всяким чудакам, но обращавшей на беловолосую девушку в бальном платье удивлённые взгляды.
— Это суровая правда. У тебя нет ни особых сил, ни особой техники.
— Тогда почему же королёк назвал меня гением?
— А вот портал. Ты когда-нибудь видела, чтобы кто-то использовал вот такой вот портал, а не просто шагнул в дверной проём?
Эктори хотелось сказать: «Нет», но губы сами произнесли:
— Да, — словно не давая соврать.
Сайма немного помолчала, вспомнив, проговорила:
— Ну вот, ещё один… Он не считается, он был такой же показушник, как и ты, я так понимаю, это у вас семейное. В общем, все убеждены, что попасть в другой край реальности можно только через уже существующий проход, пусть и соединяющий только две комнаты, ну, или через терминал, по уже проложенной дороге.
— Я и не знала, — ошарашенно произнесла Эктори.
— Вот, «Не знала», в этом-то и вся забава. Как ни смешно, но большинство открытий сделаны теми, кто не знал, что так делать нельзя.
Эктори остановилась, огляделась, ища что-то. Сайма замолчала, подождав немного спросила:, о причине такого поведения.
— Здесь где-то должен быть магазин, с одеждой. Я помню… — несколько неуверенно ответила Эктори.
Зацепившись за формулировку, Сайма с радостью отметила, что воспоминания хозяйки наконец возвращаются, но Эктори покачала головой, развернулась, прошла немного обратно, обойдя дом, с боковой стороны отыскала дверь, зашла без стука.
Раздался звон колокольчика, старого, ещё металлического, звук был непривычным, немного раздражающим. Эктори инстинктивно попыталась прикрыть уши руками, но вовремя опомнилась, расправила плечи, величественно подошла к прилавку.
Продавец, не отрываясь от книги, поинтересовался, чего она хочет.
— Продать! — заявила Эктори, повысив голос.
Лицо продавца приобрело страдальческие черты. Он посмотрел на Эктори и неожиданно вздрогнул, выскочил из-за прилавка, забормотал какую-то чушь, из которой Эктори поняла, что, хоть и выглядит необычно, но не стоит красить волосы в белый, а потом пугать порядочных господ. Она резко перебила поток бессвязных изречений:
— Мои волосы касаются только меня. Вы торгуете необычным шмотом. Хотите приобрести платье? Сделано Амперскими мастерами, — Эктори взглянув на настенные часы, прикинула время, — только сегодня ночью.
Продавец отшатнулся:
— Имперскими⁈ Так это не шутка? У Вас и правда белые волосы? Уходите! — сказал он настойчиво. — Немедленно уходите!
— Вы упускаете шанс прикупить диковинку, — уточнила Эктори.
— Вы обезглавили половину моих постоянных клиентов! Думаете, мне есть дело до необычной тряпки? Да мне сейчас на всё плевать…
Эктори вздрогнула. Воспоминания о пролитой крови вышли на поверхность сознания, лишь на мгновение… потом вновь скрылись где-то в глубине.
— Вы! Я помню Вас! Такая милая маленькая девушка, в розовеньком платьице, и эти холодные глаза… Я помню, как Вы пришли в первый раз и сказали тоном избалованной аристократки: «Штаны я хочу!». Но теперь у Вас нет защиты, я слышал, он мёртв и вся его шайка разбежалась.
Эктори попыталась что-то сказать, как-то оправдаться, но слова застревали в горле, словно ком, хотелось убежать, спрятаться где-нибудь и разреветься. Но нельзя! Она собрала всю решимость в кулак, сказала громко и чётко, подражая немного надменному тону Хафэра:
— Вы отказываетесь от сделки, что может спасти Вашу репутацию и привлечь новых клиентов, просто из-за неприязни? Вы не можете засунуть свои чувства куда подальше и готовы потерять немало денег? Вы глупец, а есть ли у глупца право продолжать жить? Нет! Я обещаю…
Неожиданно продавец упал на колени, взмолился. Эктори удивилась, что весь этот бред, придуманный только что, сказанный с видом, словно она и правда может воплотить любые угрозы в реальность, возымел такое влияние, сказала уже более спокойно:
— Я хочу обмен. Вы мне пару штанов, какую-нибудь блузку, куртку и сотню амперских, а я вам платье и шпильки.
— Но милая леди, брюки на женщин не шьют, — проговорил продавец еле слышно, боясь вновь вызвать её гнев.
— Мне нужны штаны, а не брюки.
— Милая… — вновь опасливо попытался возразить продавец.
Эктори не дослушала, увидев объёмные шаровары, аккуратно разложенные на одном из столов. Она указала на штаны, потребовала:
— Их, в примерочную. Или мне здесь переодеться?
Продавец подхватил шаровары, указав на перегородку, проводил Эктори. В глазах его читались неприязнь и желание что-то доказать, в движениях смирение с собственным бессилием.
Эктори расшнуровала корсет, забрав штаны, попросила принести что-нибудь зелёное на верх. Снимая ботинки, она заметила лёгкую боль, словно от натёртых мозолей.
Ария быстро переоделась, пока никто не смотрел, достала из медальона пиджак, вытащила кинжал, сунула за пазуху, замотала талию широким поясом, обвернув поверх цепочку с сумкой от платья. С радостью распустила простую на вид конструкцию из волос со множеством дополнительных валиков и совсем незаметных шпилек, попросив ленту, собрала волосы в низкий хвост, завязала бант.
Забрав сотню имперских, Эктори поспешила удалиться, но, только шагнув за порог, опустилась на холодную каменную плитку, проговорила неуверенно:
— Это я, что ли, такая страшная?
— Не ты, а братец твой старший, — усмехаясь объяснила Сайма. — Я долго думала, где это мы. Только увидев напыщенную морду этого торгаша, поняла, это окраины его земель. Как там говорил Ваш отец, «Государства возводимого огнём и мечом»?
— И к чему это ты? Что это значит?
— Потом вспомнишь, а пока не сидела бы ты посреди ночи в подворотне. А ещё лучше, просто не сидела бы в этом мире.
Эктори кивнула, поднялась и замерла — до её ушей донёсся голос продавца, нервный, неразборчивый, умоляющий поторопиться, потом он стих, со стороны большой улицы послышались шаги, отделившиеся от общего шума. Эктори вдруг стало страшно, беспорядочные мысли заметались. Не успев ещё всё осознать, она побежала, пытаясь скрыться в тёмных дворах.
Ария выбежала в небольшой сад, закрытый со всех сторон домами-коробками из металла и камня, заползла в пышные кусты, поджала ноги, закрыла рот рукой, остановив дыхание, замерла. Она не смогла бы затеряться в толпе — белые волосы привлекали слишком много внимания. Убежать? Ноги начинали всё сильнее болеть. Чтобы применить хоть какое-нибудь заклинание, нужно сконцентрироваться, иначе можно что-то напутать, сказать какую-нибудь чушь, ведь в первом языке очень много созвучных слов. Оставалось только затаиться и надеяться, что это она слишком мнительная или что те, кто идёт следом не догадаются где она.
Шаги приближались. Насколько Эктори смогла расслышать, их было трое — мужчины: один совсем маленький и лёгкий, ставил ногу, почти как женщина, двое других высокие, но не особенно
