– Игорь… я не хочу, чтобы ты был звездой. Поехали домой, а?
Она подняла глаза и увидела счастливые… самые счастливые и любимые глаза на свете.
Он осторожно гладил ее… очень осторожно… целовал глаза, щеки… губы… шею… У него были мягкие волосы… как и он сам. Никто в мире еще не умел так ласково целовать! Никто так нежно не гладил шею… плечи… горячие руки скользили по спине, а вслед за его пальцами по той же спине неслись целые стада мурашек!
– Ребята… Эй, ребята!! У вас совершенно здоровый кот, – окликнула их Машка. – И… Кать, шли бы вы домой. Народу сегодня немного. Справлюсь. А нашему начальству я чего-нибудь наплету.
И они поехали домой. На его стареньком такси. На переднем сиденье устроилась Катя и наглаживала Чижика, время от времени отвлекаясь – на светофорах они с Заревским целовались.
– Игорь, а мы… мы разве не ко мне едем? – вдруг заметила Катерина, что машина направляется куда-то в другую сторону.
– Мы сейчас в магазин, – улыбался Игорь. – В ювелирный. Ну очень надо!
У Катерины радостно забилось сердце. Неужели обручальное кольцо? Настоящее? Вот ведь она два раза выходила замуж, а кольца ни разу не было. Да и свадьбы почему-то тоже. В первый раз решили сэкономить и отмечали дома. Да раньше это и нередкость была, очень часто свадьбы отмечали по-домашнему. Правда, вышло ничуть не экономичнее. Молодой супруг пригласил всю свою родню и друзей, потому и не хватило ни на кольца молодым, ни на платье невесте. Гуляли три дня, а вот памяти… Ничего на память не осталось. А во второй раз и вовсе – быстренько сбегали, расписались, и все дела. И вот сейчас…
– Катерина! – окликнул ее Заревский, шутливо хмуря брови. – Предлагаю не спать в моей машине. Негоже незамужней барышне в такси почивать… С интересным холостым мужчиной.
– Я все! – подскочила Катя. – И не сплю даже. С чего ты взял? Это я так… задумалась просто. И… ты самый интересный мужчина в моей жизни!
В магазине Заревский тихо притянул Катю к себе.
– Я тебе колечко хочу подарить. Выбирай.
– Нет-нет, не надо мне! – отшатнулась Катя от прилавка, но тут же сообразила, что Заревский, возможно, так делает ей предложение руки и сердца, а она своим отказом… Да и ждала ведь. – То есть мне, конечно, надо, но… простенькое такое, без камушков. Кругленькое… дешевенькое. Зачем дорогущие-то?
– Кать, выбирай любое, – настаивал Заревский. – Я очень хочу сделать тебе небольшой подарок.
Уступив его настояниям, она выбрала красивое, дорогое кольцо, и только после этого они вышли из магазина.
Они ехали по городу, залитому солнцем, а в салоне играла чудесная, знакомая с молодости музыка. На коленях спал любимый котище, а рядом сидел самый необыкновенный мужчина в мире.
– Кать, – стыдливо признался Заревский, – я диск сам записал.
– Уже… сам? – удивилась Катя. Потом сообразила, что здесь явная нестыковка. – Игорь… а как же ты вот это спел – Калифорнию?
Он легко засмеялся:
– Да что ты! Я не пел, хотя… ну да, прозвучало, как из уст Баскова, – «диск записал». Нет, пел не я. Просто собрал все песни, которые мне нравятся, а потом перенес их на диск.
– А я подумала… Нет, я сразу поняла, что это… Особенно когда Пугачева пела «Полно, летите, летите… через полночь и солнце в зените!»
– По куплету всем свету… – подпел Кате, а заодно и Пугачевой Заревский.
– …Вы раздайте песню эту!.. Игорь… Ты больше не поедешь к Огребцову? – Она погрустнела. – Я… я очень хочу, чтобы ты раскрылся. У тебя же такой талант. Но и… оказывается, я уже не умею без тебя жить.
– И не надо без меня. Я теперь буду рядом.
– А как ты добыл Чижика?
– Он сам к тебе попросился. И… Сидоревский не смог ему отказать. Кот сказал, что не хочет быть чьей-то фишкой, а хочет жить полноценной котячьей жизнью. И что ты – его любимая хозяйка, и он, Чижик… Ох ты!!! Ничего себе подрезали!… Так же и в аварию попасть недолго…
Катя повернула его голову к себе.
– Не отвлекайся! Ты говорил: «Катенька, ты такая уже взрослая, но совсем не защищенная, поэтому… выходи за меня замуж!»
– Да? Я это сказал? – смеялся глазами Заревский.
– Конечно! Ты же за рулем весь день, сам не понимаешь, что говоришь!
– А ты что ответила?
– А я… я сказала: «Вообще-то я девушка скромная… Мне надо подумать… и я уже подумала. Я согласна!»
– А я тебе не говорил, когда мы заявление пойдем в загс подавать?
– Нет, об этом ты умолчал.
– Чего это я? Забыл о таком важном моменте!
– Не знаю… Чижик, как ты думаешь, когда нас позовут в загс?
Потом Катя резала салат, а возле нее сидели Чижик с Ерофеем и терпеливо ждали, когда на пол упадет кусочек чего-нибудь очень вкусного. Ерофей честно ждал, когда его угостят, а Чижик на судьбу не полагался. Он осторожно стягивал с тарелочки нарезанную колбаску, которая шлепалась на пол, ее подхватывал Ерофей и снова садился честно ждать.
Заревского не было, он поехал в гастроном – докупить продуктов. Катя стояла возле стола с самой блаженной улыбкой на лице.
Неожиданно в дверь позвонили, и ворвалась Анжелка, любимая сестрица, вся шумная и яркая, как целый табор цыган.
– Катька, ну ты вообще-е-е! – с порога начала она. – Привет, Ерофеич! Ой, Чиж, приветик, тебя уже притащили?
– А ты откуда знаешь, что его притащили? – удивилась Катя. – Даже я не знаю, как он у меня оказался.
– Ты серьезно? – усмехнулась сестра. – Тогда я тебе все расскажу. Чаю наливай.
– Ага… только… Анжел, сейчас ко мне мужчина должен прийти, ты недолго, хорошо?
В любое другое время Катерина бы засыпала сестру вопросами о поездке, о ее отношениях с этим… как его… Семиноговым, но сейчас она ждала Игоря, и все остальное отошло на второй план.
Анжела это, видимо, понимала, потому что ничуть не обиделась.
– Да все я знаю про твоего мужчину. О нем сейчас только все и говорят. И о тебе еще.
– Обо мне? – удивилась Катя.
– Конечно! Ты у нас теперь тоже… звезда своего рода, – ухмыльнулась Анжела. – Все удивляются, как это тебе удалось к Огребцову ключик подобрать? «Это же надо! Первый раз человека видит и сразу умудрилась своего протеже протолкнуть!» – вот как о тебе судачат.
– Протеже? – даже села от неожиданности Катя.
Анжела махнула рукой:
– Не бери в голову. Главное, твой Заревский тем еще типом оказался!.. Кать, он что – в самом деле не понимает, кто такой Огребцов, или у него план какой-то хитрый?
Катя совсем ничего не могла уразуметь – какой тип? При чем тут план? Но Анжела и не собиралась хранить тайну – строчила известиями, как из пулемета.
– Я тут не успела приехать, а меня к себе Сидоревский вызывает, – рассказывала сестра, уминая конфеты и запивая их сладким чаем. – Пока я одевалась, собиралась… ну ты понимаешь, короче, он сам ко мне забежал. Пришел и чуть не рыдает! Говорит, что же это вы мне не сообщили, Анжела Михайловна, что ваша сестрища… Прикинь, он так и сказал – сестрища, что она, говорит, такой наглый начинающий продюсер! Я, конечно, глаза вытаращила, ну и за тебя горой. Ты ведь знаешь, я тебя никому в обиду не дам…
