– Куда?! Ты же меня обвинять пришла?! Неужели все сказала?! Может, я еще наркотой торгую и детское порно снимаю? На этот счет у тебя свидетелей не нашлось?
– Не передергивай! – попросила Катя, радуясь уже тому, что с ней заговорили.
– Это я передергиваю? – возмущенно воскликнула та. – Я тебе вот что скажу – нас с мамой тут никто не любит, и если по квартирам пройтись, тебе такого наговорят… Ты ладно, ты здесь чужая, но вот Глеб мог бы знать! Поверил какой-то халде, да?! И ты тут же на это повелась! А если я скажу, что у этой бабы сын второй раз в тюрьму за кражу со взломом попал, ты поверишь? Чистая правда, между прочим!
– Я не хочу тебя обвинять, – Катя невольно впала в извиняющийся тон, – но почему ты не сказала мне правду, кто убил Мушку? Зачем было врать, что с ней гуляла твоя сестра?
– А зачем было говорить правду? – огрызнулась Лариса, но в ее голосе уже не звучало прежней злобы. Она заметно остыла, и к ее щекам вернулась привычная бледность. – Что, обязательно посвящать посторонних в семейные дела?
– Прости, – Катя невольно признавала ее правоту, и задор сходил на нет. Теперь ее саму удивляло, с какой уверенностью она приняла на веру вину этой девушки во всех несчастьях, свалившихся на ее семью. «Я с самого начала отнеслась к ней предвзято! Просто потому, что она пришла на работу в день смерти сестры и сияла, будто выиграла приз!»
– Но если бы у меня убили собаку, я бы не стала никого выгораживать, – после паузы добавила она, опасаясь очередной вспышки гнева. Однако Лариса лишь усмехнулась, слегка дернув уголками поджатых губ. Это выглядело так, словно она пытается избавиться от приставшей к зубам ириски.
– А мне лишние проблемы не нужны, – почти доверительно сообщила она. – А Леша как раз такой человек, который их может предоставить в любом количестве.
– Он что, запретил тебе об этом рассказывать? – догадалась Катя.
– Дал понять, – кивнула девушка. – Он же у нас вообще крутой парень. Вика только таких любила. Ладно, раз уж ты все раскопала, я тебе объясню, что случилось, чтобы ты лишнего не фантазировала. Только никому!
Катя с готовностью кивнула.
– Он подкараулил меня во дворе, стал просить вызвать Вику, а я отказалась, ведь только что все со свадьбой наладилось, – взволнованно заговорила Лариса, обхватив себя за локти, словно ее внезапно прошиб озноб. – Вика была счастлива, по крайней мере с виду, все разглядывала свое кольцо и в клуб больше не собиралась. Мама сияла, прямо помолодела лет на десять! Ну и я была рада, а то нет? Вика сама первая заговорила о том, что отдает мне свою комнату, уже показывала, какие вещи с собой заберет, а какие оставит. Знаешь, мне впервые показалось, что она меня любит! И тут вдруг снова он…
– Чего он хотел? – Кате передалось волнение собеседницы. – Зачем ему была нужна твоя сестра?
– Затем, зачем всегда… Она же для него деньги зарабатывала.
– Ты настаиваешь, что она…
– Вот те крест! – размашисто перекрестилась девушка. – Стала б я наговаривать на мертвую! Он хотел, чтобы Вика приехала вечером в клуб, я сказала, что и не вызову ее, и не передам ей ничего. Тогда он… Ну, ты знаешь, что было дальше. – Помолчав, Лариса добавила:
– Он убил Мушку и пообещал, что сделает с Викой то же самое, если она вздумает морочить ему голову.
– Боже мой! А потом…
– А потом она не поехала в клуб, потому что я ничего ей не передала, – срывающимся голосом произнесла Лариса. – А ночью он явился к нам и бился в дверь, пока мама его не впустила.
– Так он все-таки был у вас?! Я же слышала мужской голос! И…
– И ничего, – оборвала ее девушка, – не жди эффектного убийства. Она сама выбросилась с балкона.
– Из-за сапог? – не удержалась от скепсиса Катя. – Знаешь, ты должна была придумать другое объяснение!
– Должна была, но не успела, – спокойно ответила та, ничуть не смущенная этим замечанием. – Надо же было что-то сказать, раз все начали спрашивать. А это так на нее похоже! Она выбросилась потому, что ее достали. Все сразу – матушка и Леша. Я только старалась их сдерживать, чтобы не слишком орали и не подрались. Мама все узнала, сама понимаешь, какая была реакция. Он решил, что терять уже нечего, расписал в ярких красках, чем занималась любимая доченька! – в голосе Ларисы зазвучали ядовитые нотки. – И отрицать она ничего не могла! Но ее никто и пальцем не тронул, ни-ни!
– Тогда почему Леша сбежал?
– А что же ему было, милиции дожидаться? – резонно возразила Лариса. – Разумеется, он решил, что мы и сами разберемся.
– А как же собака? Он ведь угрожал расправиться с Викой точно так же? – напомнила Катя.
– Что там собака, – махнула рукой девушка. – Кто о ней вспомнил, кроме тебя и Глеба? Мало ли что люди говорят…
– То есть он твоей сестре не угрожал? – уточнила Катя. Лариса поморщилась, словно ее заставили попробовать что-то кислое:
– Ну, ты с ума сошла? Как он мог ей угрожать при мне, при маме? Говорю тебе, ее никто не вынуждал прыгать с балкона! Ей что-то померещилось, а соображать Вика никогда хорошо не умела, вот она и…
– А ты понимаешь, что вас всех могут привлечь по статье? – не дала ей договорить Катя. Ее раздражал этот поток самооправданий, смешанных с оскорблениями в адрес покойницы. – Есть статья, так и называется – за доведение до самоубийства.
Повисла тишина, слышалось только частое тиканье настенных часов, висевших у входа в кухню.
– Ты такими словами не бросайся, – после короткой паузы ответила Лариса. Она вовсе не выглядела напуганной, как будто и в самом деле не знала за собой никакой вины. – Никто ее не доводил. И вообще, все доказывать надо, а статья – это просто статья. У нее не было никакой практической необходимости прыгать с седьмого этажа. Сыта, одета, как принцесса, на пальце – дорогущее кольцо, свадьба скоро… А Лешка повыступал бы немного и свалил. Нужны ему проблемы, что ли? Ясно же, что проще найти другую девицу, которая никому, кроме него, не нужна.
Кате невольно вспомнилась Ира, ее несчастное озябшее лицо, загнанный взгляд и натянутая до бровей вязаная шапка, делавшая ее похожей на беспризорницу.
– Одно дело убить собачонку, и совсем другое – человека, – привела заключительный довод Лариса. – И потом, как ты думаешь, ходил бы он на свободе, если бы мы с мамой могли его посадить? Я первая донесла бы! Только он чист, к сожалению.
– И как ты отнесешься к тому, что он собирается прийти на похороны?
Это был последний козырь в Катиных руках. Лариса лишь пожала плечами:
– Это не мое дело, пусть приходит. Главное, чтобы обошлось без скандала…
– А как на это посмотрит твоя мама?
– Думаю, она его просто не узнает, – огорошила девушку Лариса. – Надеюсь, все пройдет как страшный сон… Можешь думать обо мне что угодно, говорить, что я ненавидела Вику, но у меня сейчас одна цель – пережить эти несчастные похороны и не вылететь с работы! Для одного человека, кажется, достаточно! Скажи лучше, – внезапно сменив жалобный тон на деловой, спросила она, – ты написала свою серию?
– В целом да. – Катя предвидела, что повлечет за собой такой ответ, и не ошиблась.
Мгновенно просияв, Лариса бросилась ей на грудь, словно узрела в ней свое спасение:
– Умоляю, помоги мне! Я застряла по-черному, ничего не могу из себя выжать! Весь день возилась с похоронами, мамаша Антона все время пускала слезу, папаша начал расходы подсчитывать, короче, было не до того! Что я сегодня ночью напишу, не знаю! А завтра – это будет ужас… Часов до шести, пока маму обратно в больницу не отвезу. А там уже и среда!
– Сколько у тебя сделано? – хмуро спросила Катя, предчувствуя худший исход. «Писать за нее?! Править – куда ни шло… Посоветовать можно, но писать?! Этого мне даже Светлана не приказывала!»
– Половина! – умильно проговорила та, заглядывая ей в глаза. – Хочешь, покажу? Ты ведь быстро прочитаешь!
– Не прочитаю, – отрезала девушка. – Глаза не смотрят. Весь день за компьютером просидела.
– Так может, я скину тебе на дискету, домой возьмешь?
– Ладно, завтра вечером посидим, подумаем, – с тяжелым сердцем согласилась Катя. – А ночью допишешь, что не успела.
– Ночью? А если не напишу? – в голосе Ларисы слышалась неприкрытая паника. – Меня уволят?!
– Придется написать, – сухо ответила Катя. – Ничего, если хочешь там работать, привыкнешь. Легкой жизни не жди.
– А я и не искала легкой! – кивнула та. – Это Вика была любительницей «дольче виты»! А мне всегда доставалось по полной программе, и я от трудностей не бегала! Боже мой, ты себе не представляешь, что для меня значит эта новая работа! Ведь это, это…
Она судорожно кусала губы, пытаясь подобрать слова.
– Пойми, мне как будто сказали: «Нет, ты не серая мышь, как все думали, у тебя есть талант, и ты нам нужна! Именно ты, среди всех, кто проходил отборочный конкурс!» Кать, ты не представляешь, что это значило для меня! Когда позвонили из вашего кастинга и сказали приезжать, я прыгала, пела, я танцевала как сумасшедшая! Я всех любила в тот момент, я всем все простила!
