Действия на Дунае
2-ая армия, численностью в 95 тыс. солдат и находящаяся под командованием фельдмаршала П. Витгенштейна, должна была занять Дунайские княжества, Молдавию и Валахию (ныне Румыния). Далее была поставлена задача — переправиться через Дунай, овладеть Шумлой (совр. Шумен, Болгария) и портовой Варной.
Базой тылового снабжения для российских сил являлась Бессарабия, поскольку Дунайские княжества были сильно истощены турецкими поборами и представляли, на сердобольный русский глаз, печальное зрелище.
Русской армии на Балканах противостояла 150-тыс. турецкая армия Хусейн-паши.
25 апреля 1828 первый и шестой русские корпуса вошли в Дунайские княжества. Отряд под командованием генерала Гейсмара направился на юго-запад, в Малую Валахию. С 1 мая седьмой пехотный корпус держал в осаде левобережную турецкую крепость Браилов (ныне Брэйла, Румыния). Генерал Бороздин с шестью пехотными и четырьмя кавалерийскими полками брал Валахию под контроль в течение двух месяцев.
Необычное разлитие Дуная задержало переправу русских войск и дало возможность турецким войскам сконцентрироваться у крепости Шумла.
Третий пехотный корпус почти месяц готовил переправу через Дунай между Измаилом и Ренино (ныне Рени, Украина). За это время турки на противоположном берегу Дуная хорошо укрепились и сосредоточили до 10 тыс. войск.
27 мая (8 июня) главные русские силы форсировали Дунай у д. Сатуново и заняли позиции на правом берегу, близ крепости Исакча, несмотря на интенсивный турецкий обстрел.
Здесь жили запорожские казаки, ушедшие в турецкие владения по упразднению Сечи во времена Екатерины II. До этой войны они служили турецкому султану, но сейчас не посмели поднять оружие на русских солдат. Напротив, запорожцы предоставили несколько десяток лодок для переправы наших подразделений. Переправлялся через Дунай в запорожской лодке и император Николай I. «…В виду еще не сдавшейся и защищаемой сильным гарнизоном крепости Государь сел в шлюпку запорожского атамана, — писал А. Бенкендорф. — Гладкий (атаман — А.Т.) сам стоял у руля, а двенадцать его казаков гребли. Этим людям, еще недавно нашим смертельным врагам и едва за три недели перед этим оставившим неприятельский стан, стоило только ударить несколько лишних раз веслами, чтобы сдать туркам, под стенами Исакчи, русского Самодержца, вверившегося им в сопровождении всего только двух генералов».[137]
Турецкая крепость Исакча спустила флаг 30 мая.
2 июня к Николаю Павловичу у г. Бадабогу явился еще один осколок русского племени — делегация казаков-некрасовцев. Это были донцы-староверы, ушедшие в Турцию в 1708 г. после разгрома булавинского бунта. Больше века они служили Порте, сражались и против российской армии. Однако теперь русского царя некрасовцы встретили хлебом-солью и земным поклоном.
От императора некрасовцы услышали: «Не стану обманывать вас ложными надеждами: я не хочу удерживать за собою этот край, в котором вы живете и который занят теперь нашими войсками; он будет возвращен туркам, следовательно поступайте так, как велят вам ваша совесть и ваши выгоды. Тех из вас, которые хотят возвратиться в Россию, мы примем и прошедшее будет забыто; тех же, которые останутся здесь, мы не тронем, лишь бы не обижали наших людей. За все, что вы принесете в наш лагерь, будет заплачено чистыми деньгами». Некрасовцы в Россию не возвратились, оставшись при своих земельных и рыбных угодьях, но к российским войскам были абсолютно лояльны.
После форсирования Дуная генерал Витгенштейн сильно раздробил силы, ведя осаду многочисленных турецких крепостей.
Выделив войска для обложения Мачина, Гирсова и Тульчи, он отправил главные силы третьего корпуса к крепости Карасу, которая была осаждена 6 июня. Авангард корпуса, под начальством генерала Ридигера, обложил Кюстенджи. Генерал Рот с двумя пехотными и одной конной бригадой — крепость Силистрию (ныне Силистра, Болгария).
3 июня седьмой корпус под началом вел. кн. Михаила Павловича попытался взять Браилов штурм. И хотя штурм был неудачен, через 3 дня сдалась крепость Мачин, и комендант Браилова, посчитав себя отрезанным от остальных турецких сил, капитулировал 7 июня.
Карасу задержала третий корпус на 17 дней. После выделения сил в гарнизоны занятых крепостей, в нём осталось не более 20 тыс. солдат.
В начале июня из Малороссии на Дунай пришел второй пехотный корпус, численностью около 30 тыс.; на театр военных действий также направлялись гвардейские полки, имеющие до 25 тыс. личного состава.
После падения Браилова седьмой корпус соединился с третьим. С прибытием четвертого резервного кавалерийского корпуса Витгенштейн имел для дальнейших наступательных действий 60 тыс. солдат.
Третий корпус двинулся на Базарджик, у которого собрались значительные турецкие силы. Между 24 и 26 июня этот город был занят, после чего авангард под командованием Ридигера выдвинулся к Козлудже (ныне Козлодуй), в северо-западную Болгарию, а силы под командованием генерал-адьютанта Сухтелена — к Варне. К этому болгарскому порту направился отряд генерала-лейтенанта Ушакова из Тульчи.
Соединенные силы третьего и седьмого корпуса, предназначенные для осады Варны, не превышали 40 тыс. человек; флот преимущественно был задействован на кавказском берегу Черного моря, у турецкой крепости Анапа. Там же оставалась часть осадной артиллерии, другая часть двигалась от Браилова к Варне.
Турецкие гарнизоны Шумлы и Варны постоянно усиливались; авангард Ридигера находился под ударом турецкой иррегулярной кавалерии, пытавшейся прервать его сообщения с главными силами.
Витгенштейн решил не приступать к осаде Варны, ограничившись там одним наблюдением силами отряда Ушакова, и с главными силами направился к крепости Шумле, где находился турецкий сераскир (правитель Румелии, европейской части Османской империи).
8 июля главные русские силы обложили Шумлу с восточной стороны, пытаясь прервать возможность ее сообщений с Варной. Но затем решительные действия против Шумлы были отложены до прибытия гвардии.
Пассивная тактика престарелого Петра Христофоровича привела к тому, что главные русские силы, при которых находился и император, сами фактически оказались в блокаде — в треугольнике Варна, Силистрия, Шумла. Тыла не было, повсюду действовала турецкая кавалерия, сильно затруднявшая снабжение и фуражировку. Однажды, при поездке императора из Шумлинского лагеря в Варненский, турецкий конный отряд столкнулся с конными егерями, охранявшими императора. В другой раз император с егерями попал под обстрел, во время которого погибло несколько человек. А.Бенкендорф писал, что «с горстью людей мы шли по пересеченному горами и речками краю, где предприимчивый неприятель, имевший еще на своей стороне и ревностную помощь жителей, мог напасть на нас и одолеть, благодаря численному перевесу». Кстати, эта цитата показывает, что северная Болгария в это время заселена турками и исламизированными славянами, а православные братушки-болгары находятся еще в летаргическом сне — пятьсот лет османского ига, когда за любое неповиновение полагалась жестокая смерть, сделали свое дело.
Во время второго приезда в действующую армию, император двигался из Одессы сухопутным путем практически без конвоя — по краю, где повсеместно орудовали турецкие иррегулярные силы.
Отряд Ушакова не мог больше находится у Варны, ввиду огромного превосходства турецких сил, и отступил к Дервенткиою. Однако в середине июля прибыл из-под Анапы к Коварне (селение к северу от Варны) русский флот и, высадив там десант, направился к Варне.
Командующий десантными войсками князь А. Меншиков, соединившись с отрядом Ушакова, 22 июля обложил Варну с севера, и со странным промедлением, 6 августа, начал осадные работы.
Отряд генерала Рота, стоявший у Силистрии, не предпринимал никаких решительных действий ввиду недостаточности сил и отсутствию осадной артиллерии.
Под Шумлой русские отразили 14 и 25 августа турецкие контратаки, однако сами не помышляли о штурме.
Медлительность, столь характерная ранее для австрийских войск, стала приметой русской армии (по счастью, только на балканском фронте этой войны). Витгенштейн, никогда не отличавшийся стремительностью, хотел отвести главные силы к Ени-Базару и, так сказать, взять паузу на размышления, однако присутствие императора мешало ему предаться покою.
К концу августа русские войска на балканском фронте оказались в тяжелом положении. Осада Варны, ввиду недостаточности осаждающих сил, выглядела бесперспективной; в войсках, стоявших под Шумлой, ширились санитарные потери. Кавалерия спешивались из-за падежа коней — фуража все более не хватало; росла эффективность действий турецких иррегулярных формирований на русских коммуникациях.
