Алантея — сильнейшая академия магии, что находится на самой вершине Драконьего пика в Лазуритовых горах. Эта академия независима и существует сама по себе; ни с кем не ведет никакие отношения, никого не поддерживает, также и не выступает против кого-то. И чаще всего те, кто связал свою жизнь с магией в этой академии, там же и оставались.
Однако бывали и случаи, при которых короли договаривались с высшими магами о вербовке магов себе на службу. Лишь изредка, раз в сотню, а то и в тысячу просьб, архимаги соглашались на подобное. И случай с Инелой один из таких. Девушку заприметили, когда той еще было тринадцать лет.
Тем не менее, подобное — чистое исключение. Маги Алантеи сторонятся прочего мира и живут, подчиняясь лишь себе, не влезая в обычную жизнь мирного населения, тем более не участвуя в политике.
— Да, — продолжал Иво, впервые искренне улыбнувшись изгнаннице, — когда она примкнула к Баумании, ей всего-то было восемнадцать лет. Хотя уже тогда она была грозной и могущественной, про сейчас я вообще молчу. А из того отряда лишь одна была бауманской чародейкой, все прочие были посланы лично Алантеей.
Тереза ухмыльнулась.
— И что было дальше?
— В Узо Боре произошла трагедия. Чародеи часами бродили по окрестностям крепости и не могли понять, в чем причина подобных резко появившихся явлений. Мы глазами не успели моргнуть, как всю группу урыл один ифрит. Он был мощным, явно уже старым и бывалым. Я был рядом с Инелой, оттого она и уцелела. Ну и тогда-то мне пришлось открыться ей.
Зеленоглазая засмеялась.
— А говорил не будет принцесс и драконов. Хотя… Ладно уж, не было дракона, но ифрит не уступает ему в силе и мощи. Это грозный демон. Похвально, что ты смог одолеть такую тварь — не каждому дано.
— Ну, — изгнанник склонил голову, — мне повезло, что Инела оказалась разумной. Она одна из немногих женщин, что не окликнули меня отродьем, как только я обнажил клинок. В общем-то, вот и вся история.
— За-ме-ча-тель-но!
Изгнанница специально проговорила слово по слогам. Иво молчал.
— И все же интересно выходит, Иво. Интересный, точнее быть, союз у тебя. Испокон веков изгнанники лишь с себе подобными связывали судьбы, а у тебя молоденькая статная магичка, красавица, как я понимаю… Но магичка. Исключительный человек. Я бы на твоем месте была аккуратнее. Всякое бывает.
— Всякое-не всякое, — Иво встал и вновь продолжил тренировки, — Будь что будет, Тереза. Я не скажу, что доверяю людям, но есть те, кто доверяли мне свои жизни, души, секреты и еще множество другого. Множество того, что сгинуло бы во мраке этого чертового мира, пожелай я этого. Поэтому я не боюсь и уж тем более не жалуюсь, что мне страшно. А что касается Инелы…
Иво сделал паузу, дабы совершить отменный финт: он телепортировался к изгнаннице за спину и взмахнул косой. Махнул быстро, но при желании Тереза легко могла прервать удар круговым движением своей кисти, выхватив косу из рук Иво. Лезвие летело стремительно к шее девушки. И остановилось — до кожи оставались какие-то треклятые миллиметры. Тереза усмехнулась, затем обернулась и улыбнулась. Она сидела неподвижно.
— Она бы тоже доверилась?
— Она бы тоже доверилась.
V. Источник зла IV
Уже вечерело. Как и всегда в это время в Вельдхейме, народ гулял да кутил. Шум от пьянок и кутежа галдело распространился по всему городу. Словно тысячи птиц чирикают в унисон, сотни рабочих шумели, базарили, распевали песни, и гул их исходил отчетливый, даже из зданий с закрытыми окнами и дверьми.
Иво посещал уже четвертую таверну. Во всех до этой его, если и не посылали куда подальше, то четко настаивали на том, чтобы бауманец не лез не в свое дело и оставил их в покое.
Он вошел в нее. «Хмель да Молот» — громкое название для рабочего городишка. И народу было предостаточно. Изгнанник пошел к трактирщику.
Главным тут был бывший разбойник, Салтаем звать. О нем сказали Иво на улицах. К нему он и пришел. Возле множества бочек с вином и кег с хмельными напитками стоял мужик. Глаз один прикрывала повязка, сам одет не по последнему писку моды, но как уважаемый человек: одежка была чистой, не рваной, но поношенной. Мужик глядел по сторонам. Иво сделал вид, что тот наблюдает за порядком, ведь драки в Вельдхеймских заведениях — дело такое же обычное, как поссать по утру.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Изгнанник подмигнул мужику. Он недовольно направился к Иво.
— Че надо? — голос мужика был недовольным. Иво приспустил капюшон, положил пару медяков на стол.
— Выпить есть?
Мужик схватил монеты, бросил их под стол. Он быстро наполнил кружку пивом, метнул в руки Иво. Изгнанник отпил.
— Ты Салтай?
Мужик кивнул.
— Я Салтай. Чего надобно?
— Парни с карьеров тебя упоминали. Сказали, можешь помочь.
— И с чем же?
Иво вновь отпил из кружки.
— Нужен человек. Человек знающий, где народ местный цеплял заразу.
— Чет ты уж не сильно похож на врача. Скорее на упыря, мародёра, кто хочет руки позолотить грузом мертвых.
Иво беззлобно покивал по сторонам.
— Мне чужое не нужно. Скорее напротив, я хотел бы постараться решить эту проблему, либо же помочь врачевателям с решением. У них все долго и нудно, сам же знаешь — пока изучат, пока проанализируют, пока запишут, сообщат, а это все время. А мужики гибнут.
Салтай прошипел.
— Ай, сука! Это ты в точку сказал! Шпана поговаривала, мол столичные приехали и сразу за науку, чтоб их пес побрал. Дело благое творишь, мужик, вот че скажу, да только все равно не думаю, что поможешь. Никто не поможет сейчас, надо этих мразей ждать, пока они записочки свои оформят — блюстители сучьи!
Трактирщик стукнул кулаком по столу.
— С другой стороны, мне то что. Если уж в такое пекло лезешь, то знаешь, что делаешь. Видок у тебя ничего такой, подозрительный хоть, но профессиональный, не иначе! Как звать-то?
— Иво.
— Отлично, Иво. В общем-то, ладно. Помогу, коли лишь словом обойдемся. Но скажу сразу, человек там тяжелый — не факт, что получится у тебя с ним на контакт выйти. Только обожди пару секунд.
Салтай отошел, но почти сразу же вернулся. С собой приволок полупустую кегу с пивом, а с ней и еще одну кружку. Кружку наполнил, как только поставил на стол, с нее и начал хлебать. Иво он не подливал.
— Есть мужик один. Кличут Медным королем, но как матушка прозвала — никому не известно, все его Молотом звали. Так вот Молот отшельник. Живет как бы рядом с городом, но вообще не появляется здеся. А все мужики его знают, так как он раннее бригадиром был, а с ним работа была успешнее, чем под покровительством самих ангелов, во как скажу! Молот уже давно с нашими на карьере не пахал, отстранился, бредил про единение с природой и тому подобное. Если быть кратче-с, то шизанулся. Но была у Молота баба. Красивая, ничего не скажешь, но двинула коней из-за этой херни прокаженной. После этого Молот совсем свихнулся. Начал нести какую-то ахинею про то, что вся эта чума — нам наказание за то, шо мы дары земные отбираем, что это все проблески адских тварей и вообще, шо здесь магия замешана, не миновать всем горя. Понимаешь? Этот сукин сын обвинил город, мол из-за нас все это началось.
— Он же сам добывал железо. С чего бы он так говорил?
— Ай, сука, ну это когда было. Он, Иво, был отменным мастером. Но так было давно, потом что-то повлияло на него, и он ушел с работы. Хер знает че там приключилось, на что он живет и живет ли вообще. Человеку всегда проще во всех своих невзгодах обвинить других, себе подобных. Зависть, не иначе!
Салтай выпил пиво до дна, впоследствии пошатнулся.
— Таки вот. Его женушка сгинула одна из самых первых. Имени ее не скажу, он скрывал от нас. Но могу сказать, что травницей она была. И, на редкость, скажу тебе, отменной! Многие бабы у нее закупались травушкой-муравушкой. А сейчас негде больше, она единственная была в округе приверженица народной медицины. Вот-с, в общем, друже, может Молот и скажет тебе что-нибудь, но эт маловероятно — там все совсем плохо с башкой у мужика.
