться со мной по электронной почте, поэтому отправила письмо обычной и приложила к нему завещание Пегги. Она также говорит, что является душеприказчиком и свяжется со мной, когда будет необходимо что-то оформить. Я задумываюсь, почему Пегги не назначила душеприказчиком Грегори, затем быстро пролистываю завещание. Похоже, все так, как сказал Грегори, только все это описывается непонятным юридическим языком.
Я понимаю, что в конверте лежит еще один, адресованный мне. Слова написаны почерком
Пегги. Внутри я нащупываю что-то твердое. Я разрываю и этот конверт, из него выпадает большой ключ и письмо, написанное от руки на плотной кремовой бумаге.
Дорогая Ева!
Ты знаешь, что я оставила тебе Красный дом. Я считаю правильным, что он должен быть твоим. Я искренне надеюсь, что ты будешь в нем жить и полюбишь этот дом так, как его любила я, несмотря на то что там случилось. Мне кажется, что это идеальное место для приюта для животных, который содержит твоя приятельница – верхнее поле покрыто сочной травой, а старые овчарни все еще в хорошем состоянии. Твоему приюту нужен дом, и я надеюсь, что ты воспользуешься этой возможностью и перевезешь животных на постоянное место жительства.
Я не хочу юридически запрещать тебе его продавать, но я хочу, чтобы ты жила в этом доме. Если ты его продашь, то дом снесут, пруд осушат (и что станется с несчастными угрями?), и история нашей семьи закончится.
Я буду очень счастлива, если ты позаботишься о Джозефе, оставишь его в Красном доме, если захочешь – пригласишь круглосуточных сиделок, которые тоже будут жить в доме. К этому времени я уже поговорила с тобой о нем, в доме имеется все необходимое для него оборудование. Ключ, который я упоминала, прилагается к этому письму. Я оставила деньги в трастовом фонде, их хватит надолго, чтобы оплачивать уход за ним.
Ты хороший человек, Ева, и поступишь правильно. Мне хотелось бы, чтобы твоя жизнь была полегче.
С любовью, бабушка.
Я опускаю письмо и верчу ключ в руке. Она явно планировала объяснить мне, от чего он. Может, она и сказала бы во время нашей последней встречи, но я ей не дала. Я не ожидала, что она умрет так скоро.
Мне плохо. Я не просила об этом. Я не хочу ухаживать за Джозефом. Пегги пишет «С любовью», но как она могла так поступить со мной, если на самом деле любила? Она предала меня. Пожертвовала мной ради Джозефа, которого она, вероятно, любила больше.
Заходит Маркус, и я засовываю письмо и ключ назад в сумку, чтобы он их не видел. Я все еще сижу на полу, книги разложены вокруг меня.
– Нашлись какие-нибудь сокровища?
Он относится ко мне так же, как и раньше, и я благодарна ему за это. Похоже, больше никто не догадался, кто я.
– Пока нет, – отвечаю я. – Если только вас не интересуют высушенные насекомые. Между страниц вот этой книги лежит один очень интересный мотылек.
Я протягиваю ему книгу.
– С тобой все в порядке? – спрашивает Маркус. – У тебя была трудная неделя. Серена сказала, что ты нашла блокнот Джозефа.
– Да. – Я мешкаю. Объяснять
