Ответ: Я сознаюсь, что дал следствию неправильные показания о внешности Геббельса. Однако это было сделано без всякого умысла. Встречаясь с Геббельсом, я замечал, что он хромает на одну ногу, однако на какую точно, я не придавал значения, поэтому на предыдущих допросах дал неверные показания. После того как сегодня, то есть 22 мая 1945 года, мне были предъявлены ряд фотографий Геббельса, где он снят во весь рост и где ясно заметно, на какую ногу он хромает, я вспомнил совершенно точно, что Геббельс имел физический недостаток на правой ноге.
Вопрос: Знали ли вы лично жену Геббельса?
Ответ: Да, жену Геббельса я знал лично.
Вопрос: Опишите ее внешность.
Ответ: Жена Геббельса была немного выше ростом, чем ее муж, тонкая, стройная, волосы белокурые, никаких физических недостатков у нее, насколько мне известно, не было.
Вопрос: Какие награды и значки вы видели у жены Геббельса?
Ответ: Лично сам я у жены Геббельса никаких наград и значков не видел, однако по сообщениям печати я знаю, что еще в 1940 или 1941 году она была награждена крестом материнства (Муттеркройц), золотым или серебряным, я сейчас точно не помню.
Допрос окончен в 22.00
Протокол допроса прочитан мне в переводе на немецкий язык, показания записаны с моих слов верно.
Фриче
Допросил:
следователь 4 отдела Упр. контрразведки «Смерш»
1 Белорусского фронта
ст. лейтенант Власов
Арх. Н-17679, т. 1,л. 17-22 (подлинник)
ЗАПИСИ,
ОСНОВАННЫЕ НА ПОКАЗАНИЯХ НЕМЕЦКОЙ ЛЕТЧИЦЫ ГАННЫ РАЙЧ
Секретно
8 октября 1945 года
1. Источник
Фамилия фрейлейн — Ганна Райч Ранг: летчик-капитан (капитан военно-возд. флота, почетный титул, дававшийся за выдающиеся достижения по авиации)
Рождение: 29 марта 1912 года Семейное положение: незамужняя Занятие: пилот-испытатель и эксперт по авиационным исследованиям Подданство: германское
Адрес: Австрия, г. Зальцбург, замок «Леопольде-Кроне» Партийность: беспартийная Отличия: железный крест 1-й степени
2. Введение
Настоящее сообщение представляет собой историю последних дней войны, как они были пережиты Ганной Райч, известной как пилот-испытатель и эксперт по аэронавигационным исследованиям. Ее рассказ не добавляет никаких сенсационных подробностей к тому, что уже известно об этих днях; это отчет очевидца о том, что фактически происходило в высших сферах в последние моменты войны. Ее отчет о полете в Берлин для доклада Гитлеру и о ее пребывании в бункере фюрера, может быть, самый точный из всех, какие можно получить об этих последних днях, хотя в отношении судьбы Гитлера — «умер он или не умер» — этот отчет отвечает только в той мере, в какой описывает душевное состояние и безнадежность последних минут, откуда можно делать индивидуальные выводы. По ее собственному мнению, фактическое положение и физическое состояние самого Гитлера делали невозможной всякую мысль о бегстве.
![]()
Одна из лучших асов «люфтваффе» Ганна Райн
3. Ее рассказ примечателен только тем, что она играла маленькую роль в событиях конца войны, и тем, что она находилась лично при высших нацистах в момент, когда им приходил конец. Интересно также, что похоже на то, что Райч была одной из последних или даже последней из вышедших из убежища живыми. Ее информация расценивается как внушающая доверие, и возможно, что ее рассказ может пролить некоторый свет или, может быть, поможет полнее выяснить то, что происходило в последние дни Берлина и войны.
4. Временами она не уверена в именах и времени. Забывает имена. Во многих случаях связь получается ограниченной, поскольку речь идет только о немногих последних днях. Время она указывает, может быть, неправильно, так как события тех дней проходили так бурно, что она часто не в состоянии вспомнить их настоящую последовательность.
5. Можно заметить, что многое в отчете относится к нацистам и немецкому толкованию «чести». Сама Райч, отвечая на вопросы, тщательно взвешивает всякое замечание в смысле «чести» и потом отвечает тщательно, но правдиво. Употребление этого слова доходит у нее до фетишизма в смысле его источников и составляет несовместимую характеристику всей ее философии. Она постоянно повторяет это слово, сама замечая меньше, чем спрашивающий, и значение его не одно и то же. Кроме того, она не сознает, насколько противоречиво она это слово применяет. Поэтому всякий раз, как снова фигурирует «честь», она ошибается в приводимых данных.
6. Она ведет рассказ в разговорной форме, и хотя он и воспроизведен здесь частично в этом виде, приводимые данные нельзя считать во всех случаях точными; они приведены так, как она их вспоминает. Если учитывать, что этот материал представляет собой ее личные мнения и наблюдения, то в этом смысле сведения можно считать вполне надежными.
7. Полет в Берлин
24-го апреля Гитлер телеграфировал генерал-лейтенанту Риттеру фон Грайму в Мюносен, приказывая явиться в рейхсканцелярию по чрезвычайно срочному делу. Проблема попасть в Берлин была в то время уже очень сложной, так как город был уже практически окружен русскими. Однако Грайм решил, что с помощью Ганны Райч как пилота в город можно проникнуть на жироплане, который может сделать посадку на улицах или в садах у рейхсканцелярии.
8. В ночь с 25-го на 26-е апреля Райч и Грайм прибыли в Рехлин и готовились немедленно вылететь в Берлин. Но единственный имевшийся жироплан был в тот день поврежден, и поэтому было решено, что Грайма повезет летчик-фельдфебель, который два дня тому назад отвез к
Гитлеру Альберта Шпеера, так что уже имеет опыт по предыдущему полету. Из чувства ответственности за Грай-ма, Райч, как его личный пилот и друг, попросила взять ее с собой. Для полета выбрали «Фонке-Вульф 190» с одним пассажирским местом позади сиденья пилота. Райч протиснулась в хвост самолета через маленький аварийный люк.
9. Для прикрытия было взято с собой сорок истребителей. Почти сразу же после старта им пришлось встретиться с русскими самолетами. На бреющем полете они добрались до аэродрома Гатов, единственного еще бывшего в немецких руках. Их самолет долетел, получив только несколько попаданий в крылья, но сопровождавшие истребители пострадали сильно.
10. Посадка в Гатове прошла опять под атаками русских истребителей, которые делали налет на аэродром в момент их прибытия. Оставшиеся немецкие самолеты вступили в бой с русскими, тогда как машина Грайма сделала благополучную посадку. Немедленно была сделана попытка связаться по телефону с рейхсканцелярией, но все линии не действовали. Было решено пролететь остающееся расстояние на бывшем там «Фислер-Штор-хе» и сделать посадку на таком расстоянии от бомбоубежища Гитлера, чтобы можно было дойти пешком. Грайм сел за руль, Райч пассажиром. Самолет поднялся под бьющимися над ним русскими и немецкими самолетами. На высоте в несколько метров Грайму удалось уйти с аэродрома и пролететь на уровне верхушек деревьев к Бранденбургским воротам.
11. Под ними шел уличный бой, и в воздухе было бесчисленное множество русских самолетов. Через несколько минут полета тяжелое попадание оторвало дно самолета и сильно повредило правую ногу Грайма. Райч взяла в руки руль управления через плечи Грайма и, ныряя вплотную к земле, посадила самолет на ось Восток-Запад. В момент посадки тяжелая русская артиллерия и мелкое огнестрельное оружие обсыпали место посадки как шрапнелью. Проходившей автомашине было приказано отвезти их в убежище Гитлера. Первая помощь была оказана Грайму по дороге.
