– Да хоть зачитайся, не здесь мое место, и все! И ничего мне доказать эти белоглазые не смогут!
– Докажут, не сомневайся. А не смогут – заставят сделать вид, что ты согласен. Только в пехоте, а не в элитном отряде. Будешь тогда полжизни кочевать по таким вот оцеплениям на всяких полигонах в виде «рядового состава».
– Да, угораздило…
Артур встал и, прищурившись, осмотрел горизонт.
– Что-то не торопятся нас подбирать. Может, снова тест какой устроили? На выживание…
– Да ну… – Андрей с сомнением оглянулся. – На стреляются и прилетят. Какое здесь «выживание», не джунгли же.
– Но и кафе-закусочных поблизости тоже не видно, – возразил Артур, похлопав себя по урчащему животу.
– Вот-вот, а ты все торопишься в путь. Сбежав сейчас, ты имеешь шанс спрятаться где-нибудь среди холмов и сдохнуть впоследствии от голода. Только и всего. Давай обучимся тому, что нам предлагают «бледнолицые», получим в свое распоряжение по космическому штурмовику, а там и поглядим, куда здесь ведут дороги…
– Я с тобой в принципе согласен, только боюсь, что к концу обучения нас могут серьезно «перевоспитать», и никуда бежать мы не захотим.
– Тогда так тому и быть, и те, новые «мы», вряд ли будут страдать от несвободы…
Собеседники замолчали, а на контрольной панели «глаза» загорелась лампочка разрядки аккумулятора. Прибору пора было возвращаться. Мы затаили дыхание, потому что проверялась вторая часть гипотезы: сможет ли наш «шпион» вернуться сюда, то есть в «прошлое».
Когда «глаз» плавно приземлился на лабораторную платформу и установка была выключена, мы дружно закричали, похлопывая при этом друг друга по спинам. «Глаз» вернулся, а на видеодиске была записана сцена из жизни через триста пятьдесят лет. Это была сенсация!
– А вы обратили внимание – невольными зрителями какой драмы мы оказались?! – восторженно кричал Ан-тончик. – Насильно призванные на службу новобранцы неведомой армии будущего! Обалдеть!
– Вся проблема заключается в том, Гриша, что ты не уловил сути диалога этих несчастных, – сказал я, просматривая полученную запись в ускоренном режиме. – Эти ребята дважды упомянули «не свое время» и «отстоящий на триста пятьдесят лет назад дом»…
– Интересное совпадение, – пробормотал Савинков, присоединяясь к просмотру записи. – Или не совпадение?
– Ой, какое у меня предчувствие нехорошее, вы бы знали! – сказала, подойдя поближе, Аня. – Может быть, ненадолго прервемся?
– И что нам это даст? – возразил Антончик. – Нет, надо сменить «глазу» батарею и снова выпустить его на охоту. Так, Леон?
Я взглянул на Савинкова. Тот пожал плечами, словно говоря: «Решай сам». Ладно, я уж решу! Когда дело доходит до точки кипения, со мной не сравнится даже Гриша.
– Епифанцев-сан, запускай вторую программу! – крикнул я и принялся натягивать легкий гермокостюм. – • Проверим, что там за воздух, органолептически…
– Я возражаю, Леонид, – Савинков положил мне на плечо вялую руку. – Это может быть опасным.
– Предварительный опыт прошел более чем удачно, Евгений Иванович, так что не переживайте, – я видел, что Савинков колеблется и останавливает меня скорее для того, чтобы подстраховаться; «да, останавливал, но он оказался непослушным, молодым, самонадеянным и так далее, и тому подобное…» Свидетели – все. Ну что ж, я его понимал и не осуждал.
– Слушай, Леня, – Епифанцев уже вывел заставку второй программы на дисплей, но на «ввод» не нажимал, – ты хорошо подумал?
– А, – я махнул рукой и натянул перчатки, – не усложняй! Туда и обратно, точно по секундомеру, без всякой самодеятельности. Обещаю!
– Григорий, застегни на «Гагарине» шлем. Аня, подкати лесенку, чтобы он не споткнулся, когда будет залезать на платформу. Лена, бери видеокамеру, снимай все, секунд тридцать – лицо героя крупным планом… – вдруг оживившись, начал командовать шеф. – Борис, цепляй к его поясу трос. Женя, одевайся в такую же шкуру, будешь страховать..
И вот тут-то до меня дошло, что лезу я даже не в дырявый ядерный реактор, а гораздо глубже. В полную неизвестность. Я имею в виду – для живого существа, коим я пока еще являюсь…
– Может, сто грамм налить? – поинтересовался сердобольный Епифанцев.
Я через силу улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Гриша, застегивай, – приказал я и, когда щелкнули зажимы шлема, решительно шагнул к платформе…
Нахлынувшее видение пронеслось в голове, как ураган, разве что не было оглушительного рева и хлещущей по лицу пыли. Я даже не успел споткнуться, хотя как раз в это мгновение шагал по короткой лесенке, ведущей на платформу. На этот раз вмешательство «мыслеусилителя» меня не раздражало, скорее, наоборот, – помогало собраться и преодолеть сковывающий движения страх.
Глава 8
Н-ск. Сентябрь текущего года. Дремов, Васильев
Дремов проснулся от того, что ему приснился кошмар. Он видел себя за штурвалом атмосферного истребителя в воздухе над Необулой. Вокруг бешено носились серебристые перехватчики белоглазых, сверкали импульсы пушек и кружился черный дым. Истребитель капитана горел, и, несмотря на то что кислородная маска гермокостюма была плотно застегнута, Дремов задыхался. Запах гари проникал под маску, вызывая судорожный кашель.
Разведчик открыл глаза и сел в кровати, озираясь по сторонам. Комната была наполнена удушливым дымом, сквозь который неярко светились языки пляшущего по занавескам пламени. Одна из охраняющих покой Дремова амазонок поливала из громоздкого огнетушителя тлеющий письменный стол. Она отчаяннокашляла, сгибаясь почти пополам, но не отступала ни на шаг. Ее напарница сосредоточенно размахивала куском войлока, сбивая пламя с занавесок и подоконника. Полковник, не особо раздумывая над тем, что не одет. вскочил и присоединился к пожарницам. Вместе они справились со стихией довольно быстро.
– Как это могло произойти? – вытирая пот,спросил Дремов у одной из охранниц.
– Источник находился на столе, – девушка указала на полусгоревшую столешницу. – Только от него ничего не осталось, и определить, что это было, – я не возьмусь…
– Хороший заряд, – пробормотал Дремов, осматривая обугленный стол. – Васильеву позвоните…
– Татьяна с ним уже переговорила, – ответила ох-ранница, – он скоро приедет…
– А где наш доктор? – Дремов оглянулся. – Неужели его не разбудила такая шумная возня?
– Доктор исчез, – девушка произнесла это с обвинительными интонациями. – Он вышел из дома за пять минут до пожара и не вернулся…
Дремов кивнул и, натягивая джинсы, приказал:
– Вы пойдете к реке, Татьяна останется здесь дожидаться полковника, а я проверю восточное направление, вплоть до шоссе. Если он шел пешком, то мы его найдем. Будьте осторожны, стрелять только по конечностям. Он более полезен, чем опасен. Ясно? ' – Так точно! – Выполняйте!
Капитан второпях натянул футболку и, выдвинув из буфета ящик, пошарил в нем рукой. Запасные обоймы от пистолета были на месте, однако самого «стечкина» там не было. «Страхуешься, эскулап?» – зло подумал
Дремов и вышел в прихожую, где столкнулся с Татьяной.
– Разрешите мне пойти вместо вас? – попросила Девушка, пытаясь придать своему лицу как можно болee грозное выражение.
Капитан улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Вполне вероятно, что диверсанта прикрывают напарники, а это значит, что они могут попытаться довести свое дело до конца. Поэтому ваш пост даже опаснее наших ночных пробежек. Будьте предельно внимательны. Вам я разрешаю стрелять на поражение…
– Хорошо, – девушка приуныла.
Видимо, наспех слепленная версия капитана ее не убедила.
Дремов и сам прекрасно понимал, что доктор действовал в одиночку. Поджечь и уйти – что тут страховать? Но приказ есть приказ, и девушка это помнила.
Дремов заглянул на кухню в полной уверенности, что найдет там подходящее оружие. Так оно и случилось. Для приготовления салатов девицы использовали вовсе не кухонный, а длинный десантный нож. Капитан прихватил оружие, кусок шоколада и бесшумно выскользнул на дорожку, ведущую к шоссе. Посасывая горько-сладкую плитку, он шел, всматриваясь в темноту и размышляя над странным поведением доктора. Странным потому, что, будь его задачей убийство капитана, никаких «спецэффектов» в виде пожара применять бы не пришлось. Один лишний укол, и все проблемы решены… Вопрос: почему пожар? Не взрыв, не выстрел, не яд, а именно пожар?
Ответ напрашивался сам собой. На Дремова не покушались, его предупреждали. Корректно и вполне по-джентльменски. Капитану такое отношение к собственной персоне даже польстило. Когда любят друзья – это одно, а вот когда уважают враги – это совсем другое. Беспокоило только то, что, если удар по голове в темном подъезде тоже был предупреждением, лимит предупреждений Дремовым исчерпан, и следующий ход невидимого противника может стать последним.
