С каким-то мазохистским удовольствием добиваю себя, доказываю, что для меня ничего не осталось, заставляю себя смотреть, слушать, представлять.
— Я не знала, что ты у Артура.
— Так вышло, — жму плечами.
Мне холодно и одновременно по коже стелется огонь.
— Хорошо, что зашла, а то совсем пропала.
Похоже, ее совершенно не напрягло то, что встретила меня в квартире у Артура. Ни в одном взгляде не проскочило даже намека на подозрение. Видать, я настолько жалкая, что она не видит во мне женщину, не говоря уж о сопернице. Просто бедная родственница, которую приютили. Нищенка, которой снова выделили милостыню.
— Давно ты здесь? — она сделала себе капучино и с нескрываемым удовольствием лизнула пенку.
Я как заворожённая смотрю на пухлые, алые губы, представляя, как ими целует Барханова, как он целует в ответ. Внутри поднимается черная пелена. Не хочу больше. Не буду. Хватит.
— Пару дней. Проездом. Сейчас уже ухожу. Такси как раз приехало, — отвечаю отрывисто и зачем-то вру про машину. Наверное, не хочется казаться совсем потерянной. Хочется притвориться, будто у меня есть какая-то цель, будто меня где-то ждут.
Такая жалкая, что самой противно.
— А как же Артур? — искренне недоумевает Мелена, — ты его разве не дождешься?
— Нет. Мне уже некогда.
— Да? Ну, ладно. Беги, Вероничка. Не буду тебя задерживать, — рыжая кивает и снова потягивает молочную пенку, глядя на меня поверх кружки, — была рада тебя увидеть. Жаль, что не поболтали.
Совсем не жаль. Мне хватило тех поверхностных фраз, которыми мы обменялись.
— Артуру, пожалуйста, скажи, что я ушла. Пусть не волнуется.
— Пфф, — Мелена раздраженно машет рукой, — он опять до ночи проторчит на своей любимой работе.
Сегодня я этому рада, потому что есть шанс сбежать без лишних разговоров и объяснений. Не слышать его голос, не смотреть, не пытаться уловить запах, чтобы навсегда запечатлеть его на подкорке, и потом вспоминать, лежа без сна долгими ночами.
— Скорее всего, — тихо соглашаюсь с Меленой и иду к выходу.
Внутри что-то дрожит, стонет, умоляет остаться, цепляется лапками за какие-то призрачные осколки мечты. Я не слушаю. Молча обуваюсь, засовываю телефон в карман джинсов, бросаю последний взгляд на свое отражение в зеркале, из которого на меня смотрит бледное, измученное нечто, которое даже при всем желании нельзя назвать привлекательным. Снова взгляд на фигуристую ухоженную Мелену. Очередное осознание собственной убогости.
— До свидания.
Она машет мне на прощание ручкой:
— Пока-пока.
Я выхожу из квартиры Барханова и прикрываю за собой дверь. Такое ощущение будто хребет вырвали, все тело ватное, без сил. Во рту горько, а в груди давит так, что не могу вздохнуть.
Прикрыв глаза, на пару мгновений прислоняюсь лбом к металлической поверхности, мысленно прощаясь с остатками иллюзий.
Я сама во всем виновата. Сама отдала его другой.
Теперь нет смысла жалеть и убиваться.
Лифт сразу распахивает дверцы, стоит только нажать на кнопку. Пока кабина едет вниз, я неподвижно стою, стеклянным взглядом уставившись перед собой и молюсь только об одном, чтобы по закону подлости не нарваться сейчас внизу на Барханова. Я этого точно не выдержу. Пусть сегодня он задержится на своей работе и наши пути не пересекутся. Разве я много прошу?
Мне везет. Внизу никого кроме бдительной консьержки, которая провожает меня недовольным взглядом, поэтому спокойно пересекаю холл и выхожу на улицу. Легкие сумерки уже стелются по земле, пахнет зеленью и чьим-то сладким парфюмом.
Пару минут просто стою на крыльце, глядя по сторонам, а потом иду прочь и, едва покинув охраняемую придомовую территорию, решительно сворачиваю во дворы, чтобы не испытывать судьбу. Мне больше не нужно случайных встреч, я просто хочу уйти.
Глава 15
Я вернулся домой, пребывая в твердой решимости наконец что-то изменить. Не знаю, что именно, не знаю как, но изменить. Потому что так больше нельзя. Когда голова с сердцем в разладе это просто невыносимо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И что в итоге? Выяснилось, что Вероника все-таки ушла, а на ее месте появилась невесть откуда нарисовавшаяся Мелена.
Полгода не виделись, а может и дольше, и вдруг эта рыжая лиса хозяйничает в моей квартире как у себя дома, уверенная, что я ее не прогоню, по причине того, что на ней новые кружевные трусы, едва прикрывающие задницу, и лифчик с прорезями для сосков. Всю эту красоту она мне продемонстрировала, стоило только переступить через порог, и явно ждала трепетного слюнепускания с моей стороны в купе с глубоким массажем внутренних органов через одно место.
Я, конечно, охренел. И вовсе не от радости или возбуждения. А от собственной реакции. Соски меня волновали мало. Как и трусы. А вместо пламенного массажа мне захотелось бегать по квартире, заглядывать под кровати, в шкафы, в каждый потаенный уголок и орать дурным голосом: где моя Вероника???
Ей нельзя было уходить! Никак нельзя! Не из-за того, что я такой самодур и мне этого хочется. Нет. Просто она слишком несчастная, чтобы оставаться одной и возвращаться туда, где я ее нашел.
Да, в этом доме она счастливее не стала, но тут по крайней мере безопасно!
— Котик, скучал по своей кошечке? — мурлыкала Мелена, наматывая на палец рыжую прядь, а заодно и мои расшатанные в хлам нервы.
— Нет.
Получилось резко и грубо. Плевать.
— Где Вероника? — меня волновало только это.
— Ушла. — она равнодушно пожала плечами и, увидев мою недовольную физиономию, поинтересовалась, — мне надо было уговаривать ее остаться? Она так торопилась, будто за ней кто-то гнался.
— Куда она отправилась?
— Ну, откуда мне знать, милый. Сказала, что уже приехало такси, и убежала.
Черт, я уверен, Ника сбежала только из-за того, что Мелена пришла. Вспомнила прошлое, сделала выводы и сбежала.
Как же все не вовремя!
— Давно ее не было видно. Интересно, где пропадала? — она подступила ближе ко мне, провела ладошками по груди, — Кстати, заметил, как сильно она сдала за это время? Совсем никакая. Видать, смерть Кирилла ее сильно подкосила. Бедняга. Выглядит так, будто готова в окно выпрыгнуть. Как бы не натворила чего. Вы с Демидом ведь присматриваете за ней, да?
Меня передернуло. От упоминания смерти Кирилла, от мыслей, что Вероника действительно погасла, а еще больше из-за тревоги. Потому что эти проклятые окна мне самому не давали покоя.
— Как ты сюда попала? — я обхватил тонкие запястья и отвел от себя ее руки.
— Ты не рад меня видеть? — Мелена тут же обиженно надула яркие губы.
— Я задал вопрос.
— Ты же у меня ключи случайно оставил. Забыл?
Я и вправду забыл, напрочь вылетело из головы.
— Я у тебя последний раз был полгода назад. И ты столько времени молчала? — процедил сквозь зубы, злясь оттого, что вместо поисков сбежавшей Вероники занимаюсь бесполезными разговорами.
— Ждала подходящего случая, — губы растянулись в обольстительной улыбке. Наверное, я должен был от этого растаять, но таять категорически не хотелось, а вот избавиться от незваной посетительницы — очень даже.
— Мелен, мы ж с тобой расстались, — устало напомнил этой рыжей бестии.
— Хм, не подскажешь, который раз? А то я уже со счета сбилась, — усмехнулась она, — вчера расстались, сегодня сошлись.
К сожалению, она была права. Столько раз с ней расходился, а потом снова каким-то образом оказывался в ее постели. Не из-за великой любви, или потому что скучал, просто она была удобной. Почти не доставала звонками, редко ныла, еще реже качала права. С ней можно было куда-то выйти, если нужна была красивая спутница, умеющая держать себя на людях; можно хорошенько размяться и скинуть напряжение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
В общем, удобная, и этим все сказано. И, наверное, приди она вот так ко мне неделю назад, я бы не стал ее выгонять, но теперь все иначе. Теперь снова появилась Вероника. Измученная, бледная, несчастная, но все равно в миллион раз более желанная, чем ухоженная обольстительная Мелена.
