на нет и суда нет, – улыбнулся я, садясь в машину рядом с женой и выезжая на проспект Маркса. – Как отстрелялись? Вроде, иностранки довольны, – заметил я.
– Ой, такое было! – принялась рассказывать жена. – Сара чулок где-то зацепила, а нам в театр! Представляешь? Где чулки срочно взять?
– И где же? – поглядывал я на возбуждённую жену, улыбаясь. Приятно было видеть, что после долгого рабочего дня она вся так бодрячком держится. Нравиться ей работать после долгого домашнего сидения…
– В спецсекции Детского мира! – победно произнесла она. – Нам там помогли и даже талон при мне остался. Молодцы продавшицы!
– Молодец. Не растерялась, – похвалил я её.
Но вместо того, чтобы радоваться первому успешному заданию, Галия вдруг начала сравнивать себя с профессиональными моделями.
– У них такие талии тоненькие, – грустно говорила она, – особенно у Аманды. И грудь маленькая, не то, что у меня. Ну ничего, скоро перестану кормить и сяду на диету.
И озабоченно потрогала свою грудь.
Ещё чего не хватало? – подумал я. – Руки прочь от груди моей жены!
– Дорогая, они вынужденно такие худые, чтобы на фотографиях получаться в нормальных пропорциях. Фотосъёмка немного искажает формы, полнит. Понимаешь? И ради того, чтобы выглядеть на фотографиях нормально, они так худеют. Нарушая нормальную биологическую норму для женщины… Некоторые настолько отвыкают есть, что от голода погибают. Издержки профессии. А куда деваться? Чуть на нормальную женщину станешь похожа, из моделей напрочь выкинут…
– Правда? – удивлённо посмотрела она на меня. – Я не знала…
– Да, и фото, и телекамера визуально прибавляют объёма. Профессионалам это прекрасно известно. А что касается непрофессионалов, – схватил я её за выглядывающую из-под шубы коленку. – То их мнение однозначно. Мужчины – не собаки, и на кости не бросаются.
Жена расплылась в довольной улыбке.
– Кстати, а ты обратил внимание, какая у Елизарова шапка? – переключилась она. – Надо тебе такую же купить. К этому пальто твоя вязаная совсем не подходит.
– Ну, и к твоей норке, конечно, тоже не подходит, – улыбнулся я. Ну а что, денег полно, и будет еще больше, смысл на шапке экономить… Так, как мне на меховую фабрику попасть, ставить в известность наших, или напрямую с бухгалтершей связаться?
– На рынок в субботу поедем, давай у Серго спросим, где купить? – предложила жена другой вариант.
– Точно! Так и сделаем. Он постоянно намекает, что через него что угодно можно купить.
***
Москва. Гостиница «Националь».
Британки вошли в номер и принялись устало разуваться и раздеваться.
– Ну и кто, по-вашему, из них был из КГБ? – спросила подруг Лиза. – Переводчик или девушка?
– Да они, скорее всего, оба из КГБ, – усмехнулась Аманда. – Где ты видела простую работницу международного центра в такой шубе и с такими украшениями в ушах?
– А я, наоборот, подумала, что она точно не из КГБ, – призналась Сара. – Такая красивая…
– Ты фильмы вообще смотришь? – взглянула на неё Аманда. – В кино все русские шпионки в дорогих шубах зимой ходят. И очень красивые, прям как она.
– А если мы ошибаемся? – сопротивлялась Сара. – Надо ей что-то подарить. Она меня так выручила.
– Нас же инструктировали, – возразила ей Лиза. – Они твой подарок не возьмут. Им нельзя ничего от нас брать. Запрещено.
– Им запрещено. А мужу-то её можно?
– У нас завтра выставка начинается, мы с ними уже и не увидимся, возможно, – положила конец их спору Аманда.
***
Привёз жену домой и чуть не забыл подаренный чемодан забрать с заднего сидения. Поднялись на этаж, и, пока ключи доставал от двери, соседняя дверь открылась. Это Иван услышал, что мы вернулись. Он, оказывается, ждал меня.
– Привет! – поздоровался он с нами, смерив удивлённым взглядом Галию при всем параде.
– Привет, привет, – ответил я, пропуская жену в квартиру. – Чего такой счастливый?
– Слушай! Тут из-за этой статьи твоей, – возбуждённо смеясь, начал рассказывать он, – про меня сегодня кто только не вспомнил. Позвонили даже те, кто и телефона моего отродясь не знал. Звонили в институт, а там им мой рабочий номер давали…
– Вот она, слава, – улыбнулся я.
– Нашлись два моих старых друга, представляешь? Жизнь раскидала, потерялись… Один сейчас в Якутии работает, а второй в Литве. Увидели твою статью и давай звонить в институт! Представляешь? Блин, Паш, я твой должник!
– Да ладно, – рассмеялся я.
Надо же, какой дополнительный полезный эффект от всесоюзной газеты.
– Это откуда ты с чемоданом? – удивился Загит, увидев меня в прихожей.
– На кожгалантерейной фабрике лекцию сегодня читал, – объяснил я. – Это подарок.
Дети уже спали, у кроваток дежурили Алироевы. Когда мы с женой вернулись, они вышли к нам.
– Где подарок? – тут же выглянула с кухни жена и я передал ей чемодан. Он был не тяжёлый, но что-то в него, определённо, напихали. Иначе бы он форму не держал. Когда Галия открыла его, там оказалась скомканная бумага.
Чемодан всем понравился.
– Только он большой, если его полностью набить, спину сорвать можно, – поджав губки, сказала Галия.
Намек я понял и, усмехнувшись, сказал:
– Уже запланировал его тоже на колесики переставлять. Тянуть не буду.
Тут Тузик взвыл, и Галия опрометью бросилась в спальню. Ей и самой уже хотелось побыстрее покормить детей. Сцеживаться в туалетах на работе не очень было весело…
– Как дети без матери? – спросил я маму.
– Отлично! Молока, что она оставила, конечно, не хватило, но накормили их до отвала, претензий не было.
– Фух, рад, что все хорошо…
– В понедельник Шанцев в Москве будет, – сообщила мама. – В Министерство собрался письмо от трудового коллектива отвезти, чтобы Вагановича директором не назначали.
– Написали-таки? – кивнул я. – Ну, пусть съездит, хоть обстановку разведает. К нам заедет?
– Мы приглашали, – сказал Ахмад, – но он не знает, когда освободится, а обратный поезд уже вечером.
– Ну, будем надеяться, успеет к нам, – улыбнулся я.
– Тебе председатель гаражный звонил, – подошёл Загит с запиской.
– О! Георгич! Уговорил вдову, что ли?
