— Сначала я хотел пригласить тебя в «Марко Пьер Уайт», но у них не было свободных столиков, — признается он. — Я пытался упросить, но все было зарезервировано.
— Ничего, — отвечаю я, — «Ривер кафе» — это прекрасно. Я никогда там не была и очень хотела пойти.
— О, отлично. — Он улыбается. — Я боялся, что тебе не понравится. Хочешь, поставлю какую-нибудь музыку?
— Конечно, — с одобрением говорю я и протягиваю руку к ящику для перчаток, где лежат диски. — По музыке и книгам, которые ты любишь, можно понять, что ты за человек.
Эд смеется.
— И что же ты можешь обо мне сказать?
Я беру диски и смотрю на названия. Господи боже, опера и классическая музыка. Много, много оперы: Вагнер, Доницетти, Оффенбах, Бизе... Боже мой! Я рыскаю в ящике, молясь, чтобы там было хоть что-то знакомое, пусть даже то, что мне не нравится, ну, может, хоть Элтон Джон, что ли, или Билли Джоэл. Но нет, ничего. И я притворяюсь, что это был риторический вопрос.
— Что ты хочешь послушать? — спрашивает Эд.
— Ммм, вообще-то, — отвечаю я, решив быть полностью честной, — мне не очень нравится классическая музыка.
— О! — Молчание. — А какую музыку ты слушаешь?
— Разную, всякую, — смеюсь я. — Все, кроме классической и оперы.
— Но почему?
— Не знаю. Наверное, никогда не увлекалась такой музыкой в юности, вот вкус и не развился.
— Может, попробуем вот это? — говорит он, взяв диск из моей руки. — «L'Elisir d'amore» — «Эликсир любви», — произносит он с прекрасным итальянским акцентом, «р» так и звенит на языке. — Думаю, тебе понравится.
Он ставит диск и смотрит на меня, рассчитывая на одобрение, но что я могу сказать? Нормальная музыка, довольно мелодичная, но, ради бога, это же опера! Тем не менее я улыбаюсь и говорю, что одобряю его выбор.
Когда мы останавливаемся на светофоре, я поворачиваюсь и вижу машину рядом — старенький «пежо 106», — в которой сидят две девушки моего возраста. Они с завистью смотрят на «порше» и на меня, а я улыбаюсь и немного глубже опускаюсь на сиденье, потому что мне очень хорошо. Несмотря на ужасную музыку.
И я решаю дать Эду шанс. Хотя он совершенно не в моем вкусе, но разве вкусы не меняются? Может, если он будет дарить мне цветы, то станет казаться более симпатичным? Может, я даже влюблюсь в него? Все может быть. Я украдкой смотрю, как он ведет машину, и чувствую, что меня захлестывает волна разочарования, потому что он даже наполовину не так красив, как Ник. Но Ника здесь нет, здесь только Эд.
— Расскажи о своей работе, Либби, — говорит он, концентрируясь на дороге, но пытаясь вести вежливую беседу.
— Да что рассказывать, — отвечаю я. — Я работаю в пиаре, с такими звездами, как Шон Мур.
— Кто?
Я изумленно смотрю на него.
— Шон Мур. Ты что, не знаешь, кто это? Это же самый сексуальный мужчина планеты, может, со времен Энгуса Дейтона.
— Ха-ха-ха, я знаю Энгуса Дейтона! Это парень из телепрограммы, да? Он новости ведет.
— «Какие новости».
Эд оживленно кивает.
— Да, точно. Очень забавное шоу. Стараюсь не пропускать его, если бываю дома в пятницу вечером.
— А ты обычно бываешь дома в пятницу вечером?
— Нет, — смеется он. — Обычно я работаю допоздна.
— И никогда не отдыхаешь?
— Честно говоря, наверное, я так много работаю, потому что еще не встретил подходящую женщину.
Вот это да. Невероятно, что он говорит это на первом же свидании. Мне хочется слушать еще и еще.
— То есть ты хочешь чего-то серьезного?
— Да, — отвечает он. — Совершенно точно. Вот почему я купил этот дом на Гановер Террас. Я подумал, что это идеальный дом для семьи и детей, но пока живу там совсем один.
Это мне все больше нравится. Самый богатый холостяк в Британии отчаянно хочет жениться и говорит мне об этом! Он со мной! Я не могу поверить, что он так честно и охотно признается, что хочет жениться. Не могу поверить, что в первый раз в жизни я иду на свидание с мужчиной, не страдающим аллергией на обязательства.
Хотя, честно говоря, не уверена, что большинство мужчин действительно «боятся ответственности». Мне кажется, это просто стало расхожей фразой, удобной отговоркой для мужчин, которой они могут прикрыться, когда ведут себя как мерзавцы. Разумеется, есть мужчины, которых действительно пугают серьезные отношения, но их не так уж много, и, наверное, большинство из них просто еще не встретили подходящую женщину. Ведь любой мужчина, даже если утверждает, что невероятно боится отношений, не захочет потерять женщину своей мечты. Может, он и не хочет жениться, но, если он безумно любит ее и рискует потерять, неужели не женится? Вот что я думаю.
Я привыкла играть в игры с мужчинами, притворяться безжалостной, крутой карьеристкой, которая очень довольна тем, что не замужем, — мол, я не возражаю завести роман, чтобы встречаться пару раз в неделю, если повезет, мне это даже нравится. Но тут я теряюсь, не зная, как себя вести, если мужчина вот так честно во всем признается, и решаю расспросить его получше. Чтобы понять, что он говорит серьезно.
— Почему же ты до сих пор не женился?
— Не знаю. Я думал, что встретил нужную женщину, но оказалось, что ошибся, она мне не подходила. Понимаешь, наверное, я очень старомоден. Я не понимаю этих карьеристок: конечно, хорошо, когда у женщины есть немного независимости, но мне нужна жена. Жена, которая будет заботиться обо мне и моих детях.
— И ты не хочешь, чтобы она продолжала работать после свадьбы?
Он качает головой.
— Я же не слишком многого прошу.
— Нет, — твердо говорю я. — Я совершенно согласна.
— Да?
— Да. Я считаю, это ужасно, когда женщина продолжает делать карьеру после рождения детей. Мать должна сидеть дома и воспитывать их. Я знаю кучу женщин, которые совершенно не занимаются хозяйством, потому что им больше нравится работать допоздна.
Я, конечно, преувеличиваю, но какого черта, главное, удалось затронуть нужную струну, а Эд так раззадорился, что уже едва сдерживается.
— Либби, — говорит он, оторвав взгляд от дороги и повернувшись ко мне. — Я так рад, что встретил тебя. Очень рад. — И он улыбается так широко, что в какую-то секунду мне кажется, что его лицо разорвется.
Мы приезжаем в «Ривер кафе». Эд подходит к девушке за стойкой и здоровается с такой необузданной радостью, будто они знакомы. Она стоит и смущенно улыбается, и тут я понимаю, что он всегда так себя ведет.
— Эд Макмэхон! — восклицает он. — Столик на двоих!
— О да, — говорит она, изучая свой список. — Следуйте за мной.
— Надеюсь, это хороший столик! — обращается он к ней. — Я просил лучший столик в ресторане. Мы у окна?
